преимуществом обладал именно язычник. Джакомо берёг в первую очередь щит, но никак не кольчуга из инквизиторского сплава под грязным халатом персекутора. А его шея так и просилась на тримогенский клинок.

Уходя от вражеской атаки, командир сместился вбок. Латник повернулся спиной к Альдреду, и тот увидел незащищённый затылок солдата. У Флэя тут же родилась идея, как помочь Колонне. Следя за боем, он вытянул из секции бутылёк с паралитическим ядом. Открыл пробку зубами. Погрузил в жижу клинок метательного ножа. Принялся выжидать: щитоносцы вновь поменялись позициями, постепенно ковыряя оборону друг друга.

Тем временем тримогеняне добрались и до Марго. Девушка привыкла держать врага на расстоянии, но и в ближнем бою не растерялась. На неё напирали с нескольких сторон. Застрельщица мигом прострелила одному из язычников колено. Тот упал кверху брюхом и стал дрыгать конечностями, как таракан. Над побоищем поднялся его крик.

Марго увернулась от копья одного из них, подставив тому подножку. Солдат гаркнул, растянувшись на земле. Одновременно с тем рыжая бестия стянула с пояса ещё один флакон и швырнула его в третьего бойца. Тот прикрылся щитом.

Склянка разбилась об него. Кислота полетела во все стороны. Струёй брызнуло в лицо неверного. Воин побросал оружие мигом. Руки потянулись к лицу, от которого ничего толком и не осталось. Химикат проел кости, коснулся мозга. Обезвреженный язычник обрушился боком на пол, стал дёргаться в конвульсиях.

Четвёртый хотел было зарубить Марго, но та нырнула под клинок и при подъёме ударила его коленом в пах. Солдат сгорбился, хрипя. Девушка зашла ему за спину, лягнула в поясницу, валя наземь и вынимая из кобуры кремневый пистолет.

Не успел тот распластаться на полу ничком, она выстрелила. Пуля вышибла язычнику мозги. Убирая пустой огнестрел, Марго сразу доставала заряженный. Стояла на месте, просто крутя торсом. Добила самого первого, стрельнув ему в горло. Солдат сразу затих, напоминая морскую звезду на дне моря.

Копейщик попытался удрать, но также погиб, схлопотав пулю в затылок. Альдред и Марго встретились на долю мгновения взглядами. Рыжая скрылась на лестнице, сызнова заряжая кремневые пистолеты.

Пока Нико резвился в гуще боя, Рокки с Пепе поджимали Тримоген с флангов, прикрывая персекуторов. Они валили на спину солдат, выдирали им глотки. Мощными лапами проламывали щитовую оборону, распарывали когтями лица.

Быть может, ещё не так давно численное превосходство Культа Скорпиона имело место. Но не сейчас. Военная мощь Инквизиции оказалась на полпути, чтоб сравнять его на островах с землёй.

Рыча, Джакомо выставил перед собой щит и стал напирать на латника, постоянно оттесняя от себя, чтобы нанести удар мечом. Альдред занёс метательный нож, целясь в затылок язычника. И хотя капитан его не просил, он обязан был его подстраховать.

Воитель нарочно подпустил Колонну поближе. Едва тот замахнулся на него мечом, латник сделал шаг вперёд и расшиб ему лоб собственным. Джакомо потерялся, шипя от боли. Кровь, змеясь, намочила брови, полезла в глаза. Язычник готовился нанести выпад, насадив шею персекутора на клинок.

Альдред не позволил этому случиться. Хлёстко всплеснул рукой, отправляя нож в полёт. Снаряд угодил точно в цель. Яд стремительно распространялся по крови, заставляя всё тело тримогенянина каменеть. Боли воитель не чувствовал — и потому не понимал, что вообще происходит.

Капитан смекнул: это его шанс. Придя в себя тут же, Джакомо рубанул мечом. Голова слетела с плеч латника. При падении — показалась из шлема наполовину. Массивное тело тримогенского воина обрушилось на пол, как мешок с конским навозом.

Глава «Гидры» увидел новобранца и крикнул ему:

— Альдред!

Он направился к нему поспешно. Путь преградил кто-то из язычников. Но Джакомо, почти не соображая, что делает, ударил его по лицу щитом. Солдат зашатался. Командир подрезал ему ногу, валя наземь, затем — опустил меч на живот, пронзая насквозь. Выдернув клинок, поспешил к новичку.

Персекуторы видели, как капитан ретировался, и усилили натиск, прикрывая его.

— Ты где пропадал? — сокрушался Джакомо, тяжело дыша.

Он весь взмок от пота и крови. Растратил все пилумы. Щит в руке местами осыпался под губительным воздействием магии. По клинку меча поползли зазубрины. Скоро ему совсем будет нечем биться.

Флэй не собирался говорить откровенно. Решил соврать, оставив правду когда-нибудь на потом:

— Добивал раненых, — невозмутимо заявил он, поясняя: — Меньше всего нам нужен удар в спину. А мы пронеслись там, как саранча…

— Это можно было сделать потом! — кричал Колонна, не веря своим ушам. — Потом!

Капитан говорил что-то ещё, только новобранец всё прослушал. Он почувствовал кожей чей-то взгляд и посмотрел поверх головы командира.

Там, в лагере Тримогена, эту гнусную физиономию Альдред запомнил на всю жизнь. Менелай Схинас пожаловал — собственной персоной! Полутораручный меч по-прежнему находился у него, как трофей. Он привёл за собой личную гвардию и мановением руки приказал им вступить в бой с инквизиторами.

Свежие латники самозабвенно подчинились приказу, схлестнулись в схватке с неприятелем, жаждая переломить ход битвы за храм.

Альдред и Менелай встретились взглядами. Предводитель язычников узнал беглеца. Улыбнулся ему надменно — и демонстративно отвернулся. Он стал уходить. Явился только затем, чтоб задержать персекуторов на пути к вершине пирамиды.

Лютая злоба овладела телом новичка. Сердце бешено колотилось. Пот стекал градом. Глаза налились кровью. Мышцы напряглись. Всё его естество кричало о том, что его добыча уходит от него. Нельзя этого допустить!

Что делать, Альдред был должен решить меньше, чем за мгновение. На чаши весов опустились два равновесных, исключающих друг друга выбора.

Он мог остаться и помочь «Гидре» в ликвидации стратилатской гвардии. Но тогда потеряет время, и неизвестно, удастся ли поймать самого Менелая живьём. О Тримогене Флэй кое-что знал: их военачальники легко расстаются с жизнью сами, когда их отряд гибнет. Они сами себя режут! Без толики сожаления.

Инквизиторы ничего не узнают от мертвеца. Между тем Схинас мог пролить свет на очень многое. Как минимум, о сути ритуала и о том, что влечёт за собой Парад Лун.

С другой стороны, если он пойдёт за стратилатом, то рискнёт всем. Своей собственной жизнью. Жизнью сослуживцев. Альдред, может, и поймал бы Менелая. Но не факт, что по его душу не вернутся гвардейцы Схинаса.

Кроме того, Флэй сомневался, что персекуторы уничтожили подавляющее большинство магов, явившихся в храм. Их не стоит сбрасывать со счетов.

Тогда вся спецоперация на островах пойдёт коту под хвост. И весь путь Альдреда вплоть до этого момента потеряет всякий смысл. Ибо с ним рухнет последняя голова «Гидры» — от отряда ничего не останется.

«Думай… Думай. Думай!» — давило на него сознание.