— Так заканчивайте скорее.

Сервас покорно откинулся на подушки. Пока все выходили из палаты, он закрыл глаза и заснул.

В тот же самый момент офицер полиции снял трубку телефона в меблированной крепости генерального секретариата Интерпола в Лионе, на набережной Шарля де Голля. Он сидел в самой середине просторной комнаты в стиле open space,[44]с множеством компьютеров, телефонов, принтеров и кофейных автоматов, с панорамным видом на Рону. Еще в комнате имелась большая украшенная елка со звездой на макушке, которую было видно из-за каждой переборки.

Услышав в трубке голос собеседника, офицер поднял брови.

— Венсан? Это ты? Сколько лет, сколько зим, старина! Куда ты подевался?

Вторая организация по количеству членов после ООН, Интерпол объединяет сто восемьдесят семь стран. Его центральные службы являются не полицейскими в буквальном смысле слова, а скорее консультативными для правоохранительных структур всех стран, входящих в организацию. Они оказывают помощь в проведении экспертиз и имеют огромную базу данных, в которой числится 178 тысяч нарушителей закона и 4500 преступников, находящихся в бегах. Эта служба ежегодно рассылает тысячи международных запросов на аресты, знаменитые «красные уведомления». Человека, поднявшего трубку, звали Люк Дамблен. Как и с Марисой, Эсперандье познакомился с ним в школе полиции.

Они обменялись несколькими дежурными вежливыми фразами, и Венсан перешел к делу.

— Мне нужна ваша помощь.

Дамблен машинально взглянул на фотографии, наклеенные перед ним на переборке, над ксероксом. Русские мафиози, албанские сутенеры, широкополые шляпы мексиканских и колумбийских торговцев наркотиками, сербские и хорватские налетчики и международные педофилы, промышляющие в бедных странах… Кто-то приделал к портретам красные шапочки и белые бороды Санта-Клаусов, что, однако, не сделало их более симпатичными.

Дамблен терпеливо выслушал объяснения своего коллеги и заявил:

— Можно сказать, тебе повезло. Есть в ФБР Вашингтона один парень, за которым должок. Я ему однажды составил протекцию при расследовании. Попробую позвонить, а там посмотрим. А зачем тебе эта информация?

— У меня следствие.

— Совместно с Соединенными Штатами?

— Потом объясню. Посылаю фото, — сказал Эсперандье.

Человек из Интерпола посмотрел на часы и предупредил:

— Это займет время. У него линия пока занята. Тебе когда нужна информация?

— К сожалению, очень срочно.

— Информация всегда нужна срочно, — отозвался Дамблен между двумя щелчками. — Не переживай, я пошлю запрос по экстренному каналу. В память о дружбе. К тому же скоро Рождество, пусть это будет мой подарок.

Сервас проснулся через два часа. Ему понадобилось не меньше секунды, чтобы вспомнить больничную койку, белую палату и большое окно с голубыми шторами. Сообразив, где находится, он поискал глазами одежду и обнаружил ее в прозрачном полиэтиленовом пакете на стуле. Он вскочил с кровати и начал одеваться как можно быстрее. Спустя три минуты он уже был на улице и доставал из кармана телефон.

— Алло?

— Это Мартен. Постоялый двор открыт сегодня вечером?

Старческий голос хмыкнул и ответил:

— Хорошо сделал, что позвонил. Я как раз готовлю ужин.

— Мне надо задать тебе еще несколько вопросов.

— А я-то думал, ты звонишь только, чтобы поесть. Какое разочарование! Ты что-нибудь нашел?

— Объясню, когда приеду.

— Отлично, до встречи.

Уже стемнело, но улица перед лицеем была хорошо освещена. Сидя в машине, припаркованной в десяти метрах от здания, Эсперандье видел, как Марго Сервас вышла из лицея. Он запросто мог бы ее и не узнать. Черные кудри уступили место скандинавскому блонду. Волосы были завязаны в хвостики, что придавало ей вид типичной немецкой «мэдхен» с какой-нибудь карикатуры. На голове красовалась нелепая шляпка.

Когда она обернулась, он увидел у нее на затылке, между хвостиками, новую татуировку, крупную, разноцветную. Эсперандье подумал о своей дочери. Как он отреагирует, если Меган начнет так экспериментировать со своей внешностью? Удостоверившись, что фотоаппарат лежит рядом, на пассажирском сиденье, он нажал кнопку. Как и накануне, Марго немного постояла с подружками и закурила сигарету. Потом подкатил рыцарь на скутере.

Эсперандье вздохнул. Если он их теперь потеряет из виду, то хотя бы знает, где их искать. Венсан не стал выписывать те же кренделя на дороге, что вчера, а спокойно тронулся с места и поехал за ними. Зато водитель скутера пустился в свои обычные выкрутасы. В наушниках «Gutter Twins» пели «Папа, я не верю, что ты уходишь». На следующем светофоре Эсперандье притормозил и остановился. Машина перед ним стояла, скутер был на четыре корпуса впереди. Он уже знал, что они сейчас поедут прямо, и расслабился.

Сиплый голос в наушниках выводил: «Мать меня не знает, а отец не может признать», когда загорелся зеленый. Скутер неожиданно резко свернул направо. Эсперандье забеспокоился. Куда это парочку понесло, чтоб их?.. Они ехали явно не домой. Пробка, образовавшаяся перед ним на светофоре, рассасывалась отчаянно медленно. Он начал нервничать. На светофоре зажегся желтый, потом красный. Венсан рванул на него. Как раз вовремя, чтобы заметить, что скутер свернул налево на следующем светофоре, метрах в двухстах от него. Вот ведь дьявол! Куда это они намылились? Он проскочил перекресток по желтому и стал быстро сокращать дистанцию.

Они ехали по направлению к центру.

Теперь Эсперандье шел у них в кильватере. Движение становилось более плотным, пошел дождь, и автомобильные фары отражались в мокром асфальте. В таких условиях петляющий скутер было видно гораздо хуже. Он выключил музыку на айфоне, нажал кнопку «информация о движении», поводил по тактильному экрану большим и указательным пальцами и нашел ближайшую пробку. Через шестнадцать минут скутер высадил пассажирку на улице Альзас-Лоррена и умчался прочь. Эсперандье припарковался в запрещенном месте, отогнул щиток с надписью «Полиция» и вышел из машины. Инстинкт подсказывал ему, что что-то должно произойти. Он вспомнил, что забыл на пассажирском сиденье фотоаппарат, выругался, вернулся за ним и бегом припустил за объектом слежки.

Повода для паники не было: Марго Сервас спокойно шла в толпе впереди. Венсан на ходу включил аппарат и убедился, что тот работает.

Марго свернула на площадь Эскироль. Деревья и старые фасады домов оживляли ярко освещенные витрины и гирлянды огоньков. За несколько дней до Рождества на улицах было полно народу. Его это вполне устраивало: меньше риска, что обнаружат. Вдруг он увидел, что девчонка резко остановилась, огляделась вокруг, развернулась и зашла в пивную папаши Леона. У Эсперандье включились сразу все сигналы тревоги. Те, кому нечего скрывать, так себя не ведут. Он замедлил шаг и прошелся мимо двери, за которой она исчезла. Перед ним встала дилемма. Венсан уже с полдюжины раз встречался с Марго. Как она отреагирует, если увидит, что он вошел сразу за ней?