В холле гомонила взволнованная толпа. Вперемешку звучала русская и английская речь, пахло духами, карамельками и валерьянкой. Иностранных супервайзеров было видно сразу: одеты скромнее всех, на лицах сквозь невозмутимость пробивается легкая растерянность и вопрос: «Что я тут делаю?»

Марианна ужасно не хотела встретить знакомых, но по закону подлости тут же их встретила.

За столиком регистрации сидела знакомая учительница. Когда она увидела Марианну, оживилась и многозначительно заулыбалась. Кивнула, а как только Марианна отошла подальше, мигом придвинулась к соседке и начала что-то увлеченно рассказывать. Видимо, делилась сплетнями об изгнании развратной учительницы из школы.

С тех пор, как Марианна уволилась, она не общалась ни с кем из бывших коллег. Негодовала, что они не поддержали ее, а пошли на поводу у директрисы и Лялечкиной. И теперь встреча вовсе ее не обрадовала.

Марианна расправила плечи и приобняла Дашу.

Ничего! Пусть посмотрят на нее, какая она теперь. Гордая, независимая, красивая, в сером шелковом платье и жакете. А на руке – серебряный браслет с муми-троллем!

И воспитанница у нее лучше всех!

Воспитанница тем временем начала горбиться и опускать голову. Исподлобья бросала осторожные взгляды на других девочек – своих конкуренток. Девочки были как на подбор – яркие, уверенные в себе. С макияжем и модными прическами, в глазах – азарт молодых волчиц, готовых зубами вырывать победу.

Марианна отчетливо поняла, что Даше с ее комплексами придется туго. Пора было спасать ситуацию.

– Ты отлично подготовилась, – заговорила она мягко. – И все задания сделаешь в два счета. Но ты все-таки не спеши, проверь, перед тем, как сдавать. А когда будет собеседование, помни – улыбка помогает исправить любую ошибку! Если ты волнуешься – это нормально, тут все волнуются. Я тоже волнуюсь. Видела бы ты, как я в школе на экзаменах ревела!

Даша внимательно выслушала ее, покивала, и вдруг сказала расстроенным голосом:

– Все-таки жалко, что папа не смог приехать.

– Он обязательно приедет. Попозже…, – Марианна постаралась говорить убедительно. Если Петр задержится на своих переговорах, она его точно треснет зонтиком!

– Лучше бы сейчас приехал. Он всегда спокойный, как удав, и  у него всегда все по плану. Уж он-то никогда не волнуется.

Марианна так удивилась, что захлебнулась и замолчала. Вот уж не ожидала она, что Даша ценит эти качества Петра! И ей казалось, что Даша предпочла бы увидеть в группе поддержки Артура. Но об Артуре Даша пока не вспомнила.

Однако надо и ей взять себя в руки. Даже Даша заметила ее волнение, потому что сказала:

– Марианна Георгиевна, не переживайте вы так… я справлюсь… как-нибудь.

И вздохнула тяжко.

В холл вышла строгая дама, поправила очки, посмотрела в листочек и громко произнесла по-английски:

– Девочки из группы «А»! Прошу в кабинет 120. Девочки из группы «Б»...

– Идем! – Марианна поманила Дашу. – Ты в группе «А». Начинается письменный тест. Ну, ни пуха ни пера!

Порывисто сняла цепочку с африканским божком Чунгой и повесила Даше на шею.

– Талисман вуду на удачу, – улыбнулась она.

Потом не удержалась: наклонилась и поцеловала Дашу в щеку. Та вытерпела поцелуй, строго кивнула, улыбнулась и ушла за распорядительницей в класс.

Марианна выдохнула. Так, теперь полтора часа ждать и волноваться. Может, и ей пойти в буфет, присоединиться к Валентине?

Марианна достала телефон, но ее прервали.

Ласково взяли за локоток и знакомый голосок, от которого мурашки пробежали по коже, произнес в ухо:

– Марианна Георгиевна! Какая встреча! Не ожидала.

Марианна обернулась и до боли стиснула зубы. На нее смотрела невинными голубыми глазами мамаша Лялечкина.

* * *

Марианна надменно задрала подбородок и бросила на Лялечкину уничижительный взгляд.

Однако ее усилия не были замечены.

– Отлично выглядите, Марианна Георгиевна, – болтала Лялечкина как ни в чем не бывало. – Личико свежее, глаза горят. Наверное, хорошо отдохнули от работы в школе! На уроки вам теперь рано вставать не надо, родительские собрания проводить не нужно. Вместо тридцати человек – одна ученица. Отвела урок –и гуляй-отдыхай! Класс!

Лялечкина светилась дружелюбием, как будто Марианна была вип-клиенткой в ее парикмахерском салоне.

– Вас Анжелка первой заметила. Смотри, говорит, мама, Марианна Георгиевна тут! Вот я и решила подойти и поздороваться, – сообщила Лялечкина и так ощупала ее взглядом, что Марианна сразу поняла, что  – обольщаться ее дружелюбием не следует.

Марианна и не обольщалась. Она лучше бы затеяла беседу с гадюкой, чем с Лялечкиной.

Как бы от нее избавиться? Ведь не просто так она тут любезничает.

– Говорят, вы привели на конкурс дочь Пети Аракчеева, да? – весело поинтересовалась Лялечкина. – Это вы у него теперь гувернанткой работаете? А мы-то голову ломали – где теперь наша Марианна Георгиевна трудится? А она к Аракчееву умудрилась пристроиться, оказывается!

Марианну обдало холодом и жаром одновременно.

«Дочь Пети Аракчеева»! Какого черта Лялечкина называется Петю – Петей? Она его знает? И он для нее не «Петр Аркадьевич»? И не «господин Аракчеев»?

– Мой муж с Аракчеевым когда-то в вузе учился, и теперь по работе иногда сталкивается, – пояснила Лялечкина. – Он ведь у меня тоже бизнесмен. Хоть и не уровня Аракчеева. Ну вы-то уж знаете, что я вам рассказываю!

Нет, ничего подобного Марианна не знала. Про мужа Лялечкиной она старалась не вспоминать – противно.

А мир-то оказывается, как тесен! И почему-то наталкиваешься в этой тесноте не на тех людей, по ком скучаешь, а на тех, о ком бы век не слышать.

– Мы Анжелке для конкурса тоже репетиторов наняли, – продолжала делиться заботами Лялечкина, как будто не было между ними ничего – ни злой бабьей ревности, ни лжи, ни скандала, ни подставы! – В школе все равно ничему толковому не учат. Учителя нынче наплевательски относятся к своему делу. Только и знают, что ныть и требовать прибавки к зарплате.

Лялечкина озабоченно вздохнула и нахмурилась. Марианна слушала ее с каким-то отстраненным любопытством: что еще скажет эта противная куколка? Что еще выкинет?

Теперь  Марианна нисколько ее не боялась и даже немного жалела – снисходительной, насмешливой жалостью, смешанной с чувством превосходства.

Как так можно жить вообще – радоваться чужим несчастьям, искать, где бы почесать свое мелкое самолюбие за счет остальных, подозревать, устраивать гадости? В этом смысл существования таких вот Лялечкиных!

Понять их сложнее, чем рептилоидов с планеты Нибиру.