– Если с ней что-нибудь случится…

– Ясно, – перебила его Ливви, снова поправляя косички, в которых мерцали крохотные жёлтые камешки в тон янтарно-солнечным блёсткам на тёмной коже. – Успокойся, красавчик, ничего страшного с твоей милой подружкой не произойдёт.

– А без того смертельно опасного аллергена никак не обойтись? – спросил Фитц.

Улыбка Ливви померкла.

– Ладно, наверное, надо уточнить – кое-что страшное с твоей милашкой всё-таки случится, но ненадолго, а потом всё пройдёт, и она станет в тысячу раз лучше прежней. Так что всех предупреждаю, беспокоиться не о чем, хотя вы всё равно не удержитесь. И раз уж у нас разговор начистоту, повторю то же самое, что сказала той толпе не на шутку озабоченных в гостиной. Порой зрелище будет не из приятных, так что если кто слабонервный – кыш отсюда.

– Я остаюсь, – почти одновременно ответили Фитц и Киф, а за ними и Биана с заминкой в полсекунды.

– А вы? – спросила Ливви Стину. – Вроде новенькая.

– Да, – согласилась Стина и без тени заносчивости добавила: – И я никуда не уйду.

Тут начали подтягиваться остальные зрители, и Ливви засуетилась, расставляя всех по местам.

Софи взобралась на гору подушек и одеял и попыталась прислушаться к тихим напевам панейка Каллы, пока Ливви усаживала Фитца слева, а Кифа справа от неё, чтобы каждый во время процедуры держал её за руку. Кифу предстояло следить за её эмоциями, а Фитцу за мыслями. Сразу за ними выстроились Грейди, Эдалин, мистер Форкл, а также Сандор и Флори, которая принялась тихо подпевать мелодиям панейка. Остальные, кроме Элвина, встали полукругом возле дерева.

Элвин посадил Булхорна на подушку рядом с Софи, подошёл к Ливви, и они занялись последними приготовлениями. Софи принялась размышлять о предстоящей сложной процедуре, пытаясь отвлечься от мыслей об игле, хотя знала, без неё не обойтись.

Она мельком заметила, как Ливви передала Элвину стеклянный шприц с густой синей жидкостью.

И даже зная, что в нём то самое средство, что в конце концов её спасёт, никак не смогла отделаться от назойливой мысли: «Игла, игла, игла».

Тогда она попробовала отвлечься, уставилась в фиолетовые глазки-бусинки Булхорна и стала мысленно его уговаривать, чтобы не пугал народ так сильно, как в прошлый раз.

– Я справлюсь, – прошептала она ему.

Булхорн фыркнул.

А в голове всё крутилось: «Игла, игла, игла».

– Всё будет хорошо, – уверила её Ливви. – Можешь выбрать любой вариант.

Софи кивнула, и только потом до неё дошли слова Ливви:

– В каком смысле «любой вариант»?

– В смысле, осталось принять ещё одно решение, а потом приступим.

Она села на гору подушек рядом с Софи и вытянула кулаки.

– Видишь ли, планируя эту операцию, я поняла, что её можно провести по-разному. В облегчённом варианте, – она разжала левый кулак, показывая крошечную молочно-белую пилюлю, – или в полном. – В правой руке оказалась пилюля побольше, мерцающая изумрудно-зелёным. – Перезапуск инфликции начнётся от любой.

Сандор с Грейди тут же начали советовать белую пилюлю, но Софи всё-таки уточнила:

– А чем они отличаются?

– В белой всего четверть унции лимбиума, – объяснила Ливви, – с особыми добавками, активирующими участки мозга, связанные с инфликцией. А в зелёной лимбиума вдвое больше, те же самые добавки для мозга и ещё одна для другого.

– Для чего? – опередил Софи Грейди.

Ливви пожевала губу.

– Для сердца.

Софи прижала руку к груди, ощупывая рёбра.

– Сердца.

Ливви кивнула.

– Для большинства способностей энергия берётся из мозга, но во всех трудах по инфликции сказано, что она действует несколько иначе. Мозг только запускает способность, но основная энергия поступает отсюда, – она стукнула себя в грудь кулаком с зелёной пилюлей, – потому что в основе инфликции лежит способность направить свои эмоции наружу. А здесь, – снова удар в грудь, – эмоции гораздо ярче. И чтобы раскрыть твою способность в полную силу, перезапустить нужно и голову, и сердце. Хотя особо острой необходимости в этом нет. Запомни это хорошенько. Для того, что нам нужно исправить, достаточно этой. – Она показала белую пилюлю. – Когда подействует, твой мозг сможет управлять эмоциями как было задумано, более целенаправленно. Этого вполне хватит.

– Но зелёная всё-таки лучше, – уточнила Софи.

– «Лучше», наверное, не то слово, – объяснила Ливви, – ведь этот вариант более рискованный, да и силы восстанавливать придётся дольше, всё-таки остановка сердца даже на несколько секунд даром не проходит.

Теперь сторонников белой таблетки стало гораздо больше.

К ним примкнул даже Фитц.

С ней и впрямь всё казалось гораздо проще.

Маленькая. Невзрачная. Обыкновенная.

Зато зелёная такая яркая.

Цвета жизни.

А ещё одежды, которые эльфы надевали на похороны.

– По-вашему, надо выбрать зелёную? – спросила Софи.

– По-моему, решать надо тебе самой, – возразила Ливви.

– Но вы же её сделали, – напомнила ей Софи. – Хватило бы белой, но вы решили добиться большего и на этом не остановились, так?

– Софи, я же исследователь, – вздохнула Ливви. – Мне нравится стремиться к невозможному и раскрывать тайны. А твои гены для меня как тренажёр. В прошлый раз мы перезапускали только разум, и мне бы хотелось узнать, что получится, если замахнуться на доселе неведомое и попытаться кое-что подправить у тебя в сердце. Так и получилась зелёная пилюля. И я очень старалась, чтобы она не принесла вреда. Только безвредность в данном случае не исключает сильной боли… а может, и побочных эффектов. Так что белая пилюля на самом деле может оказаться лучше. В общем, сама решай, что сможешь преодолеть.

Ливви снова протянула обе таблетки, а Элвин вручил Софи бутылочку «Молодости».

И вроде почти все советовали принять белую пилюлю.

Про зелёную никто даже не заикнулся.

Только в общем хоре голосов некоторых слышно не было.

Голосов друзей, оставлявших выбор за ней.

Которые сами, возможно, рискнули бы по-крупному.

А у песен, шелестящих на ветру, мотив сменился на гимн смелости и отваги. Тончайших корешков, способных пробиться сквозь сплошной камень.

– Софи, выбери белую, – уговаривал Фитц. – Ты и так уже столько рисковала.

Было дело.

Снова, снова и снова.

И ей это порядком надоело.

Борьба ещё не закончена.

А что толку бороться, если не отдаваться этому делу всем сердцем?