на один десяток лет. Именно эта категория студентов в дальнейшем продвигает магическую науку вперед, именно они становятся опорой и гарантией безопасности Империи. Считается, что «платники», как я их называю, все равны между собой, но… как очень быстро выяснилось, и среди равных есть те, кто равнее, а есть и те, кто совсем уж «равный». Вот в квартал последних Кара меня и засунула, пользуясь тем, что я в тот момент во всем этом был не в зуб ногой. На несколько тысяч студентов Академии «совсем равных» набирается едва ли с полсотни. Большая часть из них, процентов пятьдесят, это кобольды, вторые по численности идут альвы, точнее альвийки — томные, изнеженные создания и на самом деле считающие, что пахнет от них радугой, а какают они бабочками. Этих всего штук пятнадцать. Дварфы и гномы, ну, эти тоже здесь присутствуют. Пять гномов и трое дварфов. До моего появления в этом районе был всего один представитель «рода человеческого», точнее, представительница. Нет не местная принцесса или еще какая подобная «особь», а младшая дочь какого-то маркиза, правда находящаяся в родстве с местным Императором. А подобной «чести» она удостоилась потому, что ее папаша владелец почти половины золотых рудников Империи и плюс к этому на его же земле расположена самая маленькая аномалия на планете, всего-то километров тридцать в диаметре и служащая бесперебойным и нескончаемым источников ценных ингредиентов, как растительного, так и животного происхождения. И, по-моему, с этой самой мини-пустоши маркиз имеет больше, чем со всех своих золотоносных жил. И вот теперь в это «кубло» попал и я — неизвестно кто и неизвестно откуда взявшийся. Возникает закономерный вопрос, откуда здесь появились все эти кобольды, дварфы и гномы и кто они вообще такие? В принципе, все они потомки одной расы и внешне друг от друга почти ничем не отличаются, ну, разве что гномы малость повыше дварфов и чуть мощнее, а кобольды наоборот, в среднем на пару-тройку ниже и чуть-чуть посубтильнее. Основное различие, это сфера их деятельности и характер. Дварфы — любопытные непоседы, прекрасно чувствующие камень, непревзойденные строители, рудознатцы и рудокопы. Основные сферы их деятельности, это строительство, торговля и поиск рудных месторождений. Сорваться с места и отправиться всем Кланом или Родом на другой конец материка или вообще на другой континент для них легче легкого. Гномы… Гномы почти полная противоположность дварфам. Спокойные, рассудительные, никуда никогда не торопящиеся, делающие все добротно, на века. Непревзойденные металлурги и кузнецы, управляющиеся с металлами как с пластилином, для них нет ничего невозможного в обращении с любым металлом. Если надо «подковать блоху», то это к ним. Самая неприятная часть «подгорного народа» — это кобольды. Через чур наглые, через чур высокомерные, считающие, что деньги дают им все — силу и власть, они не сомневаются, что купить можно что угодно и кого угодно и это только вопрос цены. Они лишены Дара повелевать камнем или металлами, зато они чувствуют и знают Душу Кристалла. А если по-простому, то их стихия, это всевозможные драгоценные и полудрагоценные камни. Кобольды их буквально чувствуют на уровне инстинкта. Кобольды лучшие на Эльдаре ювелиры, им нет равных в огранке любых драгоценных камней и в то же время нет никого лучше для их поиска и добычи. А еще они полностью подмяли под себя все банковское дело. Самое интересное, что если мирно беседующих за кувшином пива или вина дварфа и гнома можно увидеть в любом трактире, то вот и те, и другие испытывают к кобольдам чувство резкой антипатии и никогда не сядут с ними за один стол, презирая их за жадность и высокомерие, хотя и сами ничуть не стесняются драть с представителей других рас разумных три шкуры за свои услуги. Альвы… альвы — это земные эльфы, но только не классические — маленькие человекоподобные создания с прозрачными крылышками, танцующие лунными ночами с феями и за принца которых вышла замуж Дюймовочка, а эльфы «а-ля Толкиен» — ушастые зазнайки, почти бессмертные, а от того высокомерные и эмоционально холодные, словно льды Арктики. Альвийки полная копия своих мужчин, только при этом еще и мнящих себя неописуемыми красавицами, хотя, на мой взгляд, ничего сверхъестественного из себя не представляют — холодные, почти плоские воблы, внешне угловатые и голенастые, словно замершие во времени девочки-подростки лет пятнадцати, считающие себя неотразимыми и роковыми женщинами, а внутри высокомерные стервы.

И ведь это далеко не весь местный паноптикум, о некоторых местных расах даже в памяти моего ИскИна нет никаких упоминаний, и кто они такие, и что из себя представляют, мне еще только предстоит узнать. Ладно, хватит о жителях «моего» района. Все остальные «платники» живут в точно таких же небольших районах по пятьдесят-шестьдесят коттеджей. Вот только коттеджи те рассчитаны на двух «хозяев», комнат в них поменьше, чем в моем, да прилегающая к коттеджу территория ограничивается десятком-двумя метрами, а не парой десятков соток самого настоящего сада, среди деревьев которого и прячется от нескромных глаз мое новое жилище. Именно в таких условиях живут и Кор с Карой, деля один коттедж на двоих. Плата за такой их коттедж на порядок меньше, чем за мой, то есть всего пятьсот золотых в год и не на каждого, а на двоих, мне же предстоит платить пять тысяч в год и это не считая того, что коттедж мне достался практически пустой, если не считать кое-какую полуразвалившуюся мебель, да изодранные в клочья гардины на некоторых окнах. Это тоже, оказывается, местная традиция. Я про пустой коттедж, дескать, если уж ты в состоянии платить пять тысяч за дом, то и обставишь его самостоятельно и на свой вкус, а покидая его стены после окончания обучения, заберешь свое добро с собой, ну, или раздашь его менее успешным студентам. Но местные студенты решили по-своему и на «отвальной» вечеринке здесь принято уничтожать остающееся добро, мол, все это тлен и мусор. Так что совсем не странно, что кроме пары продавленных кресел, изуродованного стола и полуразвалившейся тахты в моем новом доме не было практически ничего. Ясно-понятно, что заселяясь в свое новое жилье, я еще ничего этого не знал и был вполне доволен, домик мне понравился, особенно окружающий его сад, а с грязью, мусором и отсутствием мебели я прекрасно знаю, как бороться.

Как я уже говорил, три дня меня никто не беспокоил, а с самого раннего утра, на четвертый день, у меня появился первый гость — вполне обычный человек, в студенческой мантии, с нашивками,