страницами. С алыми буквами заклятий… Он говорил, что отбирает их у творящих запретную магию и казнит низших колдунов, а сам… Годами изучал их рецепты, так получается?

Я знала об этом не так много. Но годы сидения в библиотеке в попытке скомпенсировать "магическую ущербность" сказывались.

И об этом све́дения мне попадались.

Отец подселяется в тела. Ворует чужую магию. И прежнего короля Аскарда, отца Авалона, он тоже обокрал, потому и отчасти в его жесты и мимику примешались привычки старого Ледяного Дракона. Низшая чёрная магия имеет много побочных эффектов. Например, личность жертвы частично наслаивается на магического вора…

Но это не так важно.

Куда важнее, что…согласно тем отрывочным све́дениям, что я знала о низшей магии, она не работала на дальних расстояниях. То есть настоящее тело отца должно быть спрятано где-то рядом.

Надо просто его найти. А дальше… пусть будет суд. И я поддержу любое решение Авалона, даже если мне будет больно.

Но для этого… я должна вмешаться в бой. Не хочу, чтоб Авалон мучился, пролив кровь брата.

Я нащупала за воротом бального платья заряженную шпильку. Они всегда были при мне. То самое оружие, с которым я пыталась атаковать Авалона, когда он пришёл с войском в столицу и казнил Жёлтого Дракона.

Этот бой не имел смысла: либо пострадает Авалон, либо его брат. Всё это плохо.

Я рванулась к дерущимся драконам, улучив момент, и загнала отцу в теле Эсфира под лопатку шпильку.

Сила хлынула из украденного моим отцом тела.

Но, прежде чем осесть на пол, он успел развернуться. Замахнуться на меня огненным мечом.

Время словно замедлилось.

По всему выходило, что это мои последние мгновения.

Сейчас родной отец загонит мне огненный меч в самый центр живота по рукоять.

Авалон

Я успел в последний момент.

Моё быстрое движение. И раздался хруст.

Я сломал руку родному брату, в теле которого сейчас скрывался мой враг.

И огненный меч, нацеленный на Линду, изменил траекторию.

Я выбил его ещё через миг… меч упал на золотой пол дворца и погас.

А Линда… сла́бо улыбалась мне бледнеющими губами. Она тоже оседала на пол.

Мне застила глаза ярость: Тиэрон успел ранить её. Он использовал один из своих приёмов, о которых я не знал!