— Анисимов тоже узнал о золоте?

— Не исключено.

— Если бы вы хотели изобразить сумасшедшего, вы бы сказали что-нибудь еще более глупое. Если бы решили заинтриговать меня, выдумали более убедительную историю.

— Вы очень правильно рассуждаете.

— И тем не менее мне нужны доказательства. У вас есть доказательства?

— Будут. Если вы дадите мне лист бумаги и ручку.

— Пожалуйста.

Генерал написал в верхней части листа длинный ряд цифр и букв.

— Проверьте эти цифры. Лучше прямо сейчас.

— Каким образом?

— Позвоните своим знакомым, работающим в банковской системе. Или в Центробанк. И продиктуйте то, что я написал. Чтобы упростить задачу, скажите, что это номера счетов одного из швейцарских банков.

Гражданский набрал номер телефона.

— Юра, это я. Мне нужна справка. По зарубежным банковским счетам. Нет. Мне нужно знать, могут ли быть цифры, которые я тебе продиктую, счетами. Слушай...

Несколько секунд Петр Петрович перечислял цифры и буквы. Потом положил трубку и повернулся к генералу.

— Судя по вашему лицу, цифры совпали.

— Только начало.

— Вполне естественно. Последние цифры я вам не сказал. Чтобы не вводить вас в соблазн. И не создавать предпосылок знакомства с Ивановым.

— Но вы могли назвать любые счета!

— Мог. Но если вы посчитаете так, ваши хозяева могут не получить очень крупную сумму. Я на вашем месте не рисковал бы.

— Вы пока еще не на моем месте!

— Вы тоже не на моем. И тоже пока.

— Вы знаете номера всех счетов?

— Увы, нет. Только тех, которые запомнил Иванов. Когда отсматривал содержимое одной из дискет.

— Если вы блефуете...

— То вы отвинтите мне голову. Как в пиратских романах.

— Совершенно верно.

— Только я не блефую. Потому что моя голова не болт с резьбой, чтобы ее крутить. Моя голова мне дорога.

— Вы знаете, где можно добыть информацию по счетам?

— Я знаю, где и у кого могут находиться дискеты. И я могу найти их. Если...

— Что, если?

— Если ваши хозяева возьмут меня в долю. Если они возьмут меня в долю, я получу сильный дополнительный стимул искать дискеты.

— Я передам все, что вы мне сказали.

— И не забудьте сказать про американскую резидентуру, которая желает послать Иванова в командировку.

— При чем здесь это?

— При том, что это моя работа. За которую я получаю деньги.

— Вам теперь только о работе и думать.

— И еще при том, что это идеальный способ перебросить Иванова в Швейцарию.

— Для чего?

— Чтобы выманить на себя владельцев дискет. Или вы предпочитаете их выковыривать по одному из российских щелей? Как тараканов. Вместо того чтобы собрать на сладкое и прихлопнуть всех разом тапкой.

— Так это получается, что ваша работа... Ваша разработка американцев лишь прикрытие? И вы, так же, как все, охотитесь за сокровищами?

— Я? Может быть, да. А может быть, нет. Но вам лучше верить в да! Потому что нам теперь работать вместе.

— Вы в этом уверены?

— Уверен! Потому что читал книги про пиратов. И ни разу не встретил в них персонаж, который отказался бы от поиска сокровищ, помеченных на карте крестиком! И вы не откажетесь. Как не отказались те, кто был до вас.

— Я, может быть, и не откажусь. А вот тем, к кому вы апеллируете, ваше предложение будет вряд ли интересно...

* * *

— Это очень интересно, — задумчиво сказал Высокий Начальник. — Очень!

— Чем?

— Тем, что это не деньги, а политика. Большая политика. Деньги партии — это преемственность средств и лозунгов. Вернее, средств, назначенных для реставрации лозунгов. Bepнув в страну деньги партии, мы привлечем к себе голоса ностальгирующих по прошлому избирателей. И свалим... И изменим курс в нужную нам сторону. Деньги той партии — это знамя, под которое встанут многие. И кроме того, это еще деньги! Очень большие деньги! Без которых не купить армию и силовиков. Ваш генерал имеет очень хороший товар. Но, к сожалению, закрытый в сейфе, от которого потеряны ключи.

— Можно попытаться вскрыть сейф.

— Как?

— Потрясти генерала.

— Он ничего не скажет. Он гэбэшник. Кроме того, мы не знаем, всю ли правду он рассказал. Торопиться тянуть рыбу — значит рисковать оборвать леску. Трясти можно только его людей.

— Его людей мы уже трясли. Они ничего не знают.

— Не знают? Или не сказали?

— Я думаю, не знают. Потому что мы трясли очень... Очень основательно.

— Тогда их надо выпустить.

— Всех?

— Всех!

— Но они должны были служить причиной ревизии ФСБ!

— Безопасность, в нынешнем ее виде, обречена. После выстрела в высокопоставленного чиновника обречена! Маховик реорганизации уже раскручен. Нам нужен был повод для начала их конца. Мы его получили. Теперь пешки утратили свое значение. Вчера без них было нельзя. Сегодня — можно. Их наказание или амнистирование уже никак не способно повлиять на ход событий. Их можно наказать. Но лучше рационально использовать.

— Я не верю генералу.

— Я тоже. Но если его пытать, то он забудет даже то, что уже сказал. А если отпустить, он приведет нас к золоту. Потому что тоже ищет его.

— Он сбежит.

— Не сбежит. Вы будете следить за каждым его шагом.

— Он профессионал.

— Даже профессионал бессилен против тотальной слежки. Кроме того, вы скажете ему, что, если он исчезнет, мы убьем его людей. Всех убьем!

— Это его не остановит.

— Это вас не остановит! А его остановит. Он не пойдет на смерть своих людей. Он с ними пятнадцать лет работает вместе.

— Все равно...

— Хорошо. Возьмите в заложники его семью. Все. Идите и скажите ему, что он свободен и восстановлен в должности. И еще скажите... Скажите, что я согласен на долю...

— Майор Джордон?

— Я.

— На ваше имя поступила срочная информация из московской резидентуры, — доложил дежурный шифровального отдела. — Вы сами заберете? Или прислать посыльного?

— Присылайте посыльного.

— К вам посыльный из шифровального отдела. Сэр.

— Пусть заходит.