– Вы точно партию в бильярд проиграли, – заметил ему Суровцев.

– Идите вы к черту, – ответил Делорэ и бросил на стол указку, действительно похожую на бильярдный кий. – Может быть, вы докладывать будете?

– Нет. Это дело профессорское. Вы уж извольте доложите... А я уточню. Кстати, как мне к вам обращаться? «Товарищ генерал» – не подходит. Перед арестом вас, конечно же, разжаловали. В царском Генеральном штабе вы были полковником. «Ваше высокоблагородие» революция отменила... Вам нравится называть меня бароном, коим я не являюсь... Может быть, и мне вас графским титулом величать? Ваше сиятельство, например, Граф де Лорэ... Звучит?

– Идите вы в ..., ваше превосходительство! – визгливо выкрикнул Делорэ, что никак не вязалось с его безукоризненной военной выправкой. – Сейчас прорывается из окружения генерал Доватор. Он тоже из французов. И я подозреваю, что он де Ватор. Если не де Латор.

– Так стуканите...

Нужно отметить, что, облаченные в форму старших командиров Красной армии, эти недавние арестанты выглядели очень подтянутыми и аккуратными. Им выдали даже широкие офицерские ремни со звездами на пряжках и портупеи, что ясно указывало на то, что теперь они не арестанты. Но знаков различия на петлицах и рукавах гимнастерок не было. Портупеи они, впрочем, сразу же сняли и выкинули. В отличие от поручиков царской армии им на ремень нечего было цеплять, чтоб поддерживать все это портупеей. Ни тебе кобуры, ни тебе фляжки. Но у них и животов не было, чтоб подтягивать их ремнями.

Вошел Маршал Советского Союза Борис Михайлович Шапошников. Генералы встали по стойке «смирно».

– Товарищи генералы, – скомандовал Делорэ, чтобы начать докладывать, и сразу осекся. Действительно глупая ситуация. Во-первых, их с Суровцевым всего двое. А во-вторых, Суровцев прав: звание генерал-лейтенанта Красной армии ему после освобождения из тюрьмы не вернули. А сам Суровцев вообще был генералом в армии Колчака. В армии Красной последняя его должность – начальник штаба полка. В общем, те еще «товарищи генералы»...

– Здравствуйте, голубчики. Что у нас? – спросил маршал.

– Товарищ Маршал Советского Союза, беда большая у нас. Огромная, как наша страна, – многозначительно произнес Суровцев.

– Кто будет докладывать? – протирая пенсне, спросил Шапошников.

– Делорэ, – простонародно, по-уличному указал Суровцев пальцем на разжалованного генерала.

– Вы мне пальцами не тыкайте, – в очередной раз вспылил Делорэ.

– А вы указку возьмите, – отвечал Суровцев.

Делорэ взял было со стола указку, но тут же положил обратно. Глубоко вздохнул. И начал доклад, не обращаясь к оперативным картам:

– Товарищ Маршал Советского Союза, по нашим самым приблизительным подсчетам, при настоящем масштабе ведения военных действий противник располагает воинскими соединениями в количестве не менее ста пятидесяти чисто немецких дивизий. И плюс не менее тридцати дивизий стран – сателлитов Германии. Подробно в нашей записке. Сейчас же скажу главное. Примерно около двадцати немецких дивизий – танковые. Дивизий моторизованных – не менее пятнадцати. Состав: танковый полк, до четырех полков мотопехоты... И прочая шатия-братия, включая жандармерию, инженерные части и обеспечение тыла. Есть еще части СС. Схожие с нашими дивизиями НКВД. Все части сформированы по штату военного времени. Для действий на море неприятелем выделено не менее сорока процентов надводных кораблей и до четверти подводных лодок. Но по остальным родам войск должны докладывать профессионалы. Скажите, будет ли в нашей группе кто-нибудь еще? Или мы так и останемся вдвоем?

– Да, конечно. Будут еще люди. Что по тактическим приемам вражеского наступления? – надев пенсне, перебил Делорэ Шапошников. – Сейчас в военных учебных заведениях царит некоторая растерянность среди преподавательского состава.

– Боевая, основная единица противника, как мы и предполагали, – полк, усиленный танковым батальоном. Словом, прут по нашим дорогам четыре батальона на автомобилях и мотоциклах. С ними танки. Все рокады режутся прорывами танковых дивизий и полков. Действуют шаблонно, обходя мелкие очаги сопротивления. Но наши командиры не понимают. Такое впечатление, что мы их ничему перед войной не учили. Хотя это касается не всех. В стратегическом отношении у нас вырисовывается следующее понимание ситуации... Немцы работают в стиле «группы армий». Таким образом, в действиях неприятеля читаются три группы армий: Север, Центр, Юг, – взял все же указку Делорэ. – Им сразу хочется взять и Москву, и Ленинград. И при этом Киев прихватить. В целом, говоря русским языком, они смотрят, куда кривая вывезет. Такой подход не позволяет нам выстроить фронтальную оборону, но нам на этом можно поиграть. При всем при том основная цель противника – столица. По последним данным, на севере очевидно желание неприятеля отсечь Ленинград от главных сил и от страны в целом. Скажем прямо – блокировать город, о чем свидетельствуют настойчивые удары группы армий «Север» в направлении на Новгород и чему способствует географическая зажатость города между Ладогой и Финским заливом. В остальном вспоминается довоенная игра, когда за синих играл генерал армии Жуков. Надо отдать ему должное, он весьма прозорливо смоделировал нынешнее положение, играя за синих. Наше мнение таково: войска Юго-Западного фронта отводить за Днепр. Оставлять Киев. Наших отступающих, засранцев, собирать на линиях рек, что у Смоленска. Сергей Георгиевич пытался просчитать расход топлива немцев. Так получается, что до Смоленска давно должны были забуксовать. Мы считаем темп немецкого наступления крайне высоким; сами же немцы, по нашим сведениям, крайне недовольны, что двигаются медленно. Вероятно, ими захвачено немало нашего топлива. Какая-то странная картина. Срочно требуются удары авиации. Вы нам хоть один довоенный мобилизационный план покажите. Что творилось в Генеральном штабе накануне вторжения, мы должны знать. Идем дальше. Всем командирам, оказавшимся в окружении, по нашему мнению, следует передать приказ: «Резать фланги неприятеля!» У немца руки загребущие, глаза завидущие. Может быть, вы что-то добавите? – обратился он к Суровцеву.

– Я согласен с Михаилом Ивановичем. Налицо прорывы нашей обороны танковыми клиньями. Войскам Западного фронта необходимо резать фланги наступающих войск неприятеля, как в северном, так и в южном направлении! Из окружения не выходить. Партизанскую войну им, по образцу и подобию 1812 года! Рейды по тылам. Борис Михайлович, нам нужен хотя бы один реферат довоенного мобилизационного плана. А в целом нужно придать нашему отступлению планомерный характер. Хотя бы такой, какой существовал в нашем Генштабе во время прошлой германской войны. Иначе все это может превратиться в банальный драп. И в 1812 году, и в году 1915-м тоже отступали. Сейчас, простите, начинаем драпать.

– Товарищи генералы! Сделаем так. Я сегодня буду докладывать. Будет у вас и мобплан... С минуты на минуту должен подъехать генерал Шиловский. С ним и обсудите этот вопрос.

– Евгений Александрович? – живо заинтересовался Делорэ.

– Да, – ответил Шапошников. – Вы, Михаил Иванович, с ним хорошо знакомы. А Сергей Георгиевич познакомится. В дальнейшем с вашей группой будет работать именно генерал Шиловский Евгений Александрович.