Но я чувствовала, что и тогда бы не смогла. Я не могла этого делать на Земле, не могла в Белом мире и Дайтерри, не смогу и здесь. Только истинное воплощение могло вить веревки из душ. Нине и Стилгмар такие вещи были не под силу. Я ощущала это так же ясно, как человек ощущает, что наелся или хочет пить. Я просто знала. Но это было неприятное знание.

Шагая за процессией, которую возглавлял «господин», а замыкал мужчина с пистолетом, я попыталась отрешиться от того, что происходит, и снова подумать о том, почему это происходит.

Ли-ра просила меня разыскать воплощение Нины и вернуться с ним в Белый мир. Знала она, что ее лекарство меня разбудит или нет? Что сейчас творится с моим телом, лежащим на снегу у остатков ее догорающего дома? Я надеялась, что разница во времени сыграет мне на руку. Даже если я проведу здесь пару дней, в Снежном мире пройдет не больше мгновения. Но я вовсе не радовалась идее провести пару дней в компании этих бледнолицых и их «господина».

Ведь я даже не представляла себе, куда они меня ведут.

Он сказал «вернем тебя домой», но я понимала четко и ясно, что дом — это не Земля и не округ Атт. Другая планета, другое государство, другая галактика — меня бы не удивило даже последнее из предположений. Узы покорности и смирения действовали и на эмоции. Я готова была идти за «господином» на край света. Я и шла за ним, пусть даже край света и мог бы обернуться для меня большой опасностью.

Мы пересекли небольшой парк, отделявший город от незастроенных пустырей, и я споткнулась и чуть не упала, увидев впереди то, что не ожидала здесь увидеть. Посреди пустыря светилась серебристым светом яркая сфера. Она пульсировала, как человеческое сердце, сжимаясь и расширяясь каждые несколько мгновений. Я не могла оторвать от нее глаз.

Ворота.

В моей голове на воображаемом столе раскрылась карта Миламира со всеми порталами, и там не было ни намека на то, что совсем рядом с Воротами в Белый мир открываются какие-то еще. Очевидно, Ворота появились здесь недавно. Очевидно, их кто-то создал, но что за технология позволяет создать переходы между мирами по щучьему велению?

Я скосила глаза вправо, туда, где на расстоянии сияли и пульсировали другие Ворота, в Белый мир. Я бы успела добежать до них, если бы мне удалось хоть на пару мгновений опутать моих конвоиров своими биоэлектрическими сетями. Проблема была только в том, что у меня не было в этом мире способностей к их плетению.

Мы быстро шли прямо к серебристому сиянию Ворот, и я начала нервничать. Куда ведет этот портал? Что за мир скрывается за ними? Узы смирения и покорности не позволяли мне даже замедлить шаг, не позволяли мне даже открыть рот, чтобы что-то спросить. Мысли заметались в панике, стало трудно дышать, сердце заколотилось.

Идея, возникшая в голове, была дурацкой, но действенной. От волнения перехватило дыхание, и я подумала, что этим можно воспользоваться. Мне нужно было не очень много времени. Всего чуть-чуть. Минутка.

Я сделала вдох и заставила себя не выдыхать. Это было трудно. По-настоящему трудно, ведь я даже не могла заткнуть рукой носа. Но мне удалось, и вскоре сердце застучало где-то в голове. Я закрыла глаза и позволила себе идти вслепую — ноги все равно сами меня несли.

Давай же, Нина. Падай в обморок. Падай.

В голое зазвенело, сознание на мгновение помутилось, и этого хватило, чтобы перезарядить синапсы. В момент, когда на короткое время мозг полностью отключился, я заставила себя перенаправить импульсы по другой сети — по сети, принадлежащей моему второму воплощению.

Снова была эта вспышка черного света перед глазами. Я услышала, как взволнованно окликнул «господина» седовласый, краем сознание успела заметить метнувшихся ко мне бледнолицых охранников, а потом чернота поглотила меня на одном конце длинной трубы и выплюнула в пучок света на другом.

Я открыла глаза и увидела над собой темное ночное небо, в котором плыла вот уже тысячи звездокругов, гоняясь за лунами, Белая рыба.

Это был Снежный мир. Это был снег, и ветер, и запах дыма, разъедающий ноздри.

Я перешла.

В следующий миг меня засосало обратно и, протащив через ту же трубу, выбросило в Миламир. Я открыла глаза и увидела над собой ухмыляющееся лицо «господина». Он склонился надо мной и как будто невзначай поигрывал ключами от наручников. Наткнувшись на мой растерянный и наверняка ошарашенный взгляд, он поднес ключи к самому моему носу.

— Еще раз выкинешь такое, — его голос звучал холодно, — и я прикажу узам вернуть тебя в бессознательном состоянии.

Меня подняли на ноги, и, оглядевшись, я поняла, что ошиблась. Я находилась совсем не в Миламире. Вокруг была песчаная пустыня, чуть поодаль кружили, негромко переговариваясь низкими горловым звуками, какие-то, судя по всему, вьючные животные. Приглядевшись, я увидела, что они напоминают верблюдов — добродушные и глуповатые на первый взгляд морды, два горба на спине. И крылья. У каждого из этих представителей местного варианта кораблей пустыни по бокам находились сложенные крылья. Значит, я не на Земле. Моих скудных знаний о мирах не хватало на то, чтобы определить, где именно я оказалась. Спрашивать я не стала.

Узы в этом мире были тяжелее. Ощупав их пальцами, я поняла, что из наручников они превратились в настоящие железные оковы, а при движении я услышала, как зазвенела за спиной цепь. Бледнолицые подтолкнули меня вперед, за «господином», который, не дожидаясь нас и не говоря ни слова, направился к верблюдам. Да, буду называть их так.

Спотыкаясь, я пошла следом.

Похоже было, что яркое солнце совсем не по нраву моим сопровождающим. Несмотря на то, что все мы после перемещения оказались одеты в некое подобие длинных, до земли, туник с капюшонами, я слышала, как они переругиваются между собой на незнакомом языке, периодически тыкая пальцами в небо. Лица поднимать от земли они не пытались. Я мельком заметила, как рука того, что тыкал в небо чаще всех, буквально на глазах покраснела и покрылась волдырями.

Догадка озарила меня с запозданием.

— Так вы вампиры, — промолвила я, сама изумившись тому, что узы в этом мире не отняли у меня дар речи.

— Пойкилотермные, — поправил меня сразу же один из них. — Ты же не порадуешься, если я назову тебя обезьяной?

Я повернула голову и посмотрела на говорившего, но он держал лицо опущенным, и с его взглядом мне встретиться не удалось.

— Холоднокровные, значит, — уточнила я. — Боитесь чеснока, креста и солнечного света?

— Боишься огня, льда и металла, примат? — парировал тот же вампир. — То, что мы служим господину, не значит, что мы ему прислуживаем. Я ненавижу тебя так же, как ненавидел бы любого другого щенка ангелов.

— Помолчи, — все-таки шикнули на него сзади, и мы оба вняли замечанию.

У верблюдов мы остановились. Животные принюхались к моему запаху, явно занервничали, но «господин» и вампиры успокоили их ласковыми словами и каким-то лакомством. Съев его, те совсем присмирели, и я поняла, что лакомства были непростыми.