– Но ведь есть проблемы, значит, ты врёшь, Калеб.

– Это обычная ситуация в монаршей стране. Всегда будут люди, которые захотят уязвить короля и прополоскать его нижнее бельё на главной площади, чтобы подорвать существующий авторитет. Вероятно, вам с Дериком пока не стоит видеться или… тебе следует переехать в замок, чтобы больше никто не мог догадаться о том, что происходит.

– Но если идут междоусобицы внутри страны, то о месте моего проживания сразу же станет известно, и вот тогда у них будут все факты, чтобы уничтожить Дерика. Чёрт…

– Реджина. Повторяю – это нормально в такой ситуации. Нандо не был официально признан Дериком, как сын, и не имеет статуса принца для страны. Поэтому пока этого не случится, то обвинений больше не будет. Нандо ещё мал, чтобы делать выводы о его внешней схожести с Дериком, это глупо, поэтому альорцы не верят в это. Нандо ничего не угрожает здесь, как и тебе. Но насчёт твоей работы… всё же подумай про отпуск. Ты не мать-одиночка, у Нандо есть отец и крёстные. Каждый готов помочь, но ты никогда не просишь помощи. Всё берёшь на себя и тащишь. Тебе нужно научиться разделять обязанности.

– Но Нандо и есть моя обязанность! У каждого из вас свои жизни, Калеб. Я и так отошла в сторону, чтобы никому не мешать, – возмущаясь, выхожу из машины.

– Кто тебе сказал, что ты мешаешь? Меган мне всю плешь проела и каждый день долбила по голове, чтобы я поехал к тебе и заманил к ней в гости. Ты сама отгораживаешься от людей, считая, что лишняя в их жизнях. Но это не так. Ты привыкла себя чувствовать ненужной и боишься показаться слабой. Да, есть Дерик, но в такие моменты, как сейчас, могут быть полезны и друзья. Забывать о них нельзя. Тем более они сами готовы помогать, но боятся, что ты откажешь. Ты слишком часто отказываешь людям, а особенно себе, в обычных радостях и ищешь проблемы на пустом месте. Ты сама их создаёшь из ничего, веришь в них, и в итоге это приводит к полному разрушению.

– Да пошёл ты, умник, – бурчу, поднимаясь по лестнице.

– Очень по-королевски, леди Реджина.

Кривлюсь и едва только успеваю открыть дверь, как на меня налетает Марина.

– Боже мой, мисс Хэйл, я так испугалась. Вас нет и нет, я уже не знала, кому звонить, – причитает она.

– Нандо в порядке?

– Да… да, он спит. Мы искупались, и я покормила его смесью, вас не было. Молоком он уже не наедается, оно стало расслаиваться, и видно, что какое-то пустое.

Издаю стон и падаю на диван.

– Мне нужно спрашивать о подробностях? – подаёт голос Калеб. Поднимаю на него голову и закатываю глаза.

– Я могу объяснить, если это важно. Из-за сбившегося режима питания и усталости, у мисс Хэйл молоко стало бесполезным и несытным для ребёнка, поэтому в последнее время мы, по рекомендации педиатра, подкармливаем Нандо смесью, – живо произносит Марина.

Спасибо, удружила.

– Думаю, мне не стоит намекать на причины этого…

– Заткнись, Калеб. Марина, ты свободна. Иди спать, – шиплю я.

Меня жутко раздражает, что ни черта у меня не получается. И мать я хреновая. И подруга такая же. И работник тоже. Могу перечислять вечно. Бесит.

Марина тихо поднимается наверх.

– Реджина…

– Давай без нравоучений, идёт? Я сама всё понимаю, и вот это ваше умное дерьмо оставьте себе. Как-нибудь разберусь. Лучше уничтожьте этих тварей, которые упоминают моего сына в своих публикациях. Это твоя работа, Калеб, выполняй её хорошо, а я буду выполнять свою. Разговор окончен. – Встаю с дивана и направляюсь на кухню. Мне нужно вернуть жирность молока, иначе оно вовсе пропадёт, а Нандо слишком мал, чтобы его травить смесями. Боже, ну что я за мать?

Нет, Калеб не уходит. Он просто стоит и наблюдает за мной, пока я готовлю себе кашу и мажу хлеб маслом, кладу сверху сыр.

– Поздно трусами махать, когда уже показала задницу, – спокойно произносит Калеб.

– Исчезни из моего дома, – с набитым ртом бурчу я.

– Реджина, обдумай всё серьёзно и без фанатизма. Да, работа – это хорошо, но не когда она ведёт к ухудшению здоровья твоего и Нандо. Ты ведь не дура, сама всё видишь, но упрямая черта характера, что ты со всем можешь справиться, просто подавляет тебя. Упрямство хорошо, когда оно полезно. Мы волнуемся за тебя так же, как и раньше.

Бросаю на него недовольный взгляд. Ненавижу, когда кто-то другой прав, а не я. И особенно ненавижу, когда меня макают мордой в моё же дерьмо, в котором я сама виновата.

– Всё сказал? – шиплю.

– Воспринимай критику нормально. Она не против тебя, а на благо…

Цокаю и отворачиваюсь, продолжая жевать.

– И как это будет выглядеть? Живу в доме Дерика, пользуюсь машиной Клаудии, и ещё просить у него денег на трусы? Издеваешься?

– У тебя есть счета, на которых уже лежат приличные деньги. Дерик никогда и ни в чём не обвинит тебя. Да и дело не в деньгах, а в чём-то другом. Почему ты так боишься стать зависимой от мужчины даже в эмоциональном плане? Вы все этого боитесь. Что в этом такого плохого?

– Потому что подобное будет для нас означать порабощение. Унижение, если тебе так понятнее. Мы должны иметь финансовую независимость, – отвечаю.

– И она стоит того, в кого ты превращаешься? Она стоит бессонных ночей и потери молока? Она стоит разрушения твоей личной жизни и твоей семьи?

Открываю рот, чтобы возмутиться, но сразу же прикусываю язык.

– Я говорила с мадам Горади, Калеб. Говорила с ней сотню раз и никакого результата. Я люблю это кафе и мадам Горади, но что я могу сделать? Не хочу терять работу.

– Тогда ты потеряешь сына и остальных. Взвесь всё. Что для тебя важнее? Твоя независимость и чувство вины или люди, которые всегда рядом с тобой, даже если ты этого не хочешь? Подумай хорошо над своим будущим. Ты теперь не просто туристка и американка, Реджина. Ты мать принца и…

– Не произноси этого.

Калеб прищуривается, и его губы расплываются в гадкой улыбке.

– И вероятная королева Альоры. Я сказал…

– Придурок. Я не королева!

– Ты будешь ей. Вот увидишь. Для меня ты уже королева. Ты умеешь думать на благо людей и знаешь многие схемы. Ты умна и если захочешь, то ведёшь себя достойно королевского титула. Всё в твоих руках…

– Боже, ты несёшь ерунду. Уйди уже, – раздражённо передёргиваю плечами. – Это никому из нас не нужно. Ни мне. Ни Дерику. Нам удобно быть любовниками. Всё. Точка. Нет, даже не думай отвечать. Молча уходи. Молча – закрыв рот и отходя назад.

– Как же вы любите ложь. Только она убьёт вас. Никогда не пойму, зачем травить себя ей, если можно сделать всё намного проще. Ухожу! На дне рождения Германа чтобы была. Не будешь, притащу лично. Ты должна первой сделать шаг. Ты королева. Так и будь ей…