В первые дни суда Берия пытался отвести многие обвинения, отказываясь от предыдущих показаний, не признавая своей вины, откровенно и грубо, с присущим ему вероломством сваливал вину на других, уводил следствие в сторону, симулировал потерю сознания, но постепенно, под давлением неопровержимых доказательств, многочисленных свидетельств, Берия, теряя нить самозащиты и выгораживания, признавал свою виновность.

Выявлялись факты грубейшего нарушения законов СССР и союзных республик, преследования и уничтожения видных советских и государственных деятелей, научных работников. Было подтверждено следствием интригантское преследование Берия ради карьеристских целей видного руководителя партии и государства Серго Орджоникидзе. Оглашались многочисленные факты террористической деятельности обвиняемых; ими были уничтожены выдающиеся деятели партии и государства, Красной Армии и Флота, ответственные работники ОГПУ — НКВД — МВД — МГБ… Безнравственный облик Берия подтверждался его преследованиями и домогательствами женщин и девушек — некоторые из них бесследно исчезли… Присутствовавший на суде член правительства Грузии М. Кучава, за несколько дней ознакомившийся со многими томами обвинения, прочитав список «истребованных» Берия и фактически изнасилованных им, попросил председателя судебного присутствия маршала Конева не оглашать список.

— Многие из этого списка — жены членов ЦК и правительства Грузии…

Пять дней длились изобличения в жестокости, антигуманизме, массовых убийствах; суд над маршалом Тухачевским, Корком, Уборевичем длился всего несколько десятков минут…

23 декабря 1953 года маршал Конев объявил:

— Именем Союза Советских Социалистических Республик Специальное судебное присутствие Верховного суда СССР в составе: председателя Маршала Советского Союза Конева И. С., членов Специального судебного присутствия: председателя Всесоюзного Совета Профессиональных Союзов Шверника Н. М., первого заместителя Генерального прокурора СССР Зейдина Е. Л., генерала армии Москаленко К. С., секретаря Московского обкома КПСС Михайлова Н. А., председателя Московского городского суда Громова Л. А., первого заместителя министра внутренних дел Лунева К. Ф. в соответствии с законом от 01.12.1934 г. рассмотрело дело по обвинению Берия Лаврентия Павловича 1899 года рождения, уроженца с. Мерхеули Сухумского района Грузинской ССР, до ареста занимавшего должность заместителя председателя Совета Министров СССР и министра внутренних дел СССР, руководствуясь ст. ст. 319 и 320 УПК РСФСР суд приговорил: Берия Лаврентия Павловича на основании ст. 58–16, 58–13, 58–14 УК РСФСР и части II Указа Президиума Верховного Совета СССР от 04.01.1949 г. по совокупности совершенных им преступлений к высшей мере наказания — расстрелу с конфискацией всего лично принадлежащего ему имущества…»

Конев читал неторопливо, медленно перечисляя статьи Уголовного кодекса, годы рождения и должности подсудимых, их преступления. Иван Степанович изредка делал паузы, бросая короткие взгляды в сторону подсудимых, замечая, как постепенно их головы вжимались в плечи. Был момент, когда маршал долго задержал взгляд на Берия, может, вспомнил тот осенний день 1941 года, когда Сталин решил отдать его под суд военного трибунала, посылая Берия и Маленкова на Западный, разорванный на части фронт. Тогда Конева спас Жуков…

Обвиняемые и состав суда приговор слушали стоя; Берия после слов Конева «постановило» схватился за спинку стула, широко открыл рот, — ему не хватало воздуха. Услышав слово «расстрел», вздрогнул, словно в эти мгновения в его спину вонзались горячие пули…

«Министру внутренних дел СССР генерал-полковнику Круглову С. Н.

К о п и я: Генеральному прокурору Союза ССР

На основании приговора Специального судебного присутствия Верховного суда СССР от 18–23 декабря 1953 года прошу Вас дать распоряжение о немедленном приведении в исполнение приговора в отношении осужденных:

1. Меркулова Владимира Николаевича

2. Деканозова Владимира Георгиевича

3. Кобулова Богдана Захаровича

4. Гоглидзе Сергея Арсеньевича

5. Мешика Павла Яковлевича

6. Влодзимирского Льва Емельяновича

всех к высшей мере наказания (расстрел).

О приведении приговора в исполнение прошу представить акт.

Председатель Специального судебного присутствия Маршал Советского Союза Конев.»

После окончания суда Конев спросил Москаленко и Батицкого о порядке приведения приговора в исполнение. Приговор по Меркулову и другим обязан исполнить министр внутренних дел Круглов, а по Берия… «Приговор привести в исполнение немедленно…» — Конев задержал взгляд на рослом, могучего сложения Батицком — этот не промахнется, не раз усмирял взбунтовавшегося Берия. Миссия — не приведи, как говорится, господь. Вывозить осужденного из здания штаба округа и городка нельзя, хотя по углам и у железных ворот стоят бронетранспортеры. Место казни — бункер, в котором Берия находился почти полгода. Возражений не последовало, решение вступало в силу.

В бункере Берия долго пил холодную воду, ходил, словно загнанный зверь, вдоль стены, поминутно озираясь на дверь. Дверь открылась — он ощутил дыхание смерти.

— Вы слышали, Берия: «Приговор окончательный и обжалованию не подлежит!» — решительно заявил генерал-полковник Павел Батицкий и шагнул к осужденному. Тот отпрянул к стене, забился в угол, закричал:

— Я имею право на ап… апелляцию!

— Тихо! Не ори! — Батицкий и Юферов связали вырывавшегося из рук Берия, привязав к тому самому железному крюку.

Берия упал на колени, заплакал, просил пощады:

— Почему вы нарушаете наши законы? Я имею право на апелляцию! Я хочу обжаловать решение суда в Президиум Верховного Совета! Я — член Президиума! Я — член правительства СССР! Я — депутат Верховного Совета! Это беззаконие! Это нечестно! Это несправедливо! Вы не имеете права! — истошно кричал Берия, оглашая бункер душераздирающими воплями, моля о пощаде и милосердии.

— А ты, гад, имел право без суда и следствия расстреливать тысячи невиновных советских людей?

— Я прошу пощадить меня! Я… — Берия, привязанный к крюку, падал на пол, вставал на колени, плакал, растирая рукавом сопли по перекошенному страхом лицу, по-собачьи выл, пытаясь обхватить ноги Батицкого.

— Я — Герой Социалистического Труда… Я — Маршал Советского Союза… Я…

Батицкий брезгливо посмотрел на ползающего у его ног Берия, увидел, что тот обмочился от страха, сплюнул и проворчал:

— Умереть, сволочь, не можешь достойно!

Он подошел к успокоившемуся на мгновение Берия, дал знать, чтобы погасили электричество, незаметно вынул из кармана пистолет и, как только погас свет, выстрелил навскидку, не прицеливаясь, в лоб закричавшему Берия…

Вспыхнула лампочка. В комнату вошел врач, пощупал пульс, подписал акт о смерти, кивнул стоявшим у двери солдатам; те обернули труп в одеяло, положили грузное, отяжелевшее тело на носилки и отнесли в «санитарку».