Когда он скрылся за углом здания, Пейтон затаила дыхание. Прошло десть секунд. Потом двадцать. В доме зажегся свет, открылась входная дверь, на крыльце появился Десмонд. Он поманил Пейтон к дому.

Когда она подошла к ступеням, Десмонд сказал:

– Ты не поверишь своим глазам.

Пейтон шагнула через порог и остолбенела.

Повсюду на стенах висели пробковые панели, сплошь покрытые фотографиями, газетными вырезками и записками от руки. Пейтон увидела несколько уже знакомых названий: Rapture Therapeutics, Phaethon Genetics, Rook Quantum Sciences, Rendition Games, фотографии Десмонда и Коннера. Она прочитала надписи на записках:

«Invisible Sun – человек, организация или проект?»

«Для чего требуется столько электроэнергии?»

«Третий мир в качестве испытательного полигона?»

Некоторые газетные статьи были датированы восьмидесятыми годами.

Обитатели дома явно очень долго исследовали «Китион» и уехали совсем недавно. На кухне в раковине еще лежали тарелки с остатками еды. На кухонном острове стоял ноутбук с опущенной крышкой.

– Здесь есть электричество, – заметил Десмонд, включая небольшой обогреватель. Пейтон соскучилась по теплу. – За домом стоит солнечный коллектор, еще один наверняка есть на крыше. Домик на полном самообеспечении.

Вдоль стены выстроились архивные шкафы. Пейтон хотела было открыть один из них, когда Десмонд воскликнул:

– Иди сюда.

Он стоял в гостиной, постукивая ногой по половице.

– Слышишь?

Пейтон в недоумении покачала головой.

Десмонд схватил висевшую за каменным очагом кочергу и поддел ею половицу. Под ней обнаружился сейф с наборным замком. Десмонд оторвал соседние доски пола, чтобы полностью обнажить сейф, и принялся вертеть наборный диск.

Пейтон присела рядом на корточки.

– Ты знаешь код?

– Возможно, – пробормотал Десмонд. Он попробовал открыть дверцу, но та не поддавалась.

– Какой код ты пробовал?

– Комбинацию от сейфа Орвиля.

Пейтон осенила догадка: «Десмонд считает, что вел расследование и устроил тайник он сам».

– Другие соображения есть? – спросил Десмонд.

Когда они обнаружили ящик в лесу, Пейтон недоумевала, зачем надо было помещать новые координаты в тайник, почему нельзя было сразу обозначить нужную точку.

– Первая пара координат, возможно, была выбрана с умыслом.

Десмонд кивнул.

– Да. Скорее всего, чтобы это место нашли те, кому положено, и получили ключ от тайника.

Он снова повертел наборный диск, используя в качестве шифра первую пару координат. На этот раз раздался щелчок, и металлическая дверца открылась. В сейфе лежала стопка документов.

На верхнем листе большими печатными буквами от руки было написано: «Как „Китион“ сбился с пути».

Десмонд перевернул листок, обнаружив под ним написанную от руки записку. Они прочитали ее вместе.

Если вы это читаете, значит, случилось худшее. Скоро мир станет неузнаваем. Противник, с которым мы имеем дело, могущественнее правительства и вооруженных сил любой страны мира.

И все же я верю, что его можно остановить. Необходимо только понимать его природу, знать его историю и истинные намерения. Все это изложено на последующих страницах. Этот документ – самое действенное оружие, которое я в состоянии предложить.

Имейте в виду, что орден Китиона создавался с добрыми намерениями и благородными целями. Его членов сплотила вера. У них имелись свои собственные ритуалы и убеждения, хотя они и не поклонялись каким-либо богам. Члены ордена служили у алтаря Науки и в ней рассчитывали найти ответы на самые насущные вопросы, в том числе тот, который называли главным, – почему мы существуем.

Они многое сделали, чтобы найти ответ, но в итоге сбились с пути. Июльским утром 1945 года в пустыне Нью-Мексико произошло событие, которое навсегда изменило характер «Китиона». Я знаю об этой метаморфозе, потому что ее наблюдал мой отец. Я включил в документ свидетельство, записанное по памяти с его слов. Продолжение содержит рассказ о моей жизни. Надеюсь, что документ поможет вам обрести ключ к срыву планов «Китиона». Торопитесь.

Уильям

– Уильям? – удивилась Пейтон. – Фамилия отсутствует. Ты такого помнишь?

– Нет. – Десмонд быстро просмотрел страницы под письмом. – Будем исходить из того, что он наш союзник. Наверное, он и был моим информатором.

– Что делать? Вызывать Эйвери?

– Нет, – поспешно сказал Десмонд. – Сначала посмотрим, что тут написано, потом обыщем дом.

Пейтон согласилась, они присели на потертый диван в гостиной. Температура на улице в лучшем случае составляла пять-шесть градусов выше нуля, внутри, казалось, было еще холоднее. Маленький обогреватель не справлялся с задачей. Пейтон взглянула на очаг, однако решила, что дым привлечет лишнее внимание. Она попросту закуталась во взятое с дивана толстое одеяло и придвинулась поближе к Десмонду, чтобы и ему достался кусочек тепла.

Десмонд заглянул бывшей подруге в глаза. Пейтон угадала его мысли: все, как в Пало-Альто, в маленьком доме, в котором они жили пятнадцать лет назад. Они словно плавно возвращались в то место и время, когда были вместе, но события сегодняшнего дня не позволяли расслабляться. Она взяла стопку страниц и принялась читать.

Моего отца звали Роберт Мур. Он работал ученым в самое удачное время и в самом удачном месте для ученых – в тот самый момент, когда наука остановила войну и преобразила мир.

В тот июльский день 1945 года он поспал всего час, надел свой лучший костюм и отправился через пустыню на полигон. У пропускного пункта охрана заставила его выйти из машины, которую они тщательно обыскали.

Вся база была на нервах. На командном пункте начальник проекта был близок к обмороку. Генерал Лесли Гроувз несколько раз выводил его на свежий воздух, где они гуляли в темноте, под дождем, беседовали. Генерал уверял, что все пойдет по плану.

Около пяти тридцати утра начался обратный отсчет. Никогда еще в жизни Роберта секунды не текли столь медленно.

Сотрудники назвали устройство «Штучкой». Лучшие ученые умы, когда-либо собранные вместе, работали над ней полдесятилетия. В то памятное утро «Штучка» находилась на вершине тридцатиметровой стальной вышки, со всех сторон окруженной бескрайней пустыней. Командный пункт с учеными располагался от нее почти в шести милях. Даже с такого расстояния Роберт наблюдал за испытанием через затемненные очки для сварки. Пока шел обратный отсчет до нуля, он видел лишь непроницаемую тьму.

Сначала вспыхнул ослепительный белый свет. Вспышка погасла через несколько секунд, лица и руки обдало волной жара. Когда сплошная стена света померкла, Роберт увидел, как на месте взрыва поднимается и быстро растет огненный столб. За счет температурной инверсии облако образовалось на высоте выше пяти километров, что многие ученые считали невозможным. Через четыре минуты после взрыва облако поднялось в небо на десять километров, достигнув стратосферы.