Хирка подняла руку и потянулась к шраму. Он схватил ее до того, как она успела прикоснуться к нему. Его рука огнем обожгла ее запястье. Он пристально смотрел на нее. Близкий и беспощадный.

– Я пришел, чтобы сдержать обещание, – произнес он. – Я пришел, чтобы рассказать, что гниль совсем не то, что ты думаешь.

Хирка не знала, плакать ей или смеяться.

– И это я знаю.

Тепло его ладони проникало под кожу, растекалось по руке и кралось к сердцу. Неужели оно перестанет биться? Станет ли ей не так больно, если она прикоснется к нему?

Он отпустил ее запястье, как будто тоже обжегся. Хирка хотела опустить руку, но та будто зажила своей жизнью – легла на грудь Римера и ухватилась за кожаные ремни. Большего ему не требовалось.

Его губы коснулись ее губ раньше, чем она об этом подумала. Он Ример. Он все, что она помнит. Дикий. Суровый. Требовательный. И у нее не имелось ни единой причины мешать ему.

Он поцеловал ее. Ощущение было такое, словно ее вырвали из сна в Шлокне. Глаза жгло, ей казалось, она плачет, но это не имело значения. Ничто, кроме его поцелуя, не имело значения. Только он. Прикосновение его губ к ее губам. Желание. Голод. Их отбросило назад. Ее спина ударилась о стену. Он прижался к ней всем телом и взял ее лицо в свои ладони. На какой-то миг их губы утратили контакт, и она притянула его к себе. Ей было страшно представить, что он может исчезнуть.

Хирка уже не помнила, где находится, все утонуло в оглушительной музыке. Сердце колотилось в горле. Она проваливалась в Римера. Тело проснулось, оно знало, чего хочет, лучше чем Хирка. Ей оставалось только подчиниться. Ее ногти вонзились ему в шею, потом рука скользнула под воротник, чтобы коснуться его тела. Его запах становился все слаще. Тяжелее. Она чувствовала, что он теряет контроль, чувствовала, что он – мужчина. Единственный мужчина. Ример Ан-Эльдерин. Сын Совета. Ворононосец. Колкагга. А кто она?

Наполовину слепая. Трупорожденная.

Она вырвалась из его объятий, хватая ртом воздух. Он коснулся губами ее уха. На его виске билась вена. Он сплетал свои пальцы с ее.

– Хирка…

Самое красивое из всех слышанных ею слов. Ее собственное имя, произнесенное хриплым голосом Римера. Это слово вместило в себя все случившееся и все, что ей хотелось совершить. Кровь билась в венах, а жар приливал к таким местам, которые, как ей казалось, она никогда никому не откроет. Но ей хотелось открыть. Хотелось.

Люди внизу под ними начали кричать у входных дверей. Ругань. Шум. Ей не было нужды смотреть, что происходит, она и так знала. Наиэль. Ему надоело ждать. Может, у него возникли какие-то подозрения, и он решил войти внутрь.

Хирка закрыла глаза. В ее жизни было много потерь, лишиться этого просто невозможно. Слишком уж все по-настоящему. Слишком ново. Как несправедливо!

Но Хирка знала: она получила то, о чем просила. Мгновение, не больше. Одна встреча перед тем, как разразится буря. А что она думала? Все висит на тонкой нити. Жизнь Римера. Ее жизнь. Целые миры балансируют на лезвии ножа между двумя трупорожденными братьями, которым скоро предстоит встретиться.

– Он не должен знать, – выдавила она. Расслышать ее слова было невозможно, но Ример все понял. Они оба поняли.

Ример ударил кулаком о стену у нее за спиной и зарычал. Он постоял немного, прижавшись к ней, не в состоянии собраться с силами и уйти, а потом начал пятиться в толпу, не отрывая от нее глаз. С его губ слетело слово и утонуло в гуле голосов и музыки. Но она знала, что он сказал, потому что сама думала о том же.

Он повернулся к ней спиной и исчез.

Из-под балкона вылетел охранник и описал в воздухе дугу. Он приземлился, повалив группу людей. Все кричали и разбегались.

Хирка прижалась затылком к стене, выдохнула и уставилась в никуда. Перед сценой появились вспышки пламени, как будто проснулись драконы. Ее губы дрожали, а в ушах раздавался стук сердца. Она никогда не чувствовала себя такой разгоряченной.

И такой разбитой.

Грааль шел по направлению к кафе. Шел среди людей как один из них – старых и молодых, черных и белых. У этих людей была всего одна цель – отработать день и провести спокойную жизнь в кругу семьи и друзей. Они будут продолжать вести такую жизнь на протяжении всех отмеренных им лет, будь то восемьдесят или восемнадцать.

Люди проходили мимо него, ни о чем не подозревая. Им в глаза светило солнце, и они щурились, чтобы лучше видеть. Но они никогда не увидят. Смотрящие оказываются самыми незрячими. Люди живут так, словно не существует ни других мест, ни других реальностей – ни даже намного более суровых будней в местах, расположенных на расстоянии дня пути от их домов.

Но они, люди, далеко продвинулись. Они делают вещи, о которых несколько десятилетий назад он и подумать не мог. Он наблюдал за их путем от выживших одиночек до сильной цивилизации и знал, что будет наблюдать обратный ход этого процесса.

Грааль вошел в кафе. Здесь, как часто бывает в таких местах, царила приятная атмосфера. Теплое дерево, кирпич и меловые доски. В углу сидело трое подростков с мобильными телефонами в руках. Две пожилые женщины ели торт. Стена позади них была выкрашена в черный цвет, на ней нарисованы кофейные зерна. В динамиках звучала песня Стинга «Последний корабль». Интересный человек, припомнил Грааль.

Светленькая девушка с короткими растрепанными волосами улыбалась ему из-за прилавка. Он посмотрел на табличку с ее именем.

– Можете ли вы сделать мне двойной эспрессо, Шарлотта?

– Конечно, будете что-нибудь есть?

Он улыбнулся:

– Возможно позже.

Он расплатился, уселся на высокий табурет у окна и стал разглядывать церковь. Район был перекрыт, и это вполне понятно. Здесь не только опасно после пожара, это еще и место преступления. И тут произойдет еще одно убийство.

Вот что за место она выбрала. Через два дня вон там он встретится с Наиэлем. С братом. Со Всевидящим. С предателем.

Она, Хирка, сделала хороший выбор. Кровь от его крови.

Шарлотта принесла ему эспрессо с великолепной пенкой. Постаралась. Грааль улыбнулся ей, не слишком обнажая клыки.

– Вы верующая, Шарлотта?

– Я? Да нет, про меня в Библии не напишут, – рассмеялась она и посмотрела на церковь. – Вы про то… Вы раньше ходили туда?

Он помотал головой.

– Я тоже не принадлежу к любимчикам Господа, – ответил он. Девушка снова рассмеялась и заправила локоны за уши. Грааль видел, что ей хочется еще постоять около него, но все-таки она вернулась к работе.

Грааль снял перчатки и опустил коготь в кофе, чтобы проверить, чист ли он. Перед его мысленным взором пронеслись тысячи различных химикатов, которые он ожидал найти. Масла, гетероциклические соединения, сера… На удивление мало загрязнений от пестицидов и моющих средств. Он сделал глоток и бросил взгляд на лежавшую рядом газету.