Подняв меч, он приблизился к Азе Геккерн, которая пока была без сознания. Направив острие туда, где билось ее сердце, Исайя одним движением вонзил клинок в грудь чародейки.

Что происходило дальше, Исайя помнил смутно. Он постоянно отключался; волны чужеродной магии обрушились на него сокрушительной мощью, стирая границу между его сущностью Инкарната и тем, в кого он сейчас превращался. Мир вокруг дрожал, стены покрывались трещинами, а на змееподобных лозах распускались истекающие кровью цветы. Он словно смотрел в чудной калейдоскоп, где небеса и земля менялись местами, а Вселенную выворачивало наизнанку, и как это остановить, он не имел ни малейшего понятия. Оставалось только ждать, надеясь, что конец уже близко.

Когда сознание в очередной раз немного прояснилось, Исайя обнаружил, что стоит на четвереньках рядом с мертвой ведьмой. Он мог поклясться, что его сердце в какой-то момент остановилось, а затем снова начало биться. Но можно ли считать, что оно до сих пор принадлежит ему?

Горло саднило, легкие горели. С трудом подняв голову, Исайя заметил, что Адель уже очнулась. Выбравшись из ловушки, в которой он ее оставил, она с нескрываемым ужасом изучала обагренную кровью комнату. Переведя взгляд с Исайи на Азу, Адель отшатнулась, словно ее ударили, и завизжала.

* * *

С момента, как Аза захватила тело Адель, ее сознание следовало за ведьмой, словно бесплотный призрак. Она видела и слышала все, что происходило, но вмешаться не могла. Подобное уже случалось – в Старом Шу, во время первой встречи Луки и Малахии. Но в этот раз все обернулось катастрофой.

Осознав, что именно сделал Исайя, Адель закричала и не умолкала, пока в легких не закончился воздух. Ее била дрожь, по щекам катились горячие слезы, но она их не замечала. Все ее внимание было приковано к окровавленному Исайе, у которого был такой вид, словно он вот-вот сломается.

– Что ты наделал… – неверяще качая головой, прохрипела она. – Что ты наделал…

Адель осеклась на полуслове – в комнате появились одиннадцать чародеек. Они возникли прямо из воздуха, как часто делали, когда она призывала их на помощь. Окружив Инкарнатов, испуганные сестры не сводили глаз с Азы. Геккерн зарыдали, а Грант, Бейли и Ламонт хранили гробовое молчание.

– Как вы выбрались? – Вопрос Исайи заставил Адель вздрогнуть. Обведя ведьм взглядом, он расправил плечи, что наверняка стоило немалых усилий.

– В какой-то момент ваша магия перестала действовать, и Земля сама нас отпустила, – негромко ответила Авери. У нее был растерянный и озадаченный вид, впрочем как и у всех. – А потом… потом мы почувствовали, что вы… вы стали частью ковена, а значит, мы больше не должны исполнять отданный ранее приказ и продолжать сражаться.

– Хорошо.

Снова повисла напряженная тишина. Первой собравшись с мыслями, Авери вышла вперед и обратилась к сестрам:

– Главная ведьма ковена мертва. Да здравствует король ведьм! – С этими словами она опустилась перед Исайей на колено, и чародейки молчаливо последовали ее примеру.

– С этого дня они подчиняются тебе. – Он повернулся к Адель. – И я тоже.

Не чувствуя пола под ногами, она приблизилась к Исайе и, обхватив его лицо руками, замерла. Только сейчас Адель заметила, что левый глаз Исайи остался голубым, а правый потемнел и по цвету стал напоминать синие чернила.

– Что ты наделал… – сдавленно повторила она.

Однажды Адель взяла с Исайи обещание остановить ее до того, как это станет невозможно. И, похоже, он только что его исполнил.

Накинув чистую рубашку, Исайя поймал свое отражение в оконном стекле, за которым уже стемнело. Заснеженные пики гор тускло поблескивали в свете полной луны, которая отсюда, из замка волшебниц, казалась просто огромной. Отмывшись от грязи и крови, Исайя почувствовал себя лучше, но все равно выглядел, мягко говоря, неважно. Впрочем, измотанный и болезненный вид волновал его в последнюю очередь.

Тело казалось чужим. Разные виды магии никак не могли ужиться в нем, отталкиваясь друг от друга, словно одинаковые магнитные полюса. Прислушиваясь к себе, Исайя выяснил, что сущность Инкарната Земли сосредоточилась в левой части тела, а ведьмовская – в правой. Теперь у него не получалось призвать силу планеты, вскинув правую руку, а левой он не мог использовать магию крови.

Закончив застегивать пуговицы, Исайя вытащил из кармана брюк наручные часы – стрелки указывали на половину девятого. Они пропустили собрание с Инкарнатами и Адскими Джентльменами, но возвращаться домой сразу после убийства Азы не было ни сил, ни желания. Пришлось отправить Авери и предупредить о задержке. Отчаянно нуждаясь в короткой передышке – речь даже не шла об отдыхе, – Исайя удалился в свою бывшую спальню.

Ужасно хотелось рухнуть на кровать и забыться сном, но ему еще предстоял разговор с Адель. Та, к слову, успела подняться по лестнице и сейчас направлялась в сторону его комнаты. Чувствуя ее гнев, смятение и отчаяние, Исайя нисколько не сомневался: Адель готова рвать и метать. Но он сделал то, что должен был… Даже если бы Аза не стала похищать ее тело, он все равно бы собственноручно избавился от чертовой ведьмы.

Адель постучала в дверь, и Исайя пригласил ее войти. Она успела переодеться и немного привести себя в порядок. Белая рубашка висела на худых плечах и казалась великоватой, а брюки с завышенной талией были перехвачены поясом. Влажные волосы она заплела в свободную косу, концы которой ничем не перевязала. Уставившись на Исайю тяжелым взглядом, Адель поджала губы, словно пытаясь сдержать ругательства.

– Просто скажи все как есть.

– Ты отдаешь себе отчет в том, что натворил? – негромко спросила она.

– Вполне.

– Очень в этом сомневаюсь.

– Адель…

– Зачем? – У нее был такой вид, словно ее предали. – Какого черта?

– Если я отвечу, что таково было мое решение, ты сможешь это принять? – вопросом на вопрос ответил Исайя и потянулся к пуговицам на манжетах.

Издав что-то вроде фырканья, Адель подошла к нему почти вплотную.

– А как же мое решение?

– Тебе не кажется, что ты взваливаешь на себя слишком много?

– Ты не имел права.

Исайя вздохнул.

– Прекрати. Проблема с ведьмами решена: они подчиняются тебе и сделают все, что прикажешь.

– Мне не нужна твоя жертва! – рявкнула она.

– Дело не в этом.

– Тогда в чем?

– Ты не можешь решать все одна.

– Ах вот как? – Адель вспыхнула. – А чем, скажи на милость, я все это время занимаюсь? Я делаю то, что должна…

– Как и я. – Исайя тоже начал раздражаться. Усталость и новая сущность давили, отнимая последние силы, и ссора была очень некстати. – Чего ты хочешь?