М. Монд глядел на нее изучающе, недовольно надув губы и засунув огромные ручищи за пояс комбинезона. Диана не моргнув выдержала взгляд колосса. Она изо всех сил старалась сохранять хладнокровие.

— А разве доктор Ксавье сегодня не с вами?

— Нет.

По лицу великана пробежала тень. Она снова посмотрела ему прямо в глаза. М. Монд пожал плечами и отвернулся.

С бьющимся сердцем она пошла следом за ним.

— К вам гость, — сказал охранник, открывая дверь в палату.

Диана вошла и наткнулась на удивленный взгляд Гиртмана.

— Здравствуйте, Юлиан.

Швейцарец не ответил. Казалось, он пребывал в дурном настроении. Вся благожелательность прошлой встречи разом улетучилась. Диана собрала в кулак всю свою волю, чтобы не повернуться и не выбежать прочь, пока не поздно.

— А я и не знал, что у меня сегодня визитер, — наконец произнес он.

— Я тоже понятия не имела, — отозвалась она. — По крайней мере пять минут тому назад.

На этот раз он, похоже, на самом деле растерялся, и это почти доставило ей удовольствие. Диана уселась за маленький столик и разложила перед собой бумаги, ожидая, что Гиртман сядет на стул по другую сторону, но он даже не подошел, а продолжал расхаживать взад и вперед возле окна, напоминая дикого зверя в клетке.

— Мы договорились встречаться регулярно, — начала она. — Поэтому мне хотелось бы уточнить некоторые моменты, чтобы обозначить рамки нашего взаимного соглашения, а заодно и разобраться в том, что происходит в этом учреждении…

Он остановился и посмотрел на нее долгим подозрительным взглядом, потом, не говоря ни слова, снова заметался у окна.

— Вы не против?

Никакого ответа.

— Хорошо. Для начала скажите, Юлиан, вас посещает много людей?

Он снова остановился и пристально на нее посмотрел, а потом опять нервно зашагал по комнате, заложив руки за спину.

— У вас бывают посетители не из института?

Никакого ответа.

— Кто к вам приходит из здешних: доктор Ксавье? Элизабет Ферней? А еще кто?

Никакого ответа.

— Вам приходится обсуждать с ними события, происходящие вне стен института?

— А доктор Ксавье давал разрешение на этот визит? — вдруг спросил он, остановившись прямо перед ней.

Диана заставила себя поднять глаза. Он нависал над ней всем своим огромным телом.

— Я…

— Мне кажется, что не давал. Что вы здесь намереваетесь делать, доктор Берг?

— Э-э… я хотела вам сказать…

— Тссс, тссс! Просто невероятно, насколько вы, психиатры, способны дать профессиональную промашку! Я из тех, кто хорошо воспитан, доктор Берг, но не люблю, когда меня держат за дурака, — добавил он язвительно.

— Вы в курсе того, что происходит за пределами института? — спросила она, отбросив профессиональный тон психиатра.

Гиртман опустил на нее глаза и, казалось, раздумывал, потом решился, сел напротив нее, наклонился вперед и положил на стол руки со скрещенными пальцами.

— Вы хотите поговорить об этих убийствах? Да, я читал в газетах.

— Значит, всю информацию, которой располагаете, вы почерпнули из газет?

— Куда вы клоните? За пределами института случилось нечто такое, что повергло вас в такое состояние?

— В какое «такое»?

— У вас не просто испуганный вид. Вы выглядите как человек, который что-то ищет… или как маленькая землеройка. У вас сейчас такое лицо, прямо как мордочка маленькой крысы. Если бы вы могли сейчас видеть свой взгляд! Черт побери, доктор Берг, да что с вами? Вы плохо переносите обстановку института, да? А вы не боитесь своими вопросами нарушить работу всего этого учреждения?

— Я думала, что пойму доктора Ксавье, — прошептала она.

— Да будет вам! Послушайте, уже в первый раз, как вы сюда вошли, я понял, что вам здесь не место. Что вы думали найти, отправляясь сюда? Гениев зла? А тут одни психотики, шизофреники, параноики, в общем, сплошные бедолаги, доктор Берг. Я позволю себе причислить к этому лоту собственную персону. Единственное, что отличает тех, кто находится снаружи, — это насилие. Поверьте мне, оно не только среди пациентов… — Он расцепил руки. — Да, я знаю, что у доктора Ксавье, скажем так, романтический взгляд на вещи. Он видит в нас существа, творящие зло, эманации Немезиды и прочую ерунду. Он считает, что облечен миссией. Для него это заведение — что-то вроде Святого Грааля психиатров. Чушь!

Взгляд Гиртмана становился все более мрачным и жестким. Диана невольно отпрянула, вжалась в спинку стула.

— Здесь, как и повсюду, нет ничего, кроме мерзости, посредственности, отвратительного обращения и наркотиков в лошадиных дозах. Психиатрия — одно из величайших мошенничеств двадцатого века. Посмотрите, какими медикаментами здесь пользуются, хотя даже не знают, как они действуют! Большинство лекарств взято наудачу из других отраслей медицины!

Она пристально его разглядывала, потом сказала:

— Прошу вас, расскажите об информации. Она приходит только из газет?

— ВЫ НЕ СЛУШАЕТЕ, ЧТО Я ВАМ ГОВОРЮ.

Эту фразу он произнес громко, повелительно и властно. Диана вздрогнула и почувствовала, что вот-вот его потеряет. Где-то она допустила промашку. Он опять закрылся.

— Нет, что вы, я вас слушаю… Я…

— Вы не слушаете, что я вам говорю.

— Но почему? Я… — Вдруг она поняла. — Что вы имели в виду, когда сказали, что насилие не только среди пациентов?

— Ага, значит, слышите, когда хотите. — Тонкая, жестокая улыбка расплылась по лицу Юлиана.

— Что значат эти слова? Вы о ком? О сумасшедших? О бедолагах? О преступниках? Об убийцах? Или о ком-то из персонала, а?

— Слушайте, мне просто нравится с вами беседовать.

— О чем вы говорите, Юлиан? О ком?

— Что вам известно, Диана? Что вы такое обнаружили?

— Если я скажу, кто даст мне гарантию, что вы не проболтаетесь?

Он разразился неприятным, грубым смехом и заявил:

— Да бросьте вы, Диана! У нас получается какой-то пустой киношный диалог! Вы что себе думаете? Неужто мне все это действительно интересно? Посмотрите на меня. Я никогда отсюда не выйду. По мне — хоть землетрясение, мне от этого ни жарко, ни холодно. Разве что эти стены разлетятся к чертовой матери.

— Вашу ДНК обнаружили на месте убийства лошади. Вы об этом знали?

Он долго на нее смотрел, потом спросил:

— А вы откуда знаете?

— Неважно. Итак, вам это известно или нет?

— Я знаю, что вы ищете. — На лице Гиртмана появилось что-то вроде оскала, а может, и улыбки. — Но здесь вы этого не найдете. Вот вам ответ на ваш вопрос: Я ЗНАЮ ВСЕ, ДИАНА. Все, что происходит в институте и за его пределами. Можете быть уверены: я никому не расскажу о вашем визите, а вот насчет М. Монда не поручусь. Он не так свободен в своих проявлениях, как я. В этом и состоит парадокс. Теперь уходите. Через четверть часа здесь будет старшая сестра. Уходите! Бегите из этого места, Диана. Здесь вы в опасности.