Гектор могучий с Энеем, храбрейшие воины Трои.

Впрочем, ведь все еще это лежит у богов на коленях.

Брошу и я свою пику, Кронид же решит остальное!»

Так он сказал и с размаху метнул длиннотенную пику

В щит, во все стороны равный, ударивши ею Арета;

Не задержал ее щит, — насквозь его медь пронизала,

Пояс пробила и в нижнюю часть живота угодила.

Как если муж молодой топором отточенным ударит

Сзади рогов по затылку быка, обитателя поля,

И рассечет сухожилье, и падает бык, подскочивши.

Так и Арет подскочил и назад опрокинулся. Пика,

Сильно качаясь в его животе, расслабила члены.

В Автомедонта ударил блестящею пикою Гектор.

Автомедонт, уследивши удар, увернулся от пики,

Быстро нагнувшись вперед; назади его длинная пика

В землю вонзилась; и долго качалося в воздухе древко;

Но, наконец, истощил кровожадный Apec его силу.

Тотчас вступили б они на мечах в рукопашную схватку,

Если бы рвавшихся к бою противников оба Аякса

Не разлучили, явясь на товарища зов для поддержки.

Их увидав, испугались и быстро назад отступили

Гектор, Эней Анхизид и подобный бессмертному Хромий,

С сердцем растерзанным там же на месте оставив Арета.

Автомедонт же герой, быстротою подобный Аресу,

Начал с Арета доспехи снимать и воскликнул, хваляся:

«Ну, хоть немного теперь облегчил себе дух я от скорби

По умерщвленном Патрокле, убив хоть слабейшего мужа!»

Так сказав, положил он кровавый доспех в колесницу,

Также и сам на нее поднялся, — с руками, с ногами,

Кровью залитыми, словно бы лев, быка растерзавший.

Снова вкруг трупа Патрокла ужаснейший бой распростерся,

И многослезный, и тяжкий. Будила же распрю Афина,

С неба спустившись; послал ее Зевс громовержец могучий

Дух у данайцев поднять: обратилось к ним его сердце.

Так же, как Зевс простирает пурпурную радугу в небе,

Знаменьем этим для смертных людей иль войну предвещая,

Или суровую зиму, которая пахаря нудит

В поле труды прекратить, на стада же унынье наводит;

Облаком точно таким же пурпурным одевшись, к ахейцам

Быстро спустилась Афина и каждому дух распалила.

Прежде всего Менелаю, могучему сыну Атрея,

Бывшему ближе других, ободряя, сказала Афина,

Фениксу всем уподобясь, — и видом, и голосом звучным:

«Стыд и позор, Менелай, на тебя упадет вековечный,

Если ближайшего друга Пелеева славного сына

Быстрые будут собаки терзать под стеною троянцев!

Крепко держись же и сам, и народ возбуждай на сраженье!»

Тотчас могучеголосый Атрид Менелай ей ответил:

«Дедушка Феникс, древне родившийся! Если б Афина

Силу дала мне и копий полет от меня отстранила!

С радостью я бы тогда на защиту патроклова тела

Выступил: за сердце сильно схватила меня его гибель.

Гектор, однако, ужасною силой огня преисполнен,

Все истребляет вокруг. Дает ему славу Кронион».

Радость богиню взяла, совоокую деву Афину,

Что меж бессмертными к первой он к ней обратился с молитвой,

Силу великую в плечи вложила ему и в колени,

Сердце же смелостью мухи наполнила. Сколько ни гонит

С тела ее человек, неотвязно все снова и снова

Рвется ужалить его, и желанна ей кровь человечья.

Смелость такую вложила она в омраченное сердце.

К телу Патрокла пошел он и бросил блестящую пику.

Был человек меж троянцев, — Подес, Гетионом рожденный,

Муж и богатый, и храбрый, особенно в целом народе

Гектором чтимый, как гость на пирах и товарищ застольный.

В пояс его Менелай русокудрый ударил в то время,

Как побежал он. Насквозь его медная пика пронзила.

С шумом на землю он пал. И Атрид Менелай его тело

В толпы товарищей быстро увлек от надменных троянцев.

Близко пред Гектором став, ободрять Аполлон его начал,

Образ приняв Асиада Фенопа; меж всеми гостями

Гектору был наиболее мил он и жил в Абидосе.

Образ принявши его, сказал Аполлон дальновержец:

«Гектор, какого б другого ахейца ты мог испугаться?

Нынче же от Менелая бежишь ты, который все время

Был копьеборцем ничтожным! Теперь один он уносит

Тело Патрокла, убив у тебя вернейшего друга

Храброго в первых рядах, — Гетионова сына Подеса».

Черное облако скорби окутало Гектору сердце.

Вышел вперед из рядов он, одетый сияющей медью.

Взял в это время Кронион эгиду, сверкавшую ярко,

Всю кругом в бахромах и, окутавши тучами Иду,

Ярко блеснул, загремел, потрясая эгидой ужасной,

Вновь посылая победу троянцам и бегство ахейцам.

Первый меж всеми пустился бежать Пенелей беотиец.

Рвавшийся вечно вперед, в плечо был слегка он поранен

Быстро скользнувшею пикой. До кости лишь тело рассекла

Пулидамантова пика: то он, подойдя, ее бросил.

Гектор же в руку близ кисти, приблизившись, пикой ударил

Алектрионова сына Леита и вывел из боя.

Тот, озираясь, пустился бежать, не надеясь уж больше

Пику в руках удержать и, как прежде, с врагами сражаться.

Бросился Гектор вослед за Леитом. Тут Гектора в панцырь

Идоменей поразил на груди близ соска, но сломалась

Длинная пика у шейки. И вскрикнули громко троянцы.

В Идоменея тогда, в колеснице стоявшего, Гектор

Острое бросил копье. Не намного в него промахнувшись,

Койрана он поразил, Мерионова друга-возницу,

Мужа, который за ним из цветущего следовал Ликта;

Пешим сначала с двухвостых судов явился под Трою

Идоменей и победу большую врагам бы доставил,

Если бы в скорости Койран коней не пригнал быстроногих.

Светом ему он явился и гибель отвел роковую,

Сам же свой дух погубил под могучей рукой Приамида.

Гектор под челюсть и ухо ударил его, и мгновенно

Вышибло зубы копье, и язык в середине рассекло.

Он с колесницы свалился, и вожжи упали на землю.

Их Мерион, наклонившись поспешно, своими руками

Поднял с земли, передал Девкалиду и так ему молвил:

«Идоменей, поскорей уезжай к кораблям быстролетным!

Видишь и сам ты теперь хорошо, что победа не наша».

Идоменей замахнулся бичом на коней пышногривых