— Но ты ведь сказал, что она позвонила? — не поняла я.

— Она и позвонила. Тем не менее все, кто при этом присутствовал, слышали. Ага, вспомнил: она клялась, что заметила у меня на лобке два седых волоса, что встречалась со мной только из-за того, что я почти каждое утро отвозил ее на работу, и она экономила на проездном; что у меня редеют волосы на темени, так что к тридцати пяти годам я облысею, как Фредди Крюгер, и ко мне не подойдет близко ни одна девушка.

— Вот стерва! — возмутилась я. Сравнивать Дэниэла с Фредди Крюгером — просто подлость!

Умеет сказать гадость, этого у нее не отнимешь.

— А что плохого она говорила обо мне? — спросила я, готовясь к худшему.

— Ничего.

Он лгал! Если Карен разозлить, она атакует, невзирая на лица.

— Дэниэл, я тебе не верю. Что она сказала? Наверняка говорила, что я подкладываю себе в лифчик вату.

— Говорила, но это я и без нее знал.

— Откуда?! Нет, молчи, мне неинтересно. Ну ладно, спорим, она сказала, что, по ее мнению, в постели я просто безнадежна, потому что слишком зажата. Она знала, что это меня расстроит.

Дэниэл заметно приуныл.

— Значит, говорила? — не отставала я.

— Да, что-то в этом роде, — промямлил он. — Я не запомнил точно, но что-то вроде того, что мы прекрасно подходим друг другу, потому что в постели одинаково плохи, — наконец признался он.

— Вот мерзавка! — искренне восхитилась я. — Знает, куда ударить больнее. Но того, что она говорила о тебе, она на самом деле не думает, — продолжала я, стремясь утешить его. — Мне она всегда рассказывала, что в постели ты просто чудо и член у тебя большой и красивый.

Два строителя за соседним столиком смотрели на нас с живым интересом.

— Спасибо, Люси, — сердечно ответил Дэниэл. — А мне известно из достоверных источников, что и ты хороша в постели.

— От Джерри Бейкера? — спросила я. Джерри Бейкер — сослуживец Дэниэла, с которым у меня был очень скоротечный роман.

— Да, от Джерри Бейкера, — с глупым видом подтвердил Дэниэл.

— Я же просила тебя не расспрашивать Джерри, какова я в постели! — рассердилась я.

— Я и не расспрашивал, — нервно возразил Дэниэл. — Просто он сам сказал, что в постели ты хороша, и все…

Один из строителей подмигнул мне и сказал:

— Охотно верю, детка.

А другой вздрогнул и поспешно выпалил, обращаясь к Дэ-ниэлу:

— Извини, брат, не сердись на него. Перебрал малек. Он не хотел оскорбить ни тебя, ни твою девушку.

— Все в порядке, — быстро ответила я, пока Дэниэлу не пришлось защищать мою честь. — Я не его девушка.

То есть меня можно оскорблять без последствий.

Строители облегченно заулыбались, но мне пришлось еще минут пять убеждать Дэниэла, что я на них не в обиде.

— А вот на тебя я злюсь ужасно, — объясняла ему я.

— Понимаешь, я ни о чем Джерри не спрашивал, — виновато промямлил Дэниэл. Кажется, ему действительно было стыдно. — Он сказал это без всякого…

— Заткнись, — велела я. — Сегодня тебе повезло. Я слишком расстроена тем, что сказала Карен, чтобы беспокоиться, как именно вы с Джерри обсуждали мои трусы.

— О трусах он даже не обмолвился, — уверил меня Дэниэл. — Насколько я понял, ты сняла их так быстро, что он и не заметил, какие они… Шучу, шучу, — спохватился он, увидев мое пылающее от ярости лицо.

— Вернемся лучше к Карен, — не слишком удачно поспешил он сменить тему.

— Вряд ли она думает, что между нами что-то есть, — сказала я. — Она же знает, что мы просто друзья.

— Точно, — подхватил Дэниэл. — Именно так я ей и ответил. Мы с тобой просто друзья.

И мы оба от души рассмеялись.

Не будь я так зла на Карен, ни за что не стала бы участвовать в последовавшем далее сеансе злословия.

С моей стороны было нечестно и неблагородно перемывать косточки подруге, соседке по квартире и сестре по полу, тем паче в разговоре с мужчиной, но я всего лишь человек, а человек слаб.

Безнадежна в постели, это надо же! Ах она, нахалка!

Разумеется, сплетни до добра не доводят. Потом я буду себя ругать, как аукнется, так мне и откликнется, и моя дурная карма вернется ко мне в полной мере, и так далее, и тому подобное. Но я решила, что как-нибудь выдержу все эти напасти.

Сплетни для моей души примерно то же, что «Макдоналдс» для желудка. Устоять невозможно, но потом всегда становится противно. И уже через десять минут снова хочется есть.

— Расскажи мне о вас с Карен. Что ты натворил, чтобы она тебя так возненавидела? — спросила я Дэниэла.

— Не знаю, — пожал плечами он.

— Должно быть, причина в том, что ты эгоцентричный и себялюбивый мерзавец, который разбил ей сердце.

— Люси, ты действительно так обо мне думаешь? — расстроился он.

— Ну да, наверное.

— Но, Люси, — возразил Дэниэл, — я ей ничего плохого не делал. Все было по-другому.

— А как это было? Почему, интересно знать, ты не сказал ей, что любишь ее? — спросила я, постепенно входя во вкус.

Я ей покажу, как предполагать, что в постели я пустое место!

— Я не говорил ей, что люблю, потому что не любил ее, — вздохнул он.

— А почему не любил? — полюбопытствовала я. — Чем она тебя не устраивала?

И затаила дыхание. Что бы ни болтала Карен о Дэниэле (и обо мне), сейчас очень важно, чтобы он не сказал о ней дурного слова, чтобы сохранял к ней уважение и вообще вел себя как джентльмен.

Я еще не забыла, что он мужчина, а следовательно — враг по определению.

Очернить доброе имя Карен, открыв два-три тщательно выбранных секрета, имею право я, но Дэниэлу надлежит относиться к ней уважительно. По крайней мере, до моего особого распоряжения.

— Люси, — осторожно начал он, обдумывая каждое слово и пристально следя за моей реакцией, — я не желаю говорить о Карен ничего такого, что можно было бы ошибочно истолковать как гадость.

Правильный ответ..

Мы оба с облегчением улыбнулись.

Все, довольно. Формальности соблюдены, а теперь я хочу узнать о Карен все, как есть на самом деле. И чем хуже, тем лучше.

— Не волнуйся, Дэниэл, я пойму тебя правильно, — оживилась я. — Мне можешь рассказывать все, мы ведь с тобой друзья.

— Люси, — осторожно начал он, — я не уверен… вряд ли это правильно…

— Дэниэл, все в порядке, ты уже убедил меня в том, что ты действительно порядочный человек, — успокоила я его.