X. Вероятность второго удара «темного леса»

Результаты первой атаки должны убедить большинство сторонних наблюдателей в том, что вся жизнь в Солнечной системе погибла. В то же время разрушение Солнца лишит потенциальных агрессоров источника энергии для малозатратного удара. Таким образом, вероятность второй атаки «темного леса» представлялась низкой. Условия, сложившиеся в системе 187J3X1[40] после катастрофы, подтверждали данную точку зрения.

Началась подготовка к строительству убежищ, и внимание общественности к Юнь Тяньмину ослабло. КРИ продолжал работать над дешифровкой послания, но эта программа рассматривалась всего лишь как одна из многих, разрабатываемых под эгидой Совета обороны планеты. С каждым днем надежда на извлечение из сказок значимой информации таяла. Некоторые члены КРИ даже начали видеть в историях Юнь Тяньмина намеки на проект космических убежищ и выдвинули несколько толкований, якобы подтверждающих его правильность. Например, говорили они, каменные шарики на концах спиц зонтика – это планеты юпитерианской группы. Однако планет, которые могут послужить защитным барьером, в Солнечной системе всего четыре. В сказках число спиц не называлось, но если рассудить здраво, четырех спиц для зонтика все-таки маловато. Само собой, эти объяснения не нашли широкой поддержки, но в некотором смысле сказки Юнь Тяньмина стали чем-то вроде Священного Писания. Люди теперь не стремились извлечь из них действительно полезную стратегическую информацию; им просто хотелось получить подтверждение тому, что они находятся на верном пути.

И вот тогда случился неожиданный прорыв.

* * *

Однажды 艾 АА пришла навестить Чэн Синь. АА уже давно перестала сопровождать подругу на заседания КРИ. Всю свою энергию она направляла на вовлечение компании «Гало» в проект космических убежищ. Строительство нового мира за орбитой Юпитера давало безграничные возможности для развития бизнеса. Какое же удачное имя они выбрали для своего космического строительного концерна – «Гало»! Ведь именно «гало-кольца»[41] планет юпитерианской группы станут источником материала для строительства космоградов.

– Мне нужно мыло! – заявила АА.

Подруга не обратила на нее внимания. Не отрывая глаз от раскрытой перед ней электронной книги, она задала АА вопрос из области термоядерной физики. После своего пробуждения Чэн Синь углубилась в изучение современной науки. К настоящему моменту технологии космических полетов Общей Эры ушли в прошлое; даже на маленьких шлюпках стояли термоядерные двигатели. Чэн Синь пришлось начать с самых основ, но она продвигалась быстро. Собственно говоря, годы, которые она провела в анабиозе, мало что изменили в состоянии науки, потому что основные открытия в фундаментальных теориях произошли после наступления Эры Устрашения. Приложив некоторые усилия, большинство инженеров и ученых из Общей Эры могли наверстать упущенное и вернуться к избранной профессии.

АА выключила читалку Чэн Синь.

– Мыло дай!

– Да откуда оно у меня? Надеюсь, ты понимаешь, что реальное мыло не обладает той магией, которая описана в сказках Тяньмина?

Чэн Синь намекала АА, чтобы та перестала вести себя как раскапризничавшийся ребенок.

– Знаю. Но я хочу ванну с пеной, как у той принцессы!

Мыло и ему подобные туалетные принадлежности исчезли более столетия назад. Пенные ванны ушли в прошлое. Люди мылись с помощью сверхзвуковых волн или специальных чистящих средств. Последние представляли собой нанороботов, невидимых невооруженным глазом. Их можно было использовать с водой или без нее. Кожа и другие поверхности становились чистыми практически мгновенно.

Пришлось Чэн Синь отправляться вместе с заупрямившейся АА покупать мыло. Это был обычный прием АА: когда Чэн Синь была чем-то опечалена или озабочена, подруга вытаскивала ее из дома, чтобы взбодрить.

Взглянув на расстилающийся перед ними гигантский лес города, женщины подумали-подумали и решили, что наиболее вероятное место, где можно раздобыть мыло, – это музей. Им повезло: они обнаружили то, что искали, в городском историческом музее, в экспозиции, посвященной повседневному быту Общей Эры. Здесь были выставлены домашние бытовые приборы, одежда, мебель и тому подобное. Все предметы в отличной сохранности, некоторые даже выглядели совсем новыми. У Чэн Синь не укладывалось в голове, что всем этим вещам несколько сотен лет; ей казалось, что она видела их не далее как вчера. Хотя с того момента, когда ее вывели из гибернации в первый раз, случилось много всякого, нынешние времена представлялись ей каким-то сном. Ее дух упрямо продолжал жить в прошлом.

Банное мыло обнаружилось за стеклянной витриной вместе с другими туалетными принадлежностями. Чэн Синь во все глаза смотрела на просвечивающий брусочек со знакомым товарным знаком – орлом. Продукция Nice Group. Белоснежное мыло, точь-в-точь такое, как в сказках…

Директор музея объявил, что это ценнейший экспонат, не продается и все такое, и тут же заломил баснословную цену.

– За такую сумму можно построить небольшую фабрику по производству чистящих средств! – сказала Чэн Синь подруге.

– Ну и что? Я руковожу твоей компанией уже много лет. Могла бы и раскошелиться мне на подарочек! К тому же кто знает, может, его цена в будущем вообще взлетит до небес.

И они купили «ценный экспонат». Чэн Синь предложила, что если уж АА позарез понадобилась пена, то они могли бы купить бутылку специального средства для ванн. Но АА заупрямилась: мол, принцесса пользовалась мылом, и баста. Белый брусок осторожно достали из стеклянного шкафа, Чэн Синь взяла его и заметила, что, несмотря на прошедшие века, от мыла все еще исходит едва уловимый аромат.

Вернувшись домой, АА сорвала упаковку и закрылась в ванной, откуда вскоре раздался шум набирающейся воды.

Чэн Синь постучала в дверь:

– Слушай, лучше не надо им мыться! Оно щелочное. Ты никогда не пользовалась таким. А вдруг твоя кожа его не переносит?

Ответа не последовало. Плеск воды утих, но гостья еще долгое время не издавала ни звука. Потом дверь в ванную отворилась, и на пороге появилась АА, все еще сухая и одетая. Помахав листком бумаги, она спросила:

– Ты умеешь складывать лодочку-оригами?

– Это что, тоже забытое искусство? – осведомилась Чэн Синь, забирая листок из пальцев подруги.

– А то. Сейчас и бумаги-то днем с огнем не сыщешь.

Чэн Синь присела и начала сгибать листок. Мысленно она вернулась в тот дождливый день в колледже, когда они с Тяньмином сидели на берегу водохранилища и смотрели на маленький бумажный кораблик, уплывающий вдаль по подернутой туманом и дождевой рябью воде. И тогда ей вспомнился белый парус в конце его сказок…