Вот уже первые ряды красных поравнялись с последними всадниками антоновцев. Жуковцы поначалу от удивления даже приостановились: у большинства антоновцев вместо седел к крупам лошадей были привязаны обыкновенные подушки.

— Ну, и кавалерия! — усмехнулся Жуков.

Завязывалась рукопашная. Впрочем, менее обученные владению холодным оружием, мужики-антоновцы больше полагались на винтовки и обрезы. Из одного такого обреза был убит конь под комэском Жуковым. Падая, конь придавил седока. Рядом с ним оказался антоновец, занёсший уже шашку над головой будущего маршала, которым Жуков мог бы и не стать, если бы не подоспевший в последний момент эскадронный комиссар Ночёвка. Сильным ударом клинка, он зарубил повстанца и, схватив за поводья его коня, помог Жукову сесть в седло.

— Нас окружают! — вдруг закричал один из красноармейцев.

Жуков поднял голову, утирая лоснящийся от пота лоб тыльной стороной ладони, в которой он держал саблю. Действительно, целая свежая рота антоновцев пыталась зайти во фланг эскадрону.

— Пушки и пулемёты развернуть! По бандитам огонь! — приказал комэск. — Стрельцов! Немедленно скачи в штаб и доложи обстановку Дронову, — отправил он связного.

Бой разгорелся с новой силой. К антоновцам подошли свежие силы. Ещё немного, и красный эскадрон будет смят. Но тут подоспели остальные части полка. Завязался жестокий огневой бой.

В это время 2-й полк бригады, столкнувшись с численно превосходящим противником, вынужден был отойти назад. Воспользовавшись этим, часть антоновцев ударила во фланг 1-му полку. Дабы избежать окружения, комполка-1 приказал развернуть полк на сто восемьдесят градусов и отходить обратно в Вязовую Почту.

— Мы заманим противника на невыгодную для него местность, — пояснил Дронов. — Жуков, ты со своим эскадроном должен прикрывать выход полка из боя.

— Есть!

— Увидишь, что мы отошли, своих также выводи. Справишься?

— Обязан справиться!

Комполка развернул коня и, пришпорив его, помчался вперёд.

— Удачи! — слегка ткнул в плечо Жукову его товарищ Ухач-Огорович, с которым они вместе учились на курсах красных командиров.

— И тебе также, — ответил Жуков своему комвзвода.

Но антоновцы быстро заметили манёвр полка и тут же всеми силами навалились на оставленный в арьергарде эскадрон. Бой был крайне тяжёлым для красноармейцев. Повстанцы наседали, используя своё численное преимущество. Жукова спасало то, что у него оставалось 76-мм орудие и четыре станковых пулемёта с большим запасом патронов. Свинцовый огонь поливал антоновцев. Но те тоже были не лыком шиты. Постепенно поле боя покрывалось трупами с обеих сторон.

Вот упал с коня Ухач-Огорович, сын полковника царской армии, перешедшего на сторону советской власти и преподававшего в последнее время на Рязанских командных курсах. Увидев это, Жуков спрыгнул с коня и, сняв будёновку, подбежал к другу.

— Напиши маме, — теряя сознание, прошептал Ухач-Огорович. — Не оставляй меня бандитам.

Впрочем, отходя вслед за полком, Жуков приказал увезти с собой на пулемётных санях и орудийном лафете всех раненых и убитых.

Погода внесла коррективы в планы комполка Николая Дронова: он предполагал форсировать по льду реку Савалу и затем ударить по антоновцам с тыла. Но весенний лёд не выдержал массы людей и лошадей, утащив нескольких на дно, и полку пришлось отходить до самой Вязовой Почты.

Жуков догнал полк уже в самом селе. У антоновцев словно открылось второе дыхание. Они стали давить красноармейцев. Даже подобрались к эскадронному пулемёту. Увидев это, Жуков бросился на целую группу повстанцев, но те, выстрелом из винтовки, снова подстрелили лошадь красного комэска. С револьвером в руках Жукову пришлось отбиваться от целого взвода антоновцев, пытавшихся взять его живым. Но здесь снова, как некий ангел-хранитель, объявился комиссар Ночёвка с тремя бойцами. Подмога подоспела вовремя, командир эскадрона был спасён, повстанцы частью были убиты, частью ретировались. Да и собственно бой вскоре завершился победой красноармейцев.

В этом бою эскадрон Жукова потерял десять человек убитыми и пятнадцать ранеными, трое из которых также умерли на следующий день.

Спустя почти полтора года, 31 августа 1922 года в приказе РВСР за № 183, в частности, отмечалось:

"Награждён орденом Красного Знамени командир 2-го эскадрона 1-го кавалерийского полка отдельной кавалерийской бригады Жуков Георгий Константинович за то, что в бою под селом Вязовая Почта Тамбовской губернии 5 марта 1921 г., несмотря на атаки противника силой 1500-2000 сабель, он с эскадроном в течение почти 7 часов сдерживал натиск врага и, перейдя затем в контратаку, после 6 рукопашных схваток разбил банду".

Чекисты начали широкомасштабное наступление на Антонова. Своих агентов они внедряли не только, что называется, в верхушку партизан, но и засылали к ним в тылы. Одним из последних оказался Иван Панкратов, которого командировали для борьбы с антоновщиной в Больше-Липовицкий район, который он знал, как свои пять пальцев: все овраги, леса, лощины да и многих людей.

30 марта Панкратов прибыл в село Липовицы, куда за день до него вошла 14-я Смешанная сибирская бригада во главе с комбригом Войковским. Именно этот факт и послужил поводом к тому, что местные мужики стали смотреть на Панкратова, как на врага: куда только делась их прежняя дружелюбность и разговорчивость. Пытаясь хоть как-то переломить настроение крестьян, Панкратов призвал всех сельчан прийти на митинг. Но из шести тысяч явилось от силы сто пятьдесят. Но делать нечего, пришлось выступать и перед таким количеством.

Сначала выступил Войковский, рассказавший о целях прибытия сюда сибиряков — ни в коем случае не будет никаких карательных операций, наоборот, они пришли, чтобы охранять здесь порядок, и не дать возможности бандитам совершать безнаказанные набеги на село.

— Может, кто хочет высказаться из вас, мужики? — с надеждой посмотрел на толпу крестьян Панкратов.

Но мужики молчали.

— Мне, вот, например, не понятно, за что вы на меня обиделись, что не привечаете, — продолжал уговаривать Панкратов. — Я же местный. Мой отец из этих краёв, да и меня вы знаете, как облупленного. Ещё в прошлый мой приезд в Липовицы мы были с вами друзьями и кумовьями, а сейчас — хуже врагов стали. Или вам советская власть разонравилась?

— А которая власть совецка? — выкрикнул кто-то из толпы. — Мы её и не видим. Вот, Шурка Антонов говорит, что её и нету вовсе.

— У нас, к примеру, соли нету, керосину нету, мануфактуры нету, дёгтя нет, колёс нетути! — поддержал земляка другой. — Ваша власть токмо говорит, что всё у нас будет, а вместо этого последний хлеб реквизуют.

— Говорят: для того, чтоб совецка власть не загнулась! — прокричал третий.

— Хороша власть, коли без последних крестьянских крох загнуться может, — добавил первый.