– Все хорошо. Теперь все хорошо. Уже все позади.

Ни одна из трех молодых вдов не могла поверить, что это та самая волевая женщина, с которой они месяц за месяцем спорили и ссорились. Линду мучили угрызения совести, она сидела, стиснув руки, и не могла поднять на Долли глаз. Ширли закурила сигарету, нагнулась и подала ее Долли, однако та не могла взять ее в руку. Тогда Ширли поднесла сигарету к ее губам. Долли вдохнула горячий дым, посасывая сигарету, как младенец соску, а потом медленно выпустила из себя вместе с дымом всю горечь и боль.

По лицу Долли опять покатились слезы, но она даже не старалась их утереть, просто сидела неподвижно в растерзанном халате с красными от крови рукавами.

Девушки ждали.

Спустя какое-то время Долли заговорила. Ее речь состояла из потока несвязных мыслей, из которых она пыталась сложить цельную картину.

– Я начала подозревать, когда сходила в квартиру Джимми Нанна… но не была уверена… и… Я не хотела верить, что это вообще возможно… Я думала, что похоронила его, а это был Джимми Нанн. Я похоронила Джимми Нанна… оплакивала Джимми Нанна… Должно быть, Гарри вел первый грузовик… Это ужасно. Четвертым человеком был он, и мне очень стыдно, что это мой муж бросил там ваших мужчин.

– А как же часы Гарри? Они что, были на Джимми? – искренне недоумевала Линда.

Долли покачала головой:

– Это знает только Гарри…

Долли наконец смогла протянуть руку, и Ширли закурила и подала подруге вторую сигарету. Долли молча курила. Потом вдруг ее лицо перекосилось от ненависти, все тело трясло, и она выпалила:

– А как посмотрела на меня Труди, когда я назвала себя! Как на кусок грязи. Думаю, он был там. Прятался. И кажется, Вулф об этом знал. Он учуял своего папочку в той жалкой дыре. Как учуял его и в гараже. – Долли сжала голову руками от невозможности поверить в вероломство мужа. – Как я любила его! В нем была вся моя жизнь, с самой первой нашей встречи. – Она перевела дух и постаралась успокоиться. – Даже когда я разгадала его тайну, я все еще… все еще хотела, чтобы он вернулся ко мне. – Долли опустила голову, стыдясь своей слабости. – Тогда я все еще любила его, хотела быть с ним, но рассказать вам не могла, я была не в состоянии вам в этом признаться. Мне было слишком стыдно. – Долли вытерла нос рукавом халата и посмотрела на девушек. – Но я бы не позволила ему прикоснуться к вашим деньгам, – заявила она. – Сначала ему пришлось бы убить меня.

Долли встала, вновь крепкая и сильная. Она затянула пояс на халате и пригладила руками волосы. Все-таки Долли была настоящим бойцом, и боевого духа в ней оставалось еще в избытке.

– Я ничего ему не оставила, – поделилась она с девушками. – Ни денег, ни тетрадей, ничего. У него не осталось даже крыши над головой – я продала дом со всем имуществом. По документам Гарри мертв, так что он ничего не сможет с этим сделать. Он может только скрываться. И будет скрываться до самой смерти.

Белла подняла руку, словно говоря, что она услышала достаточно.

– Не торопитесь, Долли, вы же не знаете наверняка, жив Гарри или нет. Никто из нас этого не знает. Но даже если жив, зачем так стремительно все продавать, вам ведь тоже негде будет жить?

Долли улыбнулась. Ее лицо осветилось спокойствием.

– Что вы собираетесь делать, Долли? – спросила Линда.

– Верну себе двадцать лет жизни. – Она пошла в свою спальню.

– Да, вы устали, – сказала Линда, – поспите немного.

Долли развернулась, встала в дверном проеме и уперлась руками в косяк. Силы возвращались к ней прямо на глазах.

– Я не устала. Я куплю себе новое лицо, а может быть, и новое тело. Сегодня врачи делают настоящие чудеса, а я достаточно богата, чтобы их оплатить. На свою долю я куплю себе молодость и скоро буду выглядеть не старше любой из вас.

Она еще постояла так, слегка покачиваясь, потом повернулась и ушла в спальню. Ей нужно было побыть одной.

Белле пришел на память тот день, когда они на пляже репетировали налет. Как Долли выкладывалась, как отчаянно стремилась не отстать от них, как упрямо делала вид, будто нагрузки ей нипочем! Вот и сейчас Долли вела себя точно так же: напрягала все силы, чтобы не выдать истинных чувств. На самом деле она чувствует себя старой и не у дел. Поглядев на Линду и Ширли, Белла поняла, что те приняли шоу Долли за чистую монету и поверили, будто она собирается сделать подтяжку лица.

Ширли пошла вслед за Долли:

– Да бросьте! Наденьте то красивое платье! Столик уже заказан – в лучшем клубе Рио!

Долли остановилась на секунду, обхватила себя за плечи и обернулась к Ширли:

– Я лучше останусь здесь, а вы идите. Повеселитесь на славу. Мне надо спланировать свою новую жизнь.

Белла взяла в охапку платье для коктейля, еще несколько платьев из чемодана Долли и парочку нарядов из тех, что купили Ширли с Линдой. В спальне Долли она разложила одеяния на кровати и встала, поставив руки на бедра.

– Отказа мы не примем, дорогуша, – заявила она. – Так что скидывайте ваш безразмерный халат и наденьте что-нибудь из этого.

Долли посмотрела на Беллу, и в ее взгляде Белла увидела желание снова быть молодой.

– Ваша новая жизнь, Долли, начинается прямо здесь и сейчас, – шепнула Белла. – Ничего планировать не нужно. – Потом Белла повысила голос, чтобы ее услышали остальные: – А прическу вам сделает Линда.

Та сразу подбежала к комоду и вытащила фен.

– Я кого хочешь уложу! – объявила она.

Девушки захохотали, и даже по губам Долли скользнула улыбка.

Белла продолжала:

– А в довершение Ширли, наша профессиональная модель и звезда подиума, сделает вам макияж. Вы оглянуться не успеете, как сбросите два десятка лет.

Ширли потащила Долли к туалетному столику, а Линда побежала к себе в спальню за щипцами для волос. Садясь перед зеркалом, Долли поймала себя на том, что она ждет чуда, как ребенок. Или как Золушка, которая собирается на бал.

– Что выбираете – серебристую парчу или блестки? – спросила Белла и взяла с кровати два вечерних платья.

Долли посмотрела на них через зеркало:

– В этом я буду похожа на молодящуюся старуху, тебе не кажется?

Белла рассмеялась и отбросила парчовое платье в сторону.

– Блестки будут в самый раз! – Белла встретилась взглядом с отражением Долли в зеркале и подмигнула, но быстро отвернулась, когда увидела, что у Долли задрожали губы. Только бы не расстроить ее снова, подумала Белла, она только что пережила эмоциональный кризис… Теперь ей надо как следует напиться и расслабиться.

Линда стала сушить феном волосы Долли и сама не сразу заметила, что легонько пожимает и поглаживает большим пальцем плечо Долли. Но Долли почувствовала это сразу же. Со стороны Линды это было первое проявление дружеских чувств, и Долли так растрогалась, что не удержалась и в ответ погладила руку молодой женщины. Линда сжала пальцы Долли. Глядя на их отражения в зеркале, Долли различила в глазах девушки вину.