- А по-моему, вы вообразили себя королевой мира! Или богиней небесной, которая вправе распоряжаться чужими жизнями!

- Повторяю, я не причастна ни к убийству ваших родителей, ни к смерти моей бедной кузины.

- Конечно, сами вы их не убивали, - я не отрываясь глядела ей в лицо, но краем глаза заметила, как побледнела леди Икения. – За вас всю грязную работу сделало семейство Майсгрейвов. Покойный милорд убил для вас мою мать и моего отца, а леди Икения со своим сыном расправились с графиней Скримжюр и доставили меня к вам. Кто из вас перерезал горло полоумной старушке? – я обернулась к леди Икении. – Вы или ваш сын? Ведь именно вы слышали, как графиня рассказывала о смерти моей матери. Вы были рядом со мной.

- Это правда? – королева в упор посмотрела на леди Икению, и та испуганно отступила к стене, где жался Аселин. – Это – правда?

- Ваше величество! Вы же сами сказали, что леди Скримжюр слишком много болтает! – в голосе леди Икении послышались панические нотки.

- И?

Даже я поёжилась от ледяного тона королевы, что уж говорить о леди Икении и её сыне.

- Но ваше величество… - попробовала оправдаться она.

- Но разве я говорила, что надо прибегать к таким методам? – прошипела королева сквозь зубы. – Вы будете наказаны. Ваш сын участвовал в этом?

- Нет! – тут же выкрикнула леди Икения. – Он ничего не знал!

- Ложь, - сказала я презрительно. – Вы с ним заодно. Пусть Аселин притворяется невинным телёночком, он всё знал. Вы хотели подарить меня королеве на блюдечке. Ведь так, леди Икения? Вот для чего нужен был весь этот фарс со свадьбой. Став женой Аселина, я находилась бы полностью в вашей власти. Только немного не сложилось – такая вот жалость.

- Вы много знаете, миледи Эмилия, - сказала королева. – Вам самой не страшно? Ведь теперь вы в моей власти.

- Или вы – в моей, - сказала я.

 Мы ударили магией одновременно – я и королева. Я – в Аселина, а она – в леди Икению. Те не смогли ни увернуться, ни защититься, и спустя секунду в комнате находились лишь мы с её величеством, а Майсгрейвы лежали возле стены.

- Это Джиль вас обучил? – ласково спросила её величество. – Неплохой удар. Но со мной вам не справиться, дорогая. Я старше вас и сильнее.

- Я а – смелее и моложе, - ответила я дерзко. – И  на моей стороне правда.

- Ах, правда! – саркастически засмеялась она. – Какое грозное оружие! Я вся дрожу! Так чего вы хотите?

- Отомстить за родителей, - я поднялась из кресла, подобравшись для боя. А то, что сейчас мне предстоит выдержат магический поединок, я не сомневалась. – Вы – главное зло этого королевства. И пусть вы хоть десять раз талантливая правительница, я покончу с вами. Кровь моей матери требует этого.

- Рассказывай сказки! – королева показала в улыбке белоснежные розовые зубки, но улыбка больше походила на оскал хищного зверя. – Ты пришли сюда не мстить за семью, а спасать своего колдуна. Но я не отдам его тебе, леди Эмилия, ни за что не отдам.

- Тогда ты умрешь, ведьма! – пообещала я, отбросив всякую вежливость, как и она.

- Какие угрозы! – королева в притворном ужасе прижала ладонь к щеке. – А ведь это – государственное преступление.

- Это – наказание паучихи, сосущей чужую кровь! - не осталась я в долгу.

- Ах ты, дерзкая девчонка! – королева потеряла самообладание, и лицо её прочертила сеть мелких морщин. – Ты – никто против меня.

Я переоценила свои силы, потому что она скрутила меня на расстоянии, чуть пошевелив пальцами. Невидимая рука сдавила моё горло, и я упала на колени, хватая воздух ртом. В глазах потемнело и брызнуло красными искрами, легкие словно охватило огнём… Я почти потеряла сознание, но тут хватка на горле ослабела, и мне удалось вздохнуть.

- Поняла разницу между нами? – раздался над моей головой голос королевы. – Даже Джиль не может пойти против меня, а ты – всего лишь жалкая недоучка!..

Её величество стояла надо мной – ужасающе грозная в своей кровавой красоте, зло сверкающая глазами.

- Поняла… разницу… - прохрипела я, откашливаясь. – У меня есть всё – талант, любовь, счастье… а у тебя… ничего нет…

- Что ты сказала? – сухо расхохоталась королева. – У меня – ничего нет? Деточка, у меня есть всё, что нужно женщине – власть, красота, молодость. Любовь и счастье – этим утешаются неудачники.

- Ничего нет… - повторила я и подняла руку, разжимая ладонь, - только и остались… незабудки…

Королева отшатнулась так, словно на моей ладони были не крохотные голубые цветки, а парочка ядовитых змей.

Только в глазах её величества не было страха, в них были… слёзы…

Эмоции… Душевное волнение… Вот уязвимое место любого колдуна…

Я вложила в этот удар всё своё колдовское умение, что успела приобрести под началом Вирджиля. Отбросить, скрутить, но не убить… Потому что ведьма в короне была права – я пришла не убивать…

Королеву метнуло через всю комнату и припечатало к огромному зеркалу, высотой от пола до потолка. Серебристая поверхность треснула, будто покрывшись сетью мелких трещин, и хрупкая фигурка женщины в белом платье теперь напоминала бабочку, попавшую в паутину. Но я знала, что внешность обманчива, и что передо мной – самая настоящая паучиха. Её тело сползло на пол, пальцы, цеплявшиеся за потрескавшееся зеркало, были поранены до крови.

Я подошла ближе и опустилась рядом с королевой на колено, вглядываясь в помертвевшее лицо.

Она открыла глаза – медленно, с трудом, но взгляд был осмысленным, и если бы можно было убивать взглядом, я уже валялась бы бездыханной.

- Отпустите Вирджиля, - произнесла я громко и раздельно. – Если хотите остаться живы, откажитесь от него сами.

- Девчонка!.. - прошипела королева еле слышно. – Никогда!..

- Очень жаль, если вы не желаете договариваться, - я взяла королеву за запястье, нащупывая пульс. - Что ж, тогда вы умрете своей смертью, ваше величество. От старости. Знаете, я заметила странную особенность – чего бы мне ни пожелалось, то всегда происходит. Сломалась карета, когда я не хотела в ней ехать, порвались струны у виолончели, а когда мне захотелось поскорее покинуть ваш дворец, служанка принесла вам цветочную вазу с незабудками. Вот и теперь – я очень хочу, чтобы вы поскорее состарились. Чтобы вы покинули этот мир, дали всем нам жить спокойно… - я говорила и видела, как стремительно тает колдовская красота – исчезает юношеская припухлость щек, редеют волосы, оплывают точеные черты. – Никто не пожалеет о вашей смерти, - последние слова я произнесла с особым удовольствием: - Даже сэр Томас.

Она боролась со мной. Вернее – пыталась бороться. Но после упоминания о сэре Томасе – сдалась. Я почувствовала, как рухнул магический щит, который она выставила против меня, и теперь оставалось совсем немного, чтобы избавить мир от ведьмы… и освободить Вирджиля…