litbaza книги онлайнДетективыПротокол «Сигма» - Роберт Ладлэм

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 102 103 104 105 106 107 108 109 110 ... 194
Перейти на страницу:

Бен ответил на это, что он сын человека, пережившего Холокост, и что он приехал в Вену в ходе своего личного небольшого исследования истории нацистского режима. Придерживайся того, в чем более или менее разбираешься, таков был принцип, которым он руководствовался в данном случае. Еще больше он удивился, когда женщина ответила согласием на его просьбу о встрече с живой легендой в то же утро.

Минувшей ночью Анна Наварро дала ему несколько советов по части того, что она назвала “мерами уклонения”. Это были приемы, позволяющие избавиться от возможной слежки. Добираясь сюда окольными путями, после обнаружения краснощекого человека с бровями-колосьями Бен несколько раз возвращался назад, резко пересекал улицу, внезапно входил в книжные магазины и, делая вид, что разглядывает полки, высматривал подозрительных людей. Но казалось, что он избавился от “хвоста”, или же этот человек по каким-то причинам не желал снова оказаться замеченным.

Добравшись до нужного ему здания на Сальцторгассе, Бен поднялся в лифте на четвертый этаж, где одинокий охранник, махнув рукой, разрешил ему войти. Дверь открыла молодая женщина, предложившая ему сесть на неудобный стул в прихожей, стены которой были увешаны дипломами, почетными грамотами и адресами в честь Зонненфельда.

Ожидая в прихожей, он вынул свой цифровой телефон и передал сообщение для Оскара Пейо, парижского аудитора. После этого он набрал номер гостиницы, которую так бесцеремонно покинул накануне вечером.

— Да, мистер Саймон, — в голосе оператора гостиницы ему послышались нотки неуместной фамильярности, — да, сэр, для вас имеется сообщение... если вы чуть-чуть подождете... да, от мистера Ханса Хоффмана. Он сказал, что у него срочное дело.

— Благодарю вас, — сказал Бен.

— Мистер Саймон, прошу вас, не отключайтесь еще минуточку. Менеджер только что сообщил мне, что хотел бы поговорить с вами.

К линии подсоединился менеджер гостиницы. Бен подавил свой первый порыв — немедленно прервать разговор. Сейчас для него было важнее определить, много ли известно руководству гостиницы, в какой степени они могли быть замешаны в случившемся.

— Мистер Саймон, — громогласным и чрезвычайно авторитетным басом-профундо заговорил менеджер, — одна из наших горничных сообщила мне, что вы ей угрожали. Кроме того, вчера вечером здесь случился инцидент со стрельбой из огнестрельного оружия, поэтому полицейские желают, чтобы вы немедленно прибыли сюда для того, чтобы они могли задать вам необходимые вопросы.

Бен нажал кнопку “Конец разговора”.

В том, что менеджер хотел поговорить с ним, не было ничего удивительного. Гостинице нанесен ущерб, и менеджер был обязан вызвать полицию. Но вот в голосе менеджера прозвучало нечто такое, что встревожило Бена: неожиданная самоуверенность человека, пользующегося полновесной поддержкой властей и желающего запугать своего собеседника.

И что же могло так срочно понадобится частному детективу Хоффману?

Дверь кабинета Зонненфельда открылась, на пороге появился маленький сутулый старичок и слабым движением дал Бену знак войти. Трясущейся рукой он легонько пожал Бену руку и уселся за свой загроможденный всякой всячиной стол. У Якоба Зонненфельда были щетинистые седые усы, лицо с отвисшим подбородком, большие уши и полузакрытые морщинистыми веками покрасневшие водянистые глаза. Он носил старомодный широкий галстук с некрасиво завязанным узлом и клетчатый пиджак, под которым был еще надет коричневый вязаный жилет с проеденными молью дырами.

— Очень много людей хотят посмотреть мой архив, — резко проговорил Зонненфельд. — У некоторых из них добрые побуждения, а у некоторых — не очень. Каковы ваши побуждения?

Бен откашлялся было, но Зонненфельд не дал ему возможности вставить реплику.

— Вы говорите, что ваш отец уцелел после Холокоста. Так? Их уцелели тысячи. Почему вы так заинтересовались моей работой?

“Неужели я осмелюсь разговаривать с этим человеком напрямик?” — спросил себя Бен.

— Вы охотились на нацистов несколько десятков лет, — неожиданно для самого себя произнес он. — Вы, должно быть, ненавидите их всем сердцем так же, как я.

Зонненфельд недовольно махнул рукой.

— Нет. Мной руководила вовсе не ненависть. Я не мог заниматься этим делом более пятидесяти лет, если бы меня вынуждала к нему ненависть. Она просто сожрала бы меня изнутри.

Бен почувствовал сразу и недоверие, и раздражение от благочестивого заявления Зонненфельда.

— Ладно, а я, так уж получилось, считаю, что военные преступники не должны оставаться на свободе.

— Ах, но согласитесь со мной, что они на самом деле не военные преступники. Военный преступник совершает свои преступления, чтобы достичь военных целей, правильно? Он убивает и мучает, чтобы приблизить тем самым победу в войне. А теперь скажите мне: нужно ли было нацистам для победы в войне расстреливать, травить газом и убивать всякими иными методами миллионы невинных людей? Конечно, нет. Они делали это исключительно по идеологическим причинам. Уверяли, что это поможет очистить планету. Это не диктовалось даже намеком на практическую необходимость. Все это они совершали, так сказать, дополнительно. На это расходовались драгоценные ресурсы военного времени. Я сказал бы, что кампания геноцида, которую они проводили, препятствовала их успеху в военных действиях. Нет, их никак нельзя назвать военными преступниками.

— Но как же вы их в таком случае называете? — спросил Бен. Он наконец-то начал кое-что понимать.

Зонненфельд улыбнулся, сверкнув несколькими золотыми зубами.

— Чудовищами.

Бен медленно и глубоко вздохнул. Ему нужно довериться старому охотнику за нацистами; он понял, что только так он сможет рассчитывать на его сотрудничество. Зонненфельд был слишком умен.

— В таком случае позвольте мне говорить с вами совершенно прямо, мистер Зонненфельд. Мой брат — мой брат-близнец, мой самый близкий друг во всем мире — был убит людьми, которые, я уверен, каким-то образом связаны с некоторыми из этих чудовищ.

Зонненфельд подался вперед, опершись на стол.

— Теперь вы совершенно сбили меня с толку, — пристально глядя на посетителя, сказал он. — Несомненно, и вы, и ваш брат слишком, слишком молоды для того, чтобы принимать хоть какое-то участие в войне.

— Это случилось чуть больше недели тому назад, — ответил Бен.

Зонненфельд сдвинул брови и недоверчиво прищурился.

— Что вы такое говорите? Это совершенная бессмыслица.

Бен торопливо пересказал суть сделанного Питером открытия.

— Этот документ привлек внимание моего брата, потому что одним из членов правления был наш родной отец. — Он сделал паузу. — Макс Хартман.

Полная тишина. Нарушил ее Зонненфельд.

— Мне знакомо это имя. Он дал много денег на хорошие дела.

— В 1945 году главным из этих дел стало нечто, именовавшееся “Сигма”, — с каменным выражением лица продолжал Бен. — Среди прочих учредителей корпорации было много западных промышленников и небольшая горстка нацистских функционеров. В том числе и казначей “Сигмы”, который был назван своим воинским званием — оберштурмфюрер — и по имени — Макс Хартман.

1 ... 102 103 104 105 106 107 108 109 110 ... 194
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?