по-видимому, решена. На самом деле даже существует риск монетарной инфляции, если стимулирование экономики за счет увеличения денежной массы окажется избыточным. И все же можно сделать еще многое, чтобы японская экономика восстановилась и вновь достигла расцвета 1960-х или 1980-х годов. Что касается фискальной сферы, доходы с акционерного капитала не должны облагаться налогом — как не облагались они с 1953 года. Ставки налога на доходы от землевладения должны быть как минимум возвращены на уровни, преобладавшие в середине 1980-х годов — порядка 20 % для долгосрочных вложений. Еще лучше отменить этот налог совсем. Доход от него, менее 2 триллионов иен в год, незначителен по сравнению с тем новым богатством, которое могло бы быть создано благодаря его отмене. Налоги на сделки с имуществом, которые могут доходить до более чем 10 % от цены покупки, также должны быть отменены.

Освобождение рынка недвижимости от налогов имело бы невероятный эффект в Японии, в экономике которой недвижимость играет крайне важную роль. Почти 20 % экономики связано с недвижимостью напрямую (сама недвижимость и строительство) и еще большая часть, включая сталелитейную отрасль, производство бетона, основные средства, ритейл, сферу услуг (гостиницы, поля для гольфа) и производство стройматериалов, — косвенно. В долгосрочной перспективе экономика может выиграть только от тех мер, которые обеспечат наиболее эффективное использование земли и позволят накапливать и приумножать активы и капитал, а не лишаться их.

По некоторым оценкам, эффективная ставка налога на имущество с конца 1980-х годов выросла в 10 раз. Налоги на имущество должны быть снижены. Процентный доход, который, по сути, не облагался налогом до 1988 года, вновь должен быть освобожден от налогов. Двойное налогообложение дивидендов всегда удерживало корпорации от того, чтобы декларировать налогооблагаемую прибыль. Налоги на дивиденды на индивидуальном уровне также следует отменить. Еще со времен эпохи Мэйдзи экономический успех Японии определяли низкие налоги на инвестиции и капитал. Вернувшись к этой стратегии, страна вновь будет процветать.

Чтобы вернуться к чему-то похожему на успешную налоговую систему, существовавшую до 1989 года, нужно отменить и налог на потребление, введенный в 1989 году. Однако этот налог, с его низкой ставкой и существенными поступлениями, довольно эффективен. Сейчас он приносит почти такие же доходы, как налог на прибыли компаний или подоходный налог. Вместо того чтобы отменять налог на потребление, налог на прибыль и подоходный налог, их нужно резко снизить. Один из простых способов достичь этого — отменить подоходные налоги на локальном уровне, но увеличить поступления в местные бюджеты от налога на потребление. Это позволило бы понизить самую высокую ставку индивидуального подоходного налога в Японии до 37 % с 50 %, а налог на доходы корпораций — до 30 % с 40 %, то есть уровней, сопоставимых с британскими. Пока же ставки налогов в Японии — одни из самых высоких в мире.

Еще более радикальное решение — полностью отменить налоги на прибыль корпораций, исходя из того, что налог на потребление — гораздо более эффективный способ пополнить казну, а также снизить индивидуальный подоходный налог как на национальном, так и на местном уровне в расчете на то, что снижение подоходных налогов приведет к тому, что налогоплательщики будут честнее декларировать зарплату, налоговая база увеличится, и это обеспечит стабильные поступления.

Политика снижения налогов, несомненно, встревожит тех, кто предполагает, что сокращение налогов автоматически приведет к сокращению госдоходов. Однако налоговые поступления вовсе не увеличивались в 1990-х годах, несмотря на повышение налоговых ставок. В 2000 году центральное правительство получило от сбора налогов 49,9 триллиона иен, меньше чем 50,8 триллиона иен двенадцатью годами раньше, в 1988 году, до введения налогов на потребление и доходы от капитала. (Доходы от налога на потребление составили 9,9 триллиона иен в 2000 году.)

В 2001 году, после 10 лет следования неэффективной стратегии дефицитных расходов, долг японского правительства достиг, по разным оценкам, от 120 до 200 % ВВП. До сих пор существует опасность, что японские лидеры попытаются погасить эти долги, повысив налоги. Опасения по поводу долга стали причиной повышения налога на потребление в 1997 году. Результатом было углубление рецессии, взрывной рост дефицита и сокращение налоговых поступлений.

Важна не величина долга в абсолютном выражении, а отношение долга к ВВП. Опять же, гораздо, гораздо проще удвоить ВВП, чем пытаться погасить половину долга, когда экономика переживает рецессию (в результате резкого повышения налогов) и потребность в госрасходах на программы социальной помощи выше, чем когда-либо. У правительства, приоритетом для которого является экономический рост, не должно быть трудностей с тем, чтобы удвоить номинальный ВВП в течение десятилетия без инфляции. Японский номинальный ВВП увеличился почти в пять раз в 1960-х годах, а ВВП Южной Кореи — почти в три раза в течение 1990-х, несмотря на азиатский валютный кризис. Если бы ВВП Японии удвоился за десять лет с 2005 по 2015 год, а затем увеличился еще в два раза в течение следующего десятилетия, отношение долга к ВВП снизилось бы до вполне приемлемого уровня, притом что правительство не выплатило бы ни иены. Именно так решили свои проблемы с долгами США в 1950-х и 1960-х годах. В конце Второй мировой войны долг американского правительства составлял около 20 % ВВП. В 1970 году, после 25 лет умеренного роста, в течение которых долг в абсолютном выражении увеличивался, отношение снизилось примерно до 30 %.

Эти бюджетные инициативы в сочетании с монетарными мерами для преодоления дефляции должны вернуть темпы роста ВВП Японии на уровень 4–6% в год. Но останавливаться на этом вовсе необязательно. Почему бы не довести рост до двузначных величин? Для этого японские власти должны проанализировать стратегии, которые обеспечили взрывной рост в 1960-х годах. Одним из наиболее важных принципов, провозглашенных лидерами того времени, была идея, что налоговые доходы правительства не должны превышать 20 % ВВП. Власти придерживались этого принципа, при необходимости снижая налоги (а необходимость возникала каждый год), и на протяжении десятилетия отношение оставалось вблизи, но все же ниже 20 %. В расчеты не были включены социальные взносы, но даже с их учетом в 1960-х годах на долю госсектора приходилось лишь около 22 % ВВП. Раз частный сектор обеспечивал практически весь экономический рост, можно представить, что частные отрасли, доля которых в экономике составляла 80 %, обслуживали 20 %, приходившихся на долю госсектора — отношение 4:1.

Однако в течение следующих 30 лет