Он не обернулся. Только спина напряглась.

— Даниэль, ты прекрасно знаешь, что он для меня ничего не значит! Мечислав хорош собой, умен, обаятелен, но это такие мелочи! Это всего лишь желание! Не любовь!

Даниэль коротко и зло рассмеялся. Словно хрупнуло под ногой стекло.

— Действительно, какие мелочи! Это же не любовь! Это так, погулять выйти!

— Прекрати! — сорвалась я. — Ты прекрасно понимаешь, что нас с ним ничего не объединяет, кроме желания! И это желание объединяет его и со всеми остальными женщинами мира, от десяти до семидесяти. Будь на моем месте моя бабушка, было бы тоже. И ничего у меня с этим зеленоглазым клыкозавром не было, кроме печати! И не будет! Секс — это далеко не все в моей жизни! Черт побери, мне с Мечиславом даже говорить не о чем! Он как секс-машина! Но для меня этого мало, всегда было мало! Должно быть, и что-то в душе!

Серые глаза были тоскливы и печальны.

— Между вами есть первая Печать.

— Но второй не будет! Первая была необходима для того, чтобы пользоваться моей силой! А я не хочу проиграть Дюшке. Он убьет нас, а меня сделает вампиром!

— Тебя это так ужасает?

Я закрыла глаза, чтобы ничего не видеть и выпалила:

— Меня ужасает вечная жизнь… без тебя.

Я произнесла это так, словно бросилась в ледяную воду. Даниэль осторожно высвободился из моих рук и взял мое лицо в ладони.

— Юля? Посмотри на меня.

Я послушно открыла глаза. Даниэль смотрел прямо на меня, и от его взгляда я едва не заплакала. Нежность, тепло, любовь — все было в этих прозрачно-серых глазах.

— Я тебя тоже люблю, Юля. Еще с того момента, как увидел в камере пыток. Ты была похожа на ангела. Мне сначала показалось, что я умер. А потом ты поделилась со мной кровью. И я почти всю ночь нес тебя на руках. Знаешь, даже если все будет плохо, это все равно останется одним из самых лучших воспоминаний в моей жизни.

— Правда?

— Правда. Ты ведь видела мои рисунки.

— И ответила — ДА.

— Да — что?

— Все. Что бы ты ни пожелал. Я тебя люблю, пусть даже это и не взаимно.

Даниэль наклонился, и его губы скользнули по моему лицу. Я открыла губы ему навстречу. Клыки царапнули меня, но я даже не обратила внимания на боль. Во рту появился привкус крови, но кого это волнует? Уж точно не меня! Для меня весь мир сосредоточился в Даниэле, его глазах, руках, губах…

Вампир внезапно отстранился от меня.

— Прости, пожалуйста. Я потерял голову.

Я смотрела на него с удивлением.

— Но мы сами этого хотели?

— Ты устала и не знаешь что говоришь.

Но я знала что говорю. И знала, чего хочу. Час, да мой! Я прижалась к вампиру всем телом и обняла его руками за шею. Запрокинула голову, чтобы глядеть ему прямо в глаза. Я не боялась ни гипноза, ни магии. Я доверяла Даниэлю больше чем кому-либо.

— Я все понимаю. Даниэль, у нас остался один день. А что будет дальше? Минута? Вечность? Выиграет Мечислав или проиграет? Мы не можем быть уверенны в завтрашней ночи. Давай возьмем все, что можем взять от этого дня?

— Юля… — начал, было, вампир, но я не дала ему времени на уговоры.

— Прошу тебя! Даже если Дюшка победит, а я не смогу умереть, я не хочу достаться ему… такой! Не хочу, чтобы он был у меня первым, кого я буду помнить! Хочу, чтобы это был ты!

— Можешь попросить кого-нибудь еще. Тебе окажут эту услугу.

Голос был холодным и жестким. Тепло куда-то улетучилось и мне стало неприятно. Стало как-то неловко. Интонации Даниэля прошлись по моей коже, словно наждачная бумага. Я разжала руки и оттолкнула вампира.

— Что ж! Отлично! Второй раз я предлагать себя не стану! Попрошу Снегирева!

— Юля!

— Что — Юля!? Убирайся! Я и сама знаю, что дура! — взорвалась я, переставая себя контролировать. — Кто бы мне раньше сказал, что не стоит любить вампира! Ой…

Я поняла, что проговорилась и зажала себе рот рукой. Но было поздно. Даниэль шагнул ко мне.

— Юля, ты любишь меня?

Я сверкнула на него глазами. Оправдываться было поздно. Лгать — бессмысленно. Все равно не получится.

— Люблю.

Серые глаза светились.

— Я тоже люблю тебя. Очень. И хочу любить тебя. Здесь и сейчас. Ты разрешишь?

Я улыбнулась ему.

— Конечно.

И стала расстегивать халат. Последняя пуговица выскользнула из петельки, фиолетовая ткань распахнулась — и я осталась стоять почти голая. Никогда не одевала под халаты нижнее белье.

Даниэль шагнул ко мне. Ближе. Еще ближе. Руки легли мне на плечи, уверенно избавляя от остатков одежды.

— Не бойся. Я не причиню тебе никакого вреда.

— Я знаю, — шепнула я. И первая потянулась к нему губами.

Поцелуй длился и длился. Даниэль подхватил меня на руки, отнес на кровать и лег рядом со мной. Ткань его рубашки царапала мне кожу, и я потянулась к пуговицам.

— Сними это!

Даниэль тихо рассмеялся. Мои руки скользнули под его рубашку — и смех оборвался. Я провела пальцами по широкой груди, покрытой легкими пушистыми волосками и начала ласкать его соски.

— Юля, — тихо шепнул он.

Рубашка полетела в сторону, и Даниэль прижался ко мне всем телом. Волоски на его груди щекотали меня, и все мое тело напряглось, как стянутая пружина. Я застонала и обвила его руками за шею. Мне хотелось, чтобы он поцеловал меня еще раз. И еще… И еще… Все мое тело горело, груди набухли и отвердели, а внизу живота словно стягивали тугой обруч, наполняя меня возбуждением. Клыки скользнули у меня по шее, и Даниэль поднял голову.

— Юля, я хочу быть в тебе и пить твою кровь. Ты разрешишь мне?

Я молча кивнула. Хотела что-то сказать, но Даниэль наклонился ко мне, губы его скользнули вдоль шеи, ниже, к груди — и у меня перехватило дыхание.

— Даниэль…

Имя вырвалось у меня вместе со стоном. Страсть туманила мне голову. Его руки и губы бродили по моему телу, лаская, гладя, изучая меня — и я отзывалась на каждое прикосновение. Я никогда не думала, что это будет — так! Я притягивала его к себе, желая, чтобы он вошел в меня, но Даниэль каждый раз отстранялся и продолжал свою сладкую пытку. Губы его скользнули по моему животу, медленно, дразняще, все ниже и ниже, потом он раздвинул мне ноги и начал ласкать языком и губами. Я закричала и выгнулась. Глаза сами собой закрылись. Я проваливалась куда-то, летела среди звезд в полной черноте — и это было восхитительно. Все тело пронзила легкая боль — и тут же исчезла. Я попробовала открыть глаза. Даниэль был внутри меня. Губы его скользили по моей шее, так, что я чувствовала клыки. Я вцепилась ногтями ему в спину.