Что же, выходит, что нет железных и неизменных законов экономики, и способность улавливать закономерности текущего момента не дает ключа к успехам в этой области, даже если в вашем распоряжении сверхмощные компьютеры? Да, к счастью, это так. К счастью, потому что, коль в этом деле не существует непреложных законов и «потолков», то творческим усилием человек может совершенствовать экономику бесконечно, добиваясь желаемых результатов. И выбор магистрального пути отнюдь не предопределен, а зависит от тех творческих прорывов, которые будут делать отдельные люди или сообщества (пример Фредерика Тейлора и Генри Форда, «переформатировавших» капитализм, описан в главе 17).

Успех развития общества будущего (марксисты предпочитают именовать его коммунистическим) будет связан с умением человека развивать и совершенствовать в себе способность к творчеству, ибо именно человек будет в нем первичен, а не детерминистские законы социальной механики, не экономические закономерности, и не кибернетика с логистикой. Чудесного рецепта развития в человеке творческих способностей дать не могу. Знаю только один способ — тренировка мышления, ибо мышление есть основной инструмент познания и творчества. Мышление, как отражение действительности в образах и понятиях, есть сам по себе творческий акт, ибо действительность одна, но всякий человек интерпретирует ее совершенно уникальным образом.

По идее человеку, научившемуся мыслить творчески, не нужны методологические «костыли» вроде марксизма и прочих — измов в виде формализованных философских или экономических доктрин. Это не значит, что Маркса нужно выбросить на помойку только потому, что его доктрины устарели. Изучение их может быть полезным, если развивает мышление человека, его творческие способности. С другой стороны глупо надеяться, что это хоть что-то даст тому, кто не умеет анализировать, сопоставлять, сомневаться и фантазировать. Последним советую начать с учебника формальной логики.

Марксистам напоследок скажу следующее. Помню, когда я только-только пошел в школу, у нас в классе над доской висело изречение академика Ершова: «Наука только тогда становится таковой, когда подчиняется законам математики». За точность цитаты не ручаюсь, но смысл верен — любая наука невозможна без измерений и вычислений. Если марксистский метод познания научный, то попробуйте доказать его всесилие не путем бесконечного словоблудия, а посредством операций с числами. IBM PC и Стаффорд Бир вам в помощь! Это нужно не для того, чтобы доказать мне всепобеждающую силу единственно верного учения, а для того, чтобы научиться творчески мыслить, ибо только творчество несет в себе созидательное социальное начало. В этом смысле попытки Андрея Самарского можно только приветствовать. Но хотелось бы, чтоб свои размышления он доводил до логического завершения, а не пичкал читателя халтурой, трусливо останавливаясь в самом начале пути, поспешно высосав из пальца выводы о волшебных свойствах кибернетики, как «нового вида марксизма».

Да, без теоретической подготовки нельзя стать профессионалом, не обойтись без теории и левым, если они профессиональные революционеры, а не пошленькие любители политического экстрима. Так давайте изучать теорию построения социалистического общества, чтоб его строить, а не подменять эту теорию марксизмом, препарированным на кафедрах научного коммунизма в 70-е годы прошлого века. По меткому выражению Артура ван ден Брука «Там, где кончается марксизм, начинается социализм».

Объясню, что такое теория, на таком примере. Я не умею варить борщ и потому берусь изучить книгу кулинарных рецептов. Я изучаю теорию? Верно. Но для автора книги — это не теория, он просто обобщил и описал в ней свой практический опыт. То есть то, что является теорией для дилетанта, для автора теории — практика. Теория — есть систематизированный опыт в той или иной сфере человеческой деятельности. Правда, всякие магистры словоблудия пытаются ввести в оборот понятие «научной теории» и противопоставить ее просто теории. Однако наука — это тоже обобщение опыта человечества в различных областях его деятельности, совокупность знаний об окружающем мире. И даже в этом академическом варианте теория определяется как форма научного знания, дающая целостное представление о закономерностях и существенных связях действительности.

Карикатура Роберта Майнора «О-очень приятно!» в газете «Сент-Луис пост диспэтч» (1911). Карл Маркс в окружении благодарной аудитории финансистов Уолл-Стрита: Джона Рокфеллера, Дж. Моргана, Джона Района из «Нэшнл Сити Бэнк» и партнера Моргана — Джорджа Перкинса. Сразу же за Марксом стоит Тедди Рузвельт, лидер Прогрессивной партии.

Советский агитпроп внушал мысль о том, что Маркс — непримиримый борец против капитализма, что в корне неверно. Маркс всю жизнь доказывал прогрессивную суть капиталистических отношений, обосновывал право прогрессивных народов эксплуатировать колонии. Разумеется, во имя прогресса.

Так или иначе, теория связана с действительностью. Маркс же, насколько мне известно, никаким реальным делом в жизни не занимался, а потому никакой теории в наследство потомкам оставить не мог. Когда он описывал современное ему общество, то он создавал философско-этический труд, имеющий косвенное отношение к экономической теории, поскольку его волновали глобальные вопросы бытия общего характера. Исторические исследования Маркса, его попытка показать хронологию человечества сквозь призму диалектического взаимодействия производительных сил и производственных отношений относится к области историографического творчества. А то, что написал Маркс о социализме и коммунизме, теорией не может быть ни при каких обстоятельствах. Как можно написать теорию того, что в природе (действительности) не существует? Для Марксовой футурологии есть единственно подходящее слово — гипотеза. Гипотеза — предположение, выдвигаемое для объяснения каких-нибудь явлений; вообще — предположение, требующее подтверждения. Слово «гипотетический» — значит основанный на гипотезе, предположительный, что следует из языковой нормы.

В итоге приходим к выводу, что никакой марксистской теории не существует в принципе. Есть лишь философские, публицистические и историографические труды Маркса, а также его гипотезы. Поскольку Маркс был не так глуп, как его современные фанаты, то кое в чем его гипотезы подтвердились, но по большинству пунктов жизнь показала их несостоятельность, что вполне естественно, так как экстрасенсом-ясновидцем их автор не являлся. Именно по этой причине еще никому не удавалось построить социализм таким образом, чтобы он хоть в общих чертах соответствовал Марксовым представлениям о нем. Что же касается классовой доктрины то ее еще можно назвать концепцией — системой взглядов на что-либо, но на теорию она никак не тянет из-за своей полнейшей схоластичности.

Петр Столыпин. Желая предотвратить революцию, он лишь приблизил ее своими экспериментами в деревне.