Разгорячённая Нина Петровна решила принять душ. Затем передумала. Всё же должно выглядеть натурально, хотя и противоестественно. Сдерживая отвращение, она всё же сумела ввести в себя одну пипетку. Затем вторую. В третьей было совсем мало семени, и Нина Петровна не удержалась. Её вырвало в ванную.

Убирая за собой, Нина Петровна старалась не стоять вертикально, чтоб все её труды не были напрасными. Пипетку она сунула в термостат и запихнула далеко под ванную.

Уставшая, но счастливая, Нина Петровна улеглась с мужем. И ей снилась свадьба их ребёнка. Хлопочущая прислуга, счастливый Сашенька и плачущая от счастья свекровь. Жениха и невесту она видела почему-то далеко, во главе стола. Почему Нину Петровну усадили за противоположный конец стола, она не понимала. Проснувшись, Нина Петровна, пожалела, что так и не увидела лиц новобрачных и не поняла, сын у неё или дочь? Она закрыла глаза, чтобы досмотреть остаток сна. Иногда усилием воли это удавалось.

И снова Нина Петровна увидела предпраздничные хлопоты, начало застолья и жениха с невестой: далеко и расплывчато.

Вновь она проснулась. Мужа уже не было в кровати. Не мудрено, Нина Петровна посмотрела на часы. Половина девятого! Так долго она не спала со времён студенческих каникул.

– Получилось? – спросила Валя, зайдя в спальную хозяйки.

Нина Петровна улыбнулась.

– Поздравить?

– С чем?

– С беременностью!

Нина Петровна пожала плечами, всколыхнув одеяло.

– Ты ничего не чувствуешь?

– Валя! Ты издеваешься? Как можно что-то почувствовать в первые часы?

– Вам, докторам, оно конечно виднее, но я сразу врубалась, когда залетала!

– Валя! Откуда у тебя такой страшный жаргон?

– Вы лжёте, княгиня! – сказала Валя, картинно подняв правую руку. – Нам всё известно!

– Кому это вам, и что известно? – Нина Петровна поёжилась.

– Настя, когда убирала в ванной, заметила, – Валентина передразнила домработницу, – "остатки рвотных масс"! Соответственно, сделала вывод, госпожа, что вы беременны. Она, как никак, бывший медработник, и у меня нет оснований, не верить Анастасии Фёдоровне!

– Причём тут Анастасия Фёдоровна? Валентина, ты завралась!

– Дело в том, дорогая хозяйка, что Анастасия Фёдоровна должна Клаве, поэтому утреннюю уборку делала она.

– Как это, должна?

– В карты проигралась!

– Да ну тебя! – рассмеялась Нина Петровна.

– Так, получилось?

– Да, но я тебе скажу, было противно так, будто меня насиловало сразу двое грязных вонючих мужиков. Кстати, – Нина Петровна вскочила с кровати, – а ты откуда взяла эту гадость?

– У господина Волконского. Его стерватозоиды! Зрелые и подвижные!

– Ты присутствовала при этом?

– При чём, при этом?

– Ну, это, при сборе анализа.

– Я свечку не держала, но зуб даю! – Валя щёлкнула ногтем большого пальца о верхние резцы.

– Понимаешь, если это не так…

– Всё понимаю! Иначе зачем мне огород городить? Нина! Ты уже думаешь как беременная!

– Это почему?

– Потому, дражайшая хозяюшка, что вы изволите чушь городить! Давай так, больше не возвращаемся к теме! Или я обижусь настолько, что удеру от вас! Пусть буду жевать плесневелую корочку с помойки вместо бутерброда с икоркой, но жить без упрёков лучшей подруги!

Нина Петровна подошла к Валентине. В глазах подружки появились слёзы.

– Хорошо. Я тебе верю. Но всё одно, мне кажется, что-то тут нечисто.

– У тебя будет ребёнок. От Волконского. И ни у кого больше!

– Будем надеяться, что наша афера удастся.

– Нина Петровна! Всё будет в порядке, – Валя вдруг всхлипнула.

Волконская обняла подругу, утешила.

Обе сговорились на том, чтобы прислуга не болтала обо всяких "рвотных массах" и других признаках беременности хозяйки.

В российском футбольном первенстве появился бразилец. Событие прошло без особой помпы и рекламы. Появился, забегал. На каждой игре он оттачивал собственную технику, обводя по полкоманды соперника, но забивал по настроению.

– И на кой нам такой игрок? – спросил у своей команды тренер "Житника".

Парни пожали плечами.

– И я говорю, один Бураков стоит трёх таких бразильцев!

Никто из команды не хотел поддерживать разговор. Мало кто любил Бурого, завидовали ему все, включая дружка легионера Абрека, получившего кличку от Паши.

– Вижу, подрасслабились! С сегодняшнего дня начинаем тренировки в двойном режиме! И если я увижу хоть одного сачка на поле, загоняю до смерти! Причём бегать начнёте тотчас после матча! Разойдутся зрители, отдохнёте четверть часа, и вперёд, на мины!

Футболисты зашикали друг на друга, недовольные решением тренера.

– Чё ты молчал? – взъелись они на капитана. – Вставил бы словечко!

– Он принял решение, что ещё? Вы хоть раз помните, чтобы тренер отменял решение?

– Да не об этом речь! Он хотел поговорить по душам, а ты молчал, поэтому он и озверел!

Все претензии к капитану были вялыми, потому что каждый мог "вставить словечко", но не захотел этого.

Матч столичному клубу, не самому лучшему в последние годы, "Житник" проиграл. Продул за милую душу со счётом 1:4. Абрек за один гол получил бонус, остальные остались в долгах перед клубом. Как и обещал, тренер устроил послематчевую пробежку с ускорением. Игроки, включая вратаря и запасных, покорно побежали от одних ворот к другим. С середины поля, вместо положенного ускорения, они расслабились, за что обратно: от ворот до ворот пошли гуськом. Приползшие последними четверо опять побежали от ворот до ворот. На этот раз с ускорением. Тренер засёк: на три секунды быстрее.

Остальные футболисты вповалку лежали на газоне. Тренер, видя, что силы у всех на пределе, вот-вот закроется второе дыхание, прекратил экзекуцию.

– Видите сами, сколько у вас резервов! Почему не растрачено за игру?

– Да ладно, обычный матч в середине сезона, – сказал капитан, отдышавшись.

– Ничего не значащий матч? – спросил тренер.

– Ну, почему, каждая игра чего-нибудь да стоит, – процитировал тренера капитан команды.

– А эта – стоит позора на мою седину! И за всякий побелевший волосок по три шкуры сдеру с каждого! – тренер вырвал наугад волос с виска.

К счастью, оказался не седым.

– Всё! В душ. Завтра на тренировку, на полчаса раньше!

Он смотрел вслед уползающим с поля игрокам и думал, возможно, ли при таком составе удержаться в премьер-лиге? А с начала сезона были совсем иные задачи – борьба за место в десятке, а то и за призовое!