Судья Ди сломал печать и просмотрел содержание послания. Затем он передал его советнику Хуну со словами:

— Здесь официальное уведомление о том, что сегодня утром гарнизон вернулся в город и приступил к своим обязанностям. — Он облокотился на спинку кресла и велел принести чайник свеже-заваренного чая. — И пусть Дао Гань тоже зайдет, — прибавил судья. — Я хочу вместе со всеми обсудить, как начать дело против Линь Фаня.

Когда пришел Дао Гань, все принялись за чай, но, как только судья Ди отложил шапочку, вошел начальник стражи и объявил о прибытии госпожи Лян. Судья переглянулся со своими помощниками.

— Разговор будет не из легких! — пробормотал он.

Госпожа Лян выглядела гораздо лучше, чем во время первого визита. Волосы ее были аккуратно уложены, и в глазах сквозила какая-то живость.

Когда советник усадил ее в удобное кресло напротив стола, судья Ди с печалью в голосе произнес:

— Госпожа, я нашел наконец достаточно улик для ареста Линь Фаня. В то же время я раскрыл еще одно убийство, совершенное им здесь, в Пуяне.

— Вы нашли тело Лян Кэ-фа? — воскликнула старая дама.

— Я не могу утверждать, что это был ваш внук, госпожа, — ответил судья. — Остался только скелет, и опознать его невозможно.

— Это он, он! — запричитала госпожа Лян. — Линь Фань задумал убить его, как только узнал, что юноша выследил его в Пуяне! Так вот, когда мы убегали из горевшей постройки, падавшая балка сломала левую руку Лян Кэ-фа. Когда только мы оказались в безопасности, руку ему вправили, но кость неправильно срослась.

Судья задумчиво посмотрел на нее, медленно поглаживая бакенбарды. Наконец он сказал:

— Мне очень жаль, но на левой плечевой кости скелета действительно был заметен плохо сросшийся перелом.

— Я знаю, что Линь Фань убил моего внука! — простонала госпожа Лян. Она вся затряслась, по впалым щекам потекли слезы.

Советник Хун быстро поднес ей чашку горячего чая. Судья подождал, пока она возьмет себя в руки и сказал:

— Можете не сомневаться, госпожа, что это убийство будет отомщено. Мне бы не хотелось расстраивать вас еще более, но все же я должен задать вам несколько вопросов. Из записей, которые вы мне передали, следует, что после бегства из горящего дома вы с Лян Кэ-фа укрылись у своего дальнего родственника. Могли бы вы поподробнее рассказать, как вам удалось ускользнуть от нападавших бандитов и как вы добрались до того человека.

Госпожа Лян отсутствующим взглядом посмотрела на судью. Вдруг она начала судорожно всхлипывать.

— Это… это было так страшно! — сквозь слезы произнесла она. — Я не… не хочу вспоминать… я… — Ее голос оборвался.

Судья Ди подал знак советнику. Тот обнял госпожу Лян за плечи и увел ее.

— Бесполезно! — махнул рукой судья.

Дао Гань пощипал волоски на левой щеке и поинтересовался:

— Ваша светлость, к чему вам подробности бегства из подожженного дома?

— Некоторые детали этого дела, — ответил судья Ди, — ставят меня в тупик. Но это мы можем обсудить позже. Сначала давайте посмотрим, какие действия нам следует предпринять против Линь Фаня. Этот негодяй чрезвычайно хитер, надо будет сформулировать обвинения с величайшей осторожностью.

— Мне кажется, Ваша светлость, — сказал советник, — за основу следует взять убийство Лян Кэ-фа. Это самое серьезное обвинение. Если бы нам удалось осудить его за это, можно было бы не возиться с делами о контрабанде и о нападении на нас.

Трое других помощников одобрительно кивнули, но судья никак не отреагировал. Казалось, он напряженно размышляет. Наконец он нарушил молчание:

— У Линь Фаня была масса времени, чтобы замести следы соляной контрабанды. Не думаю, что удастся собрать достаточно улик, чтобы осудить его по этому обвинению. Кроме того, даже если бы я смог заставить его сознаться, он бы ускользнул от нас. Ведь случаи нарушения государственной монополии не входят в мою юрисдикцию, их может рассматривать только провинциальный суд. Но тогда у Линь Фаня появится время и возможность оповестить своих родственников и друзей, которые подкупят всех, кого можно.

Далее, его попытка запереть нас в бронзовом куполе есть не что иное, как покушение на убийство. К тому же речь идет об убийстве слуги Империи! Надо заглянуть в кодекс, если мне не изменяет память, такое покушение расценивается как преступление против государства. Пожалуй, это наш шанс. — Он задумчиво покрутил усы.

— Но разве убийство Лян Кэ-фа недостаточно сильный аргумент? — спросил Дао Гань.

Судья Ди медленно покачал головой.

— Но не с теми же уликами, которые у нас есть! — ответил судья. — Мы не знаем, когда и как было совершено убийство. Согласно записям, Линь Фань прикрыл храм из-за беспутства монахов. Он может преспокойно объяснить убийство, сказав, к примеру, что Лян Кэ-фа, шпионя за ним, завел знакомство с монахами и что, скорее всего, они и убили его после ссоры, вспыхнувшей во время азартной игры, а труп спрятали под колоколом.

Ма Жун был расстроен.

— Раз мы знаем, — не вытерпел он, — что Линь Фань совершил столько преступлений, сколько одному Небу известно, зачем возиться с судебными тонкостями? Подвергнем его пыткам, и пусть попробует отпираться!

— Ты забываешь, — сказал судья, — что Линь Фань уже немолод. Если мы подвергнем его суровой пытке, он может просто скончаться на месте, и тогда бед не оберешься. Нет, мы можем рассчитывать лишь на какие-то дополнительные доказательства. На дневном заседании суда я собираюсь заслушать управляющего Линь Фаня и капитана лодки. Они ребята здоровые, и, если необходимо, мы допросим их с той жестокостью, которую допускает закон… Так вот, пусть Ма Жун с советником Дао Ганем отправятся в особняк Линя и устроят там тщательный обыск для обнаружения изобличающих документов и других улик. Также…

Неожиданно дверь распахнулась, и в кабинет влетел тюремщик. Он был очень встревожен. Упав на колени перед столом судьи, он несколько раз ударил головой об пол.

— Говори же, — сердито крикнул судья, — что случилось?

— Недостойный заслуживает смерти! — сокрушался тюремщик. — Сегодня рано утром управляющий Линь Фаня завел разговор с одним из моих безмозглых стражей, и этот дубина возьми да и расскажи ему, что Линь Фань арестован и будет судим за убийство. А сейчас, когда я обходил тюрьму, то обнаружил, что управляющий мертв.

Судья Ди ударил кулаком по столу.

— Собачья башка! — напустился он на тюремщика. — Ты что, не отобрал у него ремень или у него был припрятан яд, который ты не нашел?

— Все обычные меры предосторожности были приняты, Ваше превосходительство! — оправдывался тот. — Узник прокусил язык и истек кровью.

Судья глубоко вздохнул. Затем уже более спокойным голосом сказал:

— Что