души, будто город вымер. Ни детей, ни взрослых, ни даже стариков, которые бы обязательно лезли не в свое дело. Артоникс нагрелся.

Внизу запах стоял кислый запах трупятины. В воздухе витали крупицы крови и шерсти разгрызенной кошки. Вильгельм дышал в рукав, чтобы его не стошнило. На лестнице, на третий этаж, вели кровавые следы сапог, рядом с горкой разложившихся трупиков кошек добавилось еще что-то, больше похожее на груду мяса и костей. Эльгендорфу хватило пары секунд, чтобы понять, что это было.

За дверью на третий этаж слышались похабные стоны. Вильгельм пожалел, что не взял с собой оружия.

Он распахнул дверь и охнул. Несколько девушек, еще настолько юных, что назвать их даже подростками неправильно, валялись на полу. Шеи их были разгрызены, а ковер залило кровью. По телам девушек простирались дорожки синяков и укусов, а лица их застыли с выражениями ужаса и страха. Одежда их валялась в куче в углу, тоже окровавленная. В кресле сидел человек, а на его коленях – последняя из жертв, тоже мертвая. Голова ее качалась из стороны в сторону, подражая движениям человека. Штаны его валялись в углу.

– Пришел? – Похабно улыбнулся человек. Камень на груди потеплел.

Кожа его была темно-синяя, почти черная, а глаза его, голубые и будто бы стеклянные. Вильгельм всматривался в лицо человека и все больше убеждался в своей правоте – никаким человеком это существо не являлось.

– Что тебе нужно? – процедил Вильгельм, стараясь не смотреть на истерзанных девушек на полу, которым он уже ничем не мог помочь.

Взглянув на Почитателя еще раз, криво улыбнулся треугольными зубами, существо сбросило девушку с колен и вытерло длинные и тощие руки от крови. Звук бездыханного, но еще теплого, тела, шлепнувшегося об пол, раздался в тишине. Вильгельма чуть не стошнило.

– Мне приказано тебя убить, – оскалилось существо, вытирая окровавленный рот тыльной стороной ладони. – Как хорошо, что ты сам меня нашел.

На шее его огромными цифрами был высечен номер. Вильгельм знал, что это такое.

– Как ты сбежал из тюрьмы? – спросил он, не двигаясь.

– Мне помогли.

Он был жирным, пахло от него мертвечиной. Все его ноги были изрезаны ногтями – девушки пытались вырваться, но не смогли.

– И тот, кто помог, приказал меня убить? – спокойно спросил Вильгельм, чувствуя, как страх бежит по его венам. У него совсем не было оружия, а стоявший напротив мутант, судя по накаченному и тучному телу, мог вырубить его одной рукой.

Существо поднялось с места, не потрудившись натянуть штаны. Ростом оно на две головы выше Вильгельма.

– Да. Он не хочет, чтобы ты спас свою жалкую Планетку.

Вильгельм попятился.

– Кто? Кто не хочет?

Мутант повернулся к Вильгельму голым и обвисшим задом и направился к углу, где валялся какой-то мешок. Эльгендорф бы сбежал, но страх сковал его, прилепил к залитом кровью полу.

– А этого ты не узнаешь.

Вильгельм снова пожалел, что не предупредил Ванрава о своей поездке.

В руках мутант держал погодный зонд, какой имелся в Академии у всех работников, которые хоть как-то связаны с работой на Планетах. Его использовали для орошения земель. На круглом аппарате горели цифры.

Вильгельм знал, что они значили. Холод пробежал по его позвоночнику.

– Зачем? Зачем это?! – закричал он, но не пошевелился.

– Потому что ты изначально был недостоин и должен понести наказание за тот ужас, который творил во времена, когда владел Академией, – прошипел мутант на их наречии, а в его голосе послышался приказ. Это говорил не он. На шее его был датчик, какие вживляют образцам, которые должны исполнять волю Почитателя на Планете.

«Этого быть не может. Не могут они помешать мне сейчас!» – подумал Вильгельм, не представляя даже, кем могли быть «они».

– Ты не сделаешь этого. Почитатели неприкосновенны! Тебя схватят и посадят снова! – воскликнул Вильгельм, а голос его прозвучал на удивление уверенно. Только дрожавшие руки не успокоить.

– Правда? – оскалился мутант и, расправив необъятные плечи, направился к Вильгельму. – Сейчас посмотрим.

Вильгельм не успел понять, когда сильные и пахнущие мертвечиной руки схватили его как куклу. Подняли над полом и бросили в перегородку комнаты. Перекрытия хрустнули, маленькие и большие занозы врезались в спину. Послышался хруст костей. В глазах на мгновение потемнело. Вильгельм понял, что не может подняться.

– Не могу прикоснуться? – прорычал монстр, а жилы на его шее налились зеленым.

Он подошел к нему. Половицы скрипели под большим весом, ступни отлипали от деревяшек с противным мокрым звуком. Кровь, заливавшая комнату, не высохла. Вильгельма подняли за пиджак и развернули лицом к потолку, но не успел Почитатель и глаз открыть, как в лицо ему прилетел первый удар. Рот Вильгельма сразу же наполнился плазмой. Горло заложило от железа и теплой жидкости.

Удар, еще удар. Пытавшись поначалу считать, он сбился со счета.

– Ты жалок! Ты! Потому что это я тебя бью! – орал монстр, продолжая бить. – Жалок, потому что не ты меня бьешь, а я тебя!

Любой из жителей Единого Космического Государства был намного крепче и выносливее человека. Но даже у них был предел боли и страданий. И Эльгендорф чувствовал, как подходил к краю своей выносливости. После удара в живот, как раз по месту, где ему всего пятьдесят лет назад заменили печень, перед глазами Вильгельма залетали звезды.  Монстр замахнулся и долбанул Вильгельма в колено. Почитатель заорал так, что крик его был слышен далеко за пределами вдруг опустевшего района. Он уже не мог поднять рук. Впрочем, даже в начале он бы не смог отпихнуть, остановить монстра. Вряд ли бы хоть кто-то из представителей его вида смог бы это сделать.

– Ты жалок, потому что делаешь это. Потому что у тебя есть хозяин, – прошептал Вильгельм разбитыми губами. Проговорил так, что сложно было понять его фразу, но мутант понял.

Монстр поднялся. В глазах его на мгновение появился здравый смысл, сразу же уступив место холодной ярости. Он ударил лежащего на полу Вильгельма в грудь ногой, послышался хруст, что-то лопнуло. Пот заливал лоб Вильгельма. И вдруг монстр остановился. Он перестал бить Вильгельма, даже перестал смотреть на него и медленно подошел к окну. Его тело, по которому стекала оболочка человека, покрылось слизью. Вильгельм попытался подняться, но боль прошла током по его телу. Руки захрустели. Он зажмурился и опустился на пол. Рядом с ним валялись трупы девушек. Глаза их полны ужаса и боли, но уже остекленели. Одна из них лежала к нему так близко, что он кожей чувствовал исходящий от нее холод. Над ее вывернутой шеей уже вились трупные мухи. Монстр