– Прошло не более двух секунд, – сообщил Лайтнер.(Он снова прочел его мысли!) – У вас закружилась голова, и вы едва неупали.

– Вы не знаете, как ужасно себя чувствуешь, когдасилишься что-то вспомнить, но память ни в какую не желает возвращаться. Междупрочим, у Роуан возникло весьма странное соображение на этот счет.

– Какое?

– Возможно, именно они лишили меня памяти.

– И это предположение показалось вам странным?

– Да, потому что на самом деле они хотели, чтобы япомнил. И чтобы выполнил то, что мне предназначено. Моя задача каким-то образомсвязана с входом. Уверен, что связана. И еще с числом тринадцать. Роуанвысказала и другую мысль, которая, честно говоря, меня поразила. Онасомневается, что у этих людей были добрые намерения, и спросила, почему яоднозначно решил, что они преследуют какую-то благую цель и не несутответственности за случившееся – за мое падение в воду. Господи! Говорю вам, япросто схожу с ума.

– Вполне резонные соображения, – вздохнув, заметилЛайтнер. – Вы назвали число тринадцать?

– Я назвал? Что, так и сказал? Не может… впрочем,наверное… Да, там было число тринадцать. Боже, я наконец вспомнил! Да, числотринадцать.

– А теперь, Майкл, я хочу, чтобы вы послушали меня. Незвоните Роуан. Я прошу вас одеться и поехать со мной.

– Постойте, друг мой. Забавный вы парень, надо сказать.Даже в домашней куртке вы выглядите элегантнее любого актера из старых фильмов,и тон ваш убедителен, и манеры безупречны, но… Но сейчас я нахожусь именно там,где хочу находиться, и впредь пойду туда, куда сам сочту нужным. После того какпозвоню Роуан, я снова отправлюсь к тому дому…

– А что конкретно вы намерены там делать? Позвонить вдверной звонок?

– Нет, я дождусь приезда Роуан. Вы же знаете, онарвется в Новый Орлеан и давно мечтает встретиться со своими родственниками. Воттогда мы и узнаем, что к чему.

– А тот человек? Какое отношение, по-вашему, он имеетко всему этому? – спросил Лайтнер.

Майкл буквально застыл на месте и уставился на англичанина.

– Вы его видели? – удивленно прошептал он.

– Нет, он не пожелал появиться передо мной. Он хотел,чтобы его увидели вы. И мне очень интересно знать почему.

– Вам ведь о нем все известно, так?

– Да.

– Ладно, теперь ваш черед говорить, так что начинайте.

– Да, таково было условие нашего договора, –согласился Лайтнер. – Сейчас мне как никогда важно, чтобы вы узнали все.

Англичанин встал, медленно подошел к столу и начал собиратьразбросанные по нему бумаги, аккуратно складывая их в большую кожаную папку.

– В этом досье содержится все.

Майкл подошел ближе и бросил взгляд на скопище листов: текстна большинстве из них был машинописным, но некоторые исписаны от руки.

– Послушайте, Лайтнер, я жду, – напомнил он осебе. – Мне необходимо услышать от вас исчерпывающие ответы на многиевопросы.

– Здесь, Майкл, содержится вся информация. Этоматериалы из наших архивов, и все они целиком посвящены семейству Мэйфейр.История рода уходит корнями в далекое прошлое, в тысяча шестьсот шестьдесятчетвертый год. Однако прошу, выслушайте меня и поймите правильно. Я не могуотдать вам эти материалы здесь.

– Тогда где?

– Неподалеку отсюда расположена одна из нашихрезиденций. Уединенная и тихая старая плантаторская усадьба. Вполне уютноеместо.

– Нет! – нетерпеливо отрезал Майкл.

Лайтнер жестом остановил его возражения.

– Ехать туда менее полутора часов. Извините, но янастаиваю, чтобы вы оделись и поехали со мной в Оук-Хейвен, где вы сможетеспокойно и без помех прочесть все досье. И еще. Прошу вас отложить все вопросыдо того момента, когда закончите чтение и все нюансы этого необычного деластанут вам ясны. Как только вы внимательно изучите записи, моя просьбаповременить со звонком Роуан перестанет казаться вам неправомерной. Думаю, выне пожалеете, что согласились со мной.

– Роуан должна увидеть эти бумаги.

– Конечно должна. И если вы сделаете нам одолжение исогласитесь лично вручить их ей, мы будем вам бесконечно признательны, честноеслово.

Майкл изучающе глядел на англичанина, пытаясь преодолетьочарование манер этого человека и постичь ошеломляющий смысл сказанного им. Содной стороны, он испытывал к Лайтнеру расположение и не сомневался в егоглубочайших знаниях. С другой – никак не мог избавиться от смутных подозренийна его счет. Но каковы бы ни были внутренние ощущения Майкла, наибольшееудивление вызывал у него тот факт, что каким-то непостижимым образом фрагментыстоль запутанной головоломки постепенно четко становятся на свои места.

Неожиданно обнаружилась и еще одна интересная деталь. Дело втом, что одна из причин ненависти Майкла к внезапно возникшей в его руках силесостояла в том, что, стоило ему коснуться любого человека или принадлежащихтому вещей, между ним и этим человеком немедленно возникал тесный контакт. Какправило, с незнакомыми людьми такой контакт длился недолго. Но с Лайтнером онпостепенно, но стабильно усиливался.

– Я не могу уехать с вами из города, – сказалМайкл. – Поверьте, у меня нет ни малейших сомнений в вашей правдивости идобрых намерениях. Но я должен позвонить Роуан и хочу, чтобы вы передали мневсе бумаги прямо здесь.

– Майкл, здесь собрана информация, имеющая самоенепосредственное отношение ко всему, что вы мне рассказали, включаячерноволосую женщину и некий драгоценный камень, который играет весьма важнуюроль. Что касается входа – его значение мне неизвестно. А вот относительночисла тринадцать у меня имеются кое-какие догадки и предположения. Черноволосаяженщина и камень тесно связаны с таинственным человеком. Но все собранныематериалы я согласен выпустить из рук только на моих условиях.

Майкл сощурился.

– Вы утверждаете, что это женщина, которая явилась мнев видении?

– Ответ на этот вопрос можете дать только вы.

– А вы меня не обманываете?

– Нет, ни в коем случае. Но не обманывайтесь и сами,Майкл. Вы всегда знали, что тот человек не был… тем, кем старался казаться, неправда ли? Что вы испытали вчера вечером, когда увидели его?

– Д-да, я знал… – прошептал Майкл.