На его глаза навернулись слезы, и он, неровно дыша, вывалился из парадных дверей на улицу уже раскаленную, как печка, несмотря на ранний час.

Майк Стайклизер прикрепил к пассажирской двери своего крытого пикапа «Ниссан» зеркало заднего вида, и после того, как завершилась короткая и почти безлюдная погребальная служба и они вернулись на стоянку, Диана повернула зеркало так, чтобы видеть машины позади, и сейчас нервно, и все же с удовлетворением, отметила, что белый «Додж» следовал за ними.

Накануне, поздно вечером, Майк повел ее в итальянский ресторан около «Фламинго», и когда они вернулись к нему домой, попытался поцеловать ее. Она отстранилась, но сделала это с задумчивой улыбкой, и сказала, что слишком уж мало времени прошло после смерти Ханса. Майк воспринял ее реакцию вполне нормально и уложил ее спать в одиночестве на его собственной водяной кровати, а сам устроился на диване, хотя и дал понять, что эта поблажка относится лишь к первой ночи.

С первыми же проблесками зари, внимательно прислушиваясь к сопению Майка на диване в гостиной, она поднялась, обыскала спальню и нашла в шкафу портфель-«дипломат». Запомнив его положение, то, как он наклонился к паре лыжных ботинок, она взяла его и открыла. У белого порошка в туго набитом пластиковом пакете с застежкой был вяжущий вкус кокаина, а рядом лежало несколько пачек двадцатидолларовых банкнот, на двадцать с лишним тысяч. Она сложила все как было и вернулась в постель. Позже, приготавливая кофе, она сумела спрятать в сумочку прочный нож для стейков, хотя у нее и не было планов использовать его.

Но там будет видно.

А через несколько часов, во время похорон, она вознесла благодарственную молитву своей матери, поскольку среди провожавших Ханса в последний путь присутствовал Альфред Фьюно собственной персоной.

Она как раз и рассчитывала, что он там появится. Ведь это, пожалуй, единственный способ отыскать его, к тому же соответствующий той странной общительности, которую он проявлял, перед тем как убивать.

И он пришел, и стоял позади родителей Ханса в полотняном шатре, установленном на траве, и скорбно улыбался ей поверх сверкающего гроба из стекловолокна. Она тоже улыбнулась ему и подмигнула; она не могла предположить, с какой стати он решил, будто она захочет встретиться с ним, но поняла из того, что он моргнул ей в ответ, что именно этого он и ожидал.

Автомобиль, в который он сел после окончания похорон, никак не мог сравниться с «Порше», в котором он ехал, когда она впервые увидела его в ночь понедельника – «Порше», из которого он выстрелил в Скэта, – но, по крайней мере, не отставал от «Ниссана» Майка.

Когда Майк подъехал к тротуару перед своим домом, белый «Додж» остановился в сотне футов позади.

Диана вылезла из машины и подождала Майка около переднего бампера.

– Не оборачивайся, – тихо сказала она. – Один из приятелей Ханса ехал вслед за нами от кладбища. Думаю, он хочет поговорить со мною.

Майк нахмурился, но послушался и оглядываться не стал.

– Ехал за нами? Мне это не нравится…

– Мне тоже. Он дилер, и Ханс никогда не доверял ему. Послушай, дай мне ключи, и я прослежу за ним, когда он уедет.

– Проследишь за ним? Зачем? Мне пора на работу…

– Я лишь хочу убедиться, что он не торчит поблизости. Я вернусь через десять минут, не больше.

– Ну, ладно. – Майк принялся отцеплять ключи с кольца. – Только ради тебя, Дорин, – добавил он с улыбкой.

Она убрала ключи в карман, чмокнула его в щеку и направилась к белому «Доджу».

«Иди наверх, Майк, – думала она, неторопливо щелкая подметками по нагретому солнцем тротуару и покачивая сумочкой, висевшей на согнутой руке. – Ведь будешь торчать тут и пялиться – спугнешь этого типа».

Она не оглядывалась, но, по-видимому, Майк не сделал ничего такого, что могло бы встревожить Фьюно. Когда она подошла, он перегнулся с водительского места и отпер пассажирскую дверь.

Диана открыла ее и села в машину, оставив дверь открытой.

Фьюно улыбнулся ей, но он был бледен и выглядел сильно уставшим. Впрочем, и белая рубашка, и брюки цвета хаки казались новыми, белые туфли «рибок» на шнуровке сверкали, как… как брюшки лобстеров-альбиносов, пришло в голову Диане неожиданное сравнение.

– Мой загадочный незнакомец, – сказала Диана.

– Привет, Диана, – искренним тоном произнес он. – Мне очень жаль, что прошлой ночью между нами произошло недоразумение. Я не предполагал, что вы будете тревожиться о своих детях.

Она усилием удержала на губах лукавую улыбку – но как посмел этот человек сказать ей такое? После того, как выстрелил в одного из ее сыновей?

– Врачи говорят, что мальчик скоро поправится, – сказала она и подумала, что Фьюно мог сам позвонить в больницу и узнать у врачей, что это совсем не так. Но, решила она, это не должно иметь никакого значения; у нее было ощущение, что все происходящее сродни шараде на чинном чаепитии, где от высказываний требуется лишь одно – чтобы они были приятными.

– О, это отлично, – сказал он и прищелкнул пальцами. – У меня есть кое-что для вас.

Она напряглась, готовая выхватить нож из сумочки, но он извлек из-под сиденья всего лишь длинную коробочку, в какой продают ювелирные изделия.

Диана открыла его, увидела золотую цепочку на красном бархате и поняла, что ей нужно изобразить лишь удовольствие, но никак не удивление.

– Очень красиво, – сказала она, понизив голос и добавив в него придыхания. – Вовсе ни к чему было… Боже мой, я ведь даже не знаю вашего имени.

– Ал Фьюно. У меня есть подарок и для Скотта. Вы скажете ему?

«Скажу, когда в один прекрасный день встречусь с ним в аду», – подумала она.

– Конечно. Уверена, что он захочет поблагодарить вас.

– Я уже подарил ему золотую зажигалку «данхилл», – сообщил Фьюно.

Она кивнула; ей очень хотелось вернуться на улицу, жившую своей дневной жизнью за пределами автомобиля, и она думала, долго ли еще сможет корректно поддерживать этот фантастический диалог.

– Несомненно, ему будет приятно иметь столь щедрого друга, – наугад сказала она.

– О, – небрежно бросил Фьюно, – я делаю, что могу. Мой «Порше» в ремонте; эту машину мне дали в мастерской, пока не починят его.

– А-а, – кивнула она. – Не могли бы мы когда-нибудь пообедать вместе?

– Было бы отлично, – совершенно серьезно ответил он.

– Как мне… у вас есть номер телефона, по которому с вами можно было бы связаться?

Он ухмыльнулся и подмигнул.

– Я найду вас.

Похоже, что аудиенция закончилась.

– Ладно, – осторожно сказала она, перенося вес тела на правую ногу, которую все это время не убирала с тротуара. – Подождем, когда вы объявитесь.