на это дело всего половину кажанджу. При этом они игнорировали все распоряжения царя, а тех, кто привозил царские указы, били и окунали в воду. Когда же от них потребовали заплатить земельные налоги, они стали ругаться нехорошими словами. Также они продали свои земли (возможно, храмовые земли, которые были им предоставлены), украли храмовый гонг и падди, спрятали в овраге золотую статую. Так они при помощи «каннадиев» совершили много преступлений и накопили пятьдесят тысяч монет. Но нашлась управа на этих великих грешников – стханаттары, махешвары и ур (то есть поселение) собрались вместе, изгнали преступников из храма и конфисковали всю их собственность вместе со слугами (Алаев, 2011: 245–246).

С одной стороны, этот пример хорошо показывает, что именно усилиями нескольких коллективов велось управление храмовыми делами. А с другой стороны, по мнению Л. Б. Алаева, вся эта история выглядит довольно неестественно: такой обширный список грехов создает впечатление, что обвинения были сфабрикованы, чтобы с кем-то свести счеты или прикрыть свои темные дела. К тому же в надписи говорится, что совершать преступления помогали чужаки, которые сначала названы малаялийцами, а потом вдруг каннадийцами. Возможно, что участвовали и те, и другие.

Чужое имущество зачастую является соблазном. Не удивительно, что нечистые на руку люди, в том числе и храмовые служащие, пытались порой присвоить какие-либо вещи, принадлежащие храму и его божественному хозяину. Если храмовый жрец совершал подобный проступок и присваивал себе храмовое имущество, то он считался не просто виновным в краже, но виновным по отношению к Богу. Многочисленные надписи, вырезанные на стенах южноиндийских храмов, зафиксировали немало случаев такого рода. Например, одна надпись рассказывает, что во второй год правления Вира Пандьи для разбирательства по факту хищения в одном из храмов было созвано большое собрание, в котором принимали участие представители нескольких важных организаций, контролировавших деятельность храма. Как оказалось, несколько служащих, похитив из храма деньги и драгоценности, скрылись в неизвестном направлении. Вскоре их нашли и заставили признаться в содеянном. Признался и вернул украденное только один, а другие признавать свою вину отказывались. Поэтому собрание решило подвергнуть их так называемому «божьему суду», дав в руки раскаленные лемехи. Обвиняемые, конечно же, обожглись, и им не оставалось ничего другого как признаться в совершении преступления. Они не просто были признаны виновными, но виновными по отношению к Шиве (śiva-drohin), после чего их казнили (Алаев, 2011: 112).

В связи с этим хотелось бы обратить внимание на один важный момент. Довольно часто драгоценности пропадали с мурти во время религиозных праздников, когда божество носили в процессии по улицам. Пропажу в таком случае могли и не заметить сразу, поскольку ожерелья, медальоны, серьги и прочие украшения нередко падали в одну из многочисленных пышных цветочных гирлянд, украшавших божество и покрывавших почти полностью утсава-мурти. Жрецы, снимая гирлянды, могли попросту не увидеть, что в цветах что-то есть. Драгоценность, а тем более какая-нибудь мелкая деталь типа кулона, зацепившись за сплетенные цветы гирлянды, могла упасть на дорогу. И если под подозрением оказывался какой-либо человек, который не мог доказать свою невиновность, то во время «божьего суда», который является не чем иным, как пыткой, он, скорее всего, сознавался в том, чего не совершал. И кто знает, сколько таких бедолаг было казнено.

Похожая история произошла несколько лет тому назад, в августе 2016 года, когда из храма Рамачандры в Бхадрачаламе (Теленгана) пропали золотые украшения. Об этом стало известно благодаря СМИ. Были праздничные дни, и в храм приходило множество людей. Вот тогда-то и обнаружили, что отсутствует мангалсутра Ситы и медальон Лакшмана. Однако проникновение постороннего лица в храм сразу же исключили, поскольку золотые украшения круглосуточно охранялись. Подозрения упали на служащих храма. После серьезной проверки (пришлось даже подключить полицию) украшения нашли в одном из железных сейфов, хотя до этого их уже проверяли. Арчаки, естественно, были недовольны чиновниками, которые не могли в течение десяти дней должным образом обыскать сейфы. Но начальство в лице Рамешбабу публично пообещало наказать виновных (см. VAK, 2016, № 9: 25).

Здесь, конечно, возможны два варианта: либо сейфы действительно плохо проверяли (дело было ночью и все были сонные), либо умыкнувший (или умыкнувшие) драгоценности побоялся последствий и незаметно вернул золото на место. Напрашивается второй вариант, поскольку спустя некоторое время, отвечая на вопрос Реванта Редди относительно кражи драгоценностей из храма и неспособности правительства найти виновного, министр по делам пожертвований Индракаран Редди сказал на ассамблее, чтоконфликт урегулирован и арчаки вернули украшения [309].

Схожий случай произошел 2 февраля 2019 года в Тирупати (Андхра Прадеш), когда из храма Говиндараджа Свами были украдены три золотые короны, украшенные бриллиантами и весящие в общей сложности около полутора килограмм (точнее, 1351 грамм). Пропавшие короны, относящиеся к XII веку, были подарены трем главным божествам храма – Малаяппе, Шридеви и Бхудеви[310]. Заявление о пропаже в полицию подал начальник храма Шри Гьяна Пракаш. Предположительно, короны были украдены во время вечернего подношения прасада, примерно в 22:30. Поисками божественного имущества немедленно занялась полиция. Через два месяца преступник был пойман. Им оказался выходец из Махараштры, неоднократно посещавший храм. Не сумев сбыть украденные короны, он переплавил их в слитки. Поэтому для богов щедрые бхакты заказали новый комплект из трех корон[311].

Храм Говиндараджа Свами, находясь в Тирупати, управляется советом храма Тирумалы-Венкатешвары, который считается самым богатым храмом страны. Совсем не удивительно, что с этим храмом связано множество громких историй, имеющих отношение к похищению драгоценностей, к присвоению храмовых средств и к политике. Еще год тому назад А. В. Рамана Дикшитулу, отстраненный от должности главного жреца храма Тирумалы, заявлял, что правительство штата и администрация храма плохо справляются с управлением храмовыми делами, что за последние два десятилетия дорогие украшения и драгоценные камни, подаренные бхактами Венкатешваре, неоднократно исчезали. Он даже напрямую обвинил в исчезновении храмовых драгоценностей главного министра Чандрабабу Найду и назначенных им должностных лиц, после чего господину Найду пришлось столкнуться с серьезным осуждением со стороны оппозиционных лидеров. Главный жрец провел пресс-конференцию, где заявил о массовой коррупции и бесхозяйственности со стороны храмовых властей и правительства штата. После высказанных обвинений главный жрец вынужден был покинуть храм.

В северной части Индии тоже случаются подобные преступления. Годом ранее, в 2018 году, в деревне Сакетри в Панчкуле (штат Харьяна) было совершено ограбление шиваитского храма Махадевы, из которого украли драгоценности на сумму тридцать лакхов. Помещение было взломано в предрассветное время, и вскоре, около 4 часов утра, кражу заметили жрецы, пришедшие в храм для совершения утреннего богослужения. Они обратили внимание на то,