Как видим, аскеты не всегда вели надлежащий образ жизни, и самозванцев, судя по упоминаниям в надписях, было немало. С такими нарушителями нравственности вели борьбу и власти, и сознательные жители. Иными словами, за порядком следили не только цари и специальные чиновники, но и сам народ. Таким образом, в средние века в Южной Индии существовала своя «полиция нравов», следившая за нравственностью учреждений, так или иначе связанных с храмом. Потому что каждый нормальный человек будет противиться тому, чтобы дары, предназначенные для храма и для благих дел, использовались корыстолюбцами и попадали в руки обманщиков и мошенников.

В период колониализма управлением индуистскими храмами занялись британцы, поэтому конфликтные ситуации, имевшие отношение к жизни храма, рассматривались в судах. Во второй половине XIX и первой половине XX века в Индии обострилась борьба против храмовых танцовщиц, и вопросы, связанные с моральным обликом храмовых служащих, зачастую решались в судах. В истории британского уголовного права зафиксировано немало случаев, когда за проституцию осуждались женщины, принадлежавшие храму и ни в коем случае не являвшиеся проститутками. К примеру, в Мадурае мужчина, который в соответствии с обычаем намеревался посвятить свою дочь храмовому божеству, был обвинен по статье 372 Индийского Уголовного Кодекса (Indian Penal Code, Section 372) за использование несовершеннолетних в целях проституции. С точки зрения колониальных властей эта девочка являлась проституткой. Причем ситуация считалась очевидной и не нуждалась в каких бы то ни было доказательствах (Kannabiran, Kannabiran, 2003: 10–11). В другом случае уже сама танцовщица подала в суд на собственный храм, пытаясь через суд добиться справедливости. Она требовала, чтобы храм вернул ей должность главной танцовщицы, выплатив все накопившиеся задолженности и восстановив ее право мираси[308]. Женщина считала, что ее незаконно уволили – она всего лишь была против принятия в храм новых танцовщиц (Thurston, Rangachari, 1987: 146).

Дварапала в храме Дурги (Карнатака)

В постколониальной Индии управление индуистскими храмами перешло в руки государства. Именно оно теперь присматривает за деятельностью храмов, контролирует его финансы, следит за соблюдением нравственности и законов его служащими. Следовательно, если случаются какие-либо эксцессы, имеющие отношение к жизни храма или к храмовому персоналу, то этим занимаются государственные органы. Например, в 2004 году по подозрению в убийстве полиция арестовала Шанкарачарью – одного из влиятельнейших жрецов ортодоксального индуизма. Благодаря телевидению вся страна стала свидетелем того, как Шанкарачарью из Канчипурама, будто простого уголовника, упаковали в полицейский автобус и отвезли в тюрьму. Его обвиняли в организации убийства храмового служащего, который шантажировал его, постоянно угрожая обнародовать данные об отмывании денег через счета собственного храма в Канчипураме, а также грозился рассказать о любовной связи Шанкарачарьи с молодой женщиной (Льюс, 2010: 187). При этом некоторые политические лидеры попытались воспользоваться возникшей ситуацией, чтобы всколыхнуть общество, но, похоже, обществу было все равно, и арест Шанкарачарьи не вызвал ни ожидаемого шквала эмоций, ни сколько-нибудь серьезных протестов.

Преступление перед Богом

Поскольку земли категории девадана были священны, ибо принадлежали самому Богу, то по этой причине они очень редко отбирались. Хотя в исключительных случаях храм мог продать их в целях погашения налога. А вот захватывать храмовые земли считалось большим грехом. Весьма показательно, что во время правления Кулоттунги II (1133–1150) появился указ, в котором говорилось следующее: «Земли девадана не должны продаваться даже в случае неурожая в результате засухи или наводнения, или же в целях получения средств для ремонта храма… Права тех лиц, которые приобрели храмовые земли насильственными методами, не должны признаваться. Они не только потеряют свои владения, но и будут признаны преступниками против царя и Бога» (Алаев, 2011: 256). Тем не менее, в жизни есть место всему, и даже благородные брахманы время от времени покушаются на храмовую собственность.

Вандалы разбили мурти в рамаитском храме в Раматиртхаме, или Раматиртхе (Андхра Прадеш)

Несмотря на то, что сабхе вменялось в обязанность добросовестно заботиться об интересах дома Бога, это ей не всегда удавалось. Судя по надписям, некоторые ее представители, а то и вся сабха, частенько оказывались виновными в нецелевом расходовании храмовых средств. Дело в том, что сабха довольно часто была задействована в составлении статей расхода, не являясь при этом частью органов храмового управления. И нередко случалось так, что средства сабха распределяла в свою пользу, а значит, в ущерб храму, и, следовательно, в ущерб божеству. Брахманы, которые должны были печься о храмовом имуществе, могли присвоить его себе, а некоторые даже незаконно собирали с храмовых земель налог. Благодаря надписям до нас дошло немало таких случаев. Вот один из них.

Это произошло в 1250 году. Тогда разыгралась настоящая драма: возник спор между сабхой и храмом по поводу земельного участка, который сабха незаконно облагала налогом в свою пользу целых пять лет. Некий Пажудай-андар был настолько возмущен этим беззаконием, что в знак протеста лишил себя жизни. В данном разбирательстве участвовали представители храма и других организаций (шримахешвары, мудалияры, наттавары). В конце концов, сабха вынуждена была признать свою вину и согласилась не превышать установленных сборов. Кроме того, она обязалась установить в храме статую погибшего за правду человека и выделить храму участок земли в качестве тирунаматтуккани, чтобы финансировать новый культ, появившийся в результате самоубийства человека, боровшегося за правду (Алаев, 2011: 257). Тирунаматтуккани (tiru-nāmattu-k-kāṇi) или тирунамаккани (tiru-nāma-k-kāṇi) – это земля, выделенная для каких-либо целей божеству и носящая его имя, то есть храмовая земля.

Был случай, когда управитель царских цветников срубил арековые пальмы, продал их и исчез в неизвестном направлении вместе с деньгами. Возмещать потери храма пришлось царю (Алаев, 2011: 278). А однажды сабха захватила храмовую землю. Махешваре по имени Аннаданайоги не оставалось ничего другого как пожаловаться самому царю – Раджарадже I. Так он добился наказания для нарушителей закона (Алаев, 2011: 240). В 1239 году в Сивапураме (Танджавур) тоже произошел один неприятный и весьма странный случай. Как сообщает надпись, некий шивабрахман по имени Тируччиттрамбалабхаттан, действуя вместе со своими сообщниками, подарил храмовые украшения богини наложнице одного из них. Они также отказывались выдавать одному из храмовых служащих полагающуюся ему пищу, а когда тот потребовал свою долю, то его схватили с помощью «малаялийцев» и посадили в подвал. Еще они изготовили фальшивые отчеты о том, что тратили ежедневно по два кажанджу на мази для мурти, в то время как в действительности тратили