— Так-то лучше. — Со вздохом облегчения он вытянул ноги. — Великий Мириаль, какая боль! Еще один такой подъем, и я сдохну…

— Залезь туда дважды за два дня, а потом я послушаю, как ты запоешь, — фыркнула воровка.

Сейчас удары и скрежет снаружи стихли. Гальверон надеялся, что твари сдались, но Алианна не могла отделаться от мысли, что они ушли в поисках другого входа. Она молилась, чтобы Гальверон был прав насчет безопасности пивоварни. Решив, что нужно чем-то занять мысли, чтобы отвлечься от демонов, она предложила:

— Почему бы нам не глянуть на нашу добычу?

Они высыпали из сумки ее сверкающее содержимое под свет пламени возле очага и начали сортировать его, отмывая грязь и кровь в миске с теплой водой. Алианне было не по себе. Она никогда не видела столько дорогих и красивых вещей разом. Гальверон, однако, копался в куче целенаправленно и сосредоточенно. Его интересовал один-единственный предмет. Наконец он издал торжествующий возглас. В его ладони лежало кольцо с огромным красным камнем, сияющим и переливающимся так, словно он держал руке горящий уголь.

Алианна посмотрела на кольцо, не чувствуя ничего, кроме досады. Вот вещь, ради которой они рисковали своими жизнями. И такая безделушка создавала иерарха. Не способности, или ум, или сила, или умения. Только этот камень и бесконечная традиция. Она медленно перевела взгляд с кольца на лицо Гальверона, на его свежие шрамы.

Ты лучший вождь, нежели Гиларра. Она никогда с тобой не сравнится.

Эта мысль прочно засела в ее мозгу и не желала покидать его.

— Гальверон, — мягко сказала она. — Я знаю, что это против всех традиций, но многие традиции меняются со временем и по необходимости…

Он ответил настороженным взглядом.

— А что против традиций?

Она поколебалась, но продолжила:

— И Алестан, и Кайта говорят, что Гиларре очень трудно справляться со всеми ее обязанностями. В Храме, кажется, все слушаются тебя. Теперь у тебя есть камень. Ты держишь власть. Почему бы тебе не стать иерархом?

Глаза Гальверона расширились, а пальцы сомкнулись в кулак, пряча кольцо.

— Это нелепо! Я командующий Мечами Божьими. Я предан Гиларре, — быстро ответил он.

Слишком быстро и слишком громко, по мнению Алианны. Она не стала настаивать. Пока Гальверон убирал кольцо, его лицо сделалось задумчивым. В конце концов впереди у него целая ночь, чтобы обдумать ее слова.

И кто знает, возможно, завтра Гиларра очень удивится…

Взволнованные чародеи стояли в новом, только что вырытом георном туннеле. Было холодно и темно. Спереди и чуть сверху доносился скрежет алмазных челюстей: Маскулу прокладывал себе путь сквозь последние ярды каменной породы под жилищем Скривы. Скребущий по нервам звук заставил Элиона стиснуть зубы; он и без того уже был напряжен до предела. Очевидно, его спутники чувствовали себя не лучше. Каз топтался по полу, размахивая хвостом из стороны в сторону, словно встревоженный кот. Байлен, сидевший на спине дракена, не шевелился, будто прислушиваясь к чему-то далекому, слышному лишь ему одному. Он ожидал весточки от Вауре из озерного поселения. Фениксу выпало несравненно более легкое дело, чем им. Она вместе с лекарями приглядывала за раненым Дэссилом — и ничто ей не угрожало. В то время как все остальные в любой момент могли дождаться неприятных вопросов архимага…

Аили стояла подле дракена. На ее лице было написано беспокойство; в бледном мерцании светильника она выглядела измученной и несчастной. Для деревенских было неслыханно путаться в дела чародеев. Если они потерпят поражение, Аили потеряет все… И не только она, мрачно подумал Элион. История с альвой непременно дойдет до Кергорна и приведет к немедленному столкновению между его сторонниками и отступниками. Через час решится не только судьба Заваля и Тулак, но и самого Тайного Совета…

Во имя всего святого, что я здесь делаю? Ну и влип же я!

Но он поздно спохватился. История уже творилась. Противостояние началось, и не было пути назад. Аморн или Кергорн? Каждому из чародеев придется сделать выбор еще до исхода дня. Просто в силу обстоятельств Элиону пришлось выбирать несколько раньше, чем остальным. Когда Байлен обездвижил его, Элион понял, что у Блейда, оказывается, есть сторонники среди Тайного Совета. Это повергло его в изумление, однако сюрпризы только начинались… Во время беседы между Вельдан и Блейдом Каз незаметно для обоих передавал их слова Элиону. Молодой чародей был потрясен, узнав, что Блейд — не кто иной, как небезызвестный отступник Аморн. И выслушав аргументы Блейда, которые передавал дракен, Элион принял решение. К тому времени как георн распечатал туннель, ведущий в пещеру, а Вельдан вместе с Аморном и Казом вернулась назад, Элион уже точно знал, как ему поступить.

Горькая ирония! Кергорн сам виноват в том, что мы предали его и перешли на сторону мятежников. Что ж, он доказал свою несостоятельность как лидер и архимаг. Он мог не согласиться с нашими аргументами — то было его право. Но если бы он хоть выслушал нас и постарался понять… тогда скорее всего я был бы на его стороне.

Элион сознавал, что Кергорн и по сей час не доверяет ему, обвиняя в потере Тиришри. Да, архимаг обеспокоен и опечален. Да, это в какой-то степени оправдывает его… Однако бывают ситуации, когда лидеру нельзя мыслить субъективно. Когда он не должен поддаваться эмоциям и не имеет права на чувства. Что ж, это непросто. Возможно, даже нечестно. Но это обратная сторона власти. Цена, которую надо платить…

И будет ли новое воплощение Блейда лучше Кергорна?

Бесполезный вопрос. Только время покажет…

Элион бросил взгляд на Аморна. Он полагал, что чародей должен нетерпеливо вглядываться во тьму впереди, дожидаясь когда георн закончит работу. Это было бы понятно и объяснимо… но нет: Аморн пристально рассматривал Вельдан. Судя по рассеянному взгляду девушки, она была погружена в мысленную беседу с Казом, и чародей явно этим воспользовался. Элион увидел странный задумчивый взгляд холодных серых глаз и вздрогнул. Страх охватил его. Что происходит? Что нужно от Вельдан этому человеку, прослывшему хладнокровным жестоким убийцей?..

Проклятие! Он совсем не похож на Вельдан, так ведь? Во время их беседы он сказал, что она выглядит точь-в-точь как ее мать.

Внезапно новая мысль пришла ему в голову, и Элион невольно вздрогнул.

Нет! Не будь глупцом! В конце концов, она похожа на свою мать, а не на него. Но никто не знает, кем был отец Вельдан…

Он заставил себя выкинуть из головы безумную мысль. Да ладно, сама идея казалась смехотворной. У него просто разыгралось воображение. И потом, это его не касается. Тем не менее он дорого бы дал, чтобы узнать, о чем думает предполагаемый лидер Тайного Совета.

Я так ничего и не сказал ей…

Аморн недоумевал, что сталось с его смелостью. Он шел к Вельдан с твердым намерением объяснить ей, что связывало его с Авеолой. Намеревался рассказать о своем происхождении от народа магов и о том, откуда взялся Каз. И, разумеется, сказать Вельдан, что она — его дочь, зачатая в ночь их последней встречи с Авеолой — когда они оба знали, что им не суждено увидеться вновь…