Весна давала ощущение начала жизни. Глеб был так молод, и вся жизнь его еще виделась впереди. А назад он боялся оглядываться.

Глеб постучал в дверь. Подождал. Но не очень-то спешили ему ответить.

Тогда он принялся стучать громче и не прекращал стука до тех пор, пока над ним не раскрылось окошко и не показалось лицо монахини-привратницы. Лицо было милое, но строгое.

— Мне нужна Мария, — сказал Глеб.

Монахиня все еще смотрела на него вопросительно.

Тогда Глеб пояснил:

— Я оставлял у вас однажды заболевшую девочку.

— Ее звали Мария? — спросила привратница.

— Да, — обрадовался Глеб. — Красивая добрая девочка. Она была больна.

— Таких у нас нет, — ответила строго монахиня. — Наверное, ты, путник, перепутал монастырь…

И она порывалась закрыть оконце. Но Глеб протянул руку и не дал ей этого сделать.

— Не мог я перепутать монастырь! Я говорил и с вашей настоятельницей. Она умеет лечить. Об этом знают все в округе. Поэтому мы у нее оставили Марию…

— Девочку? — опять переспросила монахиня.

— Да, — Глеб уже начал волноваться.

— Давно это было?

— Прошло всего несколько лет…

— Хорошо! — согласилась привратница. — Я позову сейчас Марию, но, думаю, это совсем не та Мария, о которой речь… Придется обождать…

И окошко закрылось, звякнул с той стороны крючок.

Глеб задумался: странно все это… Можно ли забыть про Марию в таком маленьком монастыре?

Наконец крючок опять звякнул, и окошко открылось. Глеб поднял глаза и едва не отшатнулся: старое, сморщенное, сухое лицо цвета воска показалось в проеме оконца. Глубоко сидящие черные глаза, похожие на угли, смотрели на него.

Старуха спросила:

— Что тебе нужно, юноша? Зачем тревожишь покой обители?

— Я пришел за Марией.

Старуха осмотрела его внимательно:

— Мария — это я. Но, думается мне, что пришел ты не за мною.

И она посмотрела на него сочувственно.

Глеб на минуту растерялся:

— Да, уважаемая, я пришел не за вами… Она была совсем девочка. Она была больна и слаба. И мы оставили ее для лечения…

Какое-то просветление мелькнуло в глазах старухи:

— Ах, да! Я что-то припоминаю… Но той девочки у нас нет. И давно уж нет…

Глеб слышал, как привратница подсказала тихонько старухе:

— Кажется, и я теперь припоминаю… Но та девочка как будто умерла… Иначе она была бы с нами, сестра…

У Глеба все похолодело внутри.

Старуха раздумывала, смотрела на Глеба с сожалением. Потом сказала:

— Наверное, юноша, тебе лучше будет поговорить с настоятельницей, — и она обратилась к привратнице: — Коли такое дело, впусти его, сестра.

Двери со скрипом раскрылись, и Глеб, ведя за собой коня, вошел в монастырь.

Очень тяжело стало на сердце у Глеба. И ноги были будто деревянные, он едва их передвигал.

Привратница повела его знакомой ему цветочной аллеей. И привела в то же самое место. И опять Глеб увидел ту настоятельницу, одетую очень просто. А она, как и в тот день, выщипывала козий пух. Коза, зажатая у нее между ног, блеяла от боли.

Все это было как наваждение. И Глеб даже думал: уж не сон ли, не кошмар ли ему снится.

Едва подняв глаза, игуменья узнала его. И сказала каким-то бесцветным голосом:

— А Марии здесь нет…

Глеб едва выдохнул:

— Где же она? Она умерла тогда?..

Настоятельница улыбнулась:

— Нет, почему же! Она не умерла. Она быстро поправилась. Но оставить ее здесь мы, увы, не смогли. В ней оказалось слишком сильно мирское…

— Я не понимаю, о чем вы говорите, уважаемая.

Игуменья пояснила:

— Она слишком рвалась из этих стен. Удивительно, но в этой тихой обители, среди этих цветов… она угасала. Я потом поняла, отчего. Она слишком любила вас и рвалась за вами. Но вы, мне кажется, были уже далеко…

— Где же она?

Игуменья отпустила козу:

— О, здесь недалеко!.. В соседнем селении живет женщина по имени Невена. Хорошая женщина, набожная, богобоязненная. К Марии относится, как к дочери.

Глеб облегченно вздохнул, поблагодарил игуменью и покинул монастырь.

Конь быстро домчал его до селения — большого, утопающего в садах.

Встречные крестьяне останавливались при виде нарядного всадника, скачущего по дороге, а иные и кланялись ему, ибо принимали его за князя или боярина.

В селении Глеб подъехал к одному дому, к другому. Но в них никого не было. И Глеб не знал, у кого спросить, где живет женщина по имени Невена. Он медленно ехал по улице, поглядывая по сторонам.

Вдруг в одном из садов Глеб увидел девушку, которая была занята тем, что подвязывала к колышкам виноградную лозу. Глеб подъехал к воротам и залюбовался этой девушкой — так она была хороша, так красивы были ее обнаженные руки и так споро она управлялась со своей нехитрой работой.

Глеб окликнул девушку:

— Скажи, красавица, в каком из домов живет женщина по имени Невена?

Девушка выпрямилась и взглянула на Глеба:

— В этом доме она и живет.

Глеб порадовался такой удаче и, думая, что говорит с дочерыо этой самой Невены, попросил:

— А нельзя ли позвать ее…

Девушка оставила свою работу и подошла ближе. Красота ее поразила Глеба. В жизни он не видал таких красивых девиц. И подумал: благословенна земля, на которой вырастают такие красавицы… У девушки были тяжелые русые волосы и огромные синие глаза — ясные, проницательные, как бы заглядывающие собеседнику в самое сердце, как бы видящие значительно больше, нежели видят обычно глаза.

Глебу даже стало как-то не по себе от взгляда этой девушки. Будто дрогнуло его сердце.

Девушка улыбнулась:

— Невена в поле сейчас. А вы, господин, что-то хотели? Кого-то ищите?

— Ты угадала, красавица, — Глеб не скрывал, что любуется ею. — Эта добрая женщина воспитывает девочку, которую я разыскиваю и хочу у нее забрать.

И Глеб оглядел двор поверх головы девушки, надеясь увидеть Марию.

— Девочку? — переспросила красавица.

— Да. Если ты тут живешь, то должна знать, о ком я говорю. Ее зовут Мария.

Девушка улыбалась, глаза ее прямо-таки излучали тепло. Она сказала:

— Если вы ищите Марию, господин, то зачем спрашиваете про Невену?