— Я тоже так думаю, — удовлетворенно кивнул Рушан.

Ослепительно белые джипы слегка поотстали. Видно, эмиры, хозяева верблюдов, тоже оценили преимущество белой верблюдицы и теперь, поотстав, наблюдали за разворачивающейся драмой. Не сдавался только хозяин серебристого «Лексуса», его верблюд, бежавший вторым, все еще не потерял надежду получить главный приз. Высунувшись наполовину из окна автомобиля, хозяин орал на серого верблюда, выкрикивая самые скверные проклятия и неистово размахивая руками. Но по тому, как менялось его лицо, можно было понять, что его надежды таяли с каждой секундой. В конце концов, понять его было можно — победителю в качестве приза доставалось семь килограммов золота. Вполне приличные премиальные. Это золото совершенно не обязательно было переплавлять в чаши и кубки и, теша собственное тщеславие, забивать им сундуки и полки. Золото, например, можно было выгодно продать, а наличность поместить в надежный банк. И поживать себе потихоньку этаким добропорядочным рантье.

Забег верблюдов — любимейшее развлечение арабских шейхов, призовой фонд здесь всегда велик, даже по меркам Арабских Эмиратов. Кто же откажется получить такие деньжищи!

Собственно, сегодняшнего забега не должно было быть. На дворе — месяц рамазан, а он накладывает запреты на всякие увеселительные мероприятия. Но соревнования решили провести, потому что в гости пожаловал ближайший друг местного эмира, величайший любитель верблюжьих забегов. В некотором роде это была дань уважения именитому гостю, его верблюд обязан был победить. В этом мало кто сомневался. На протяжении последних трех лет он неизменно приходил первым, принося хозяину не только заслуженную славу, но и значительно увеличивая его казну. За это время эмир успел уверовать в непобедимость своего любимца, и вот теперь, в гостях, его верблюд шел к финишу всего лишь вторым. И это, несмотря на то, что наездником верблюда был один из лучших наездников, семилетний мальчишка из Египта по имени Александр. Но как он ни старался, верблюд все более отставал, сбиваясь с шага. Мальчонка был из семьи ортодоксальных христиан, может, именно поэтому Аллах решил на этот раз отнять у него победу?

Наведя бинокль на резкость, Рушан направил его на эмира. Его бурнус сбился на ветру, еще пару секунд подобной погони, и он вовсе останется без одеяния. Похоже, что подобный казус его не смущал, он едва ли не наполовину высовывался из машины, у Рушана имелись серьезные основания полагать, что кто-то в салоне крепко держит эмира за пятки.

До финиша оставалась пара сотен метров, и мальчишка уверенно подхлестывал белую верблюдицу, не сбавляющую скорости. Видно, и она осознавала, что в случае победы хозяин к своему состоянию, и без того немалому, добавит еще семь килограммов червонного золота.

Рушан широко улыбнулся. Повод для радости был — верблюдица принадлежала ему. Купил он ее три года назад совсем крохотной (она едва держалась на тонких длинных ногах), заплатив сто тысяч долларов. Весьма немалые деньги. В иной стране на подобную сумму можно было купить приличную недвижимость. Поначалу эта покупка принесла ему немало огорчений. Был, например, период, когда верблюжонок серьезно заболел, и только искусство ветеринара не позволило животному погибнуть.

Верблюдицу Рушан назвал Дианой, в честь первой своей любви, с которой познакомился в одном из московских женских общежитий. Верблюдица имела блестящую родословную, а ее родители неоднократно становились победителями верблюжьих забегов. Так что у Рушана имелись серьезные основания полагать, что их дочка унаследует скоростные качества у своих предков.

И он не ошибся!

У Рушана не раз возникало желание выставить Диану на бега еще раньше, там, где она без особого труда могла бы взять главный приз, но он всякий раз удерживал себя от подобного соблазна. В случае победы Диана сразу попадает под наблюдение специалистов и разного рода селекционеров, а то и конкурентов, так что выиграть более престижный забег ей будет значительно труднее. И вот сейчас, когда приз переваливал за семь килограммов чистейшего золота, он решил выставить Диану.

Наездником у него был пятилетний мальчик из Таджикистана, которого он купил у родителей всего лишь за тысячу долларов. Бедная и очень многочисленная семья подобную сделку расценила как божий подарок и смотрела на Рушана как на благодетеля. А отец, оставшись наедине с Рушаном, сказал, что если господин желает девочку, то он может за приемлемую цену продать ему свою двенадцатилетнюю дочь. Хитро сощурившись, он добавил, как известно, девочки на Востоке взрослеют очень рано. Рушан вынужден был отказаться — для любовных утех в его распоряжении имелись и более искусные прелестницы, а девочку на верблюда не посадишь.

С какой-то небывалой отчаянностью водитель мчавшегося «Лексуса» надавил на клаксон — белая верблюдица пересекла черту финиша.

— Чему вы так радуетесь? — не выдержала молоденькая гид, с интересом посмотрев на Рушана.

— Забег выиграла белая верблюдица, — торжественно объявил Рушан.

Женщина удивленно пожала плечами:

— И что с того?

Распирающую его радость уже не было возможности скрывать, и Рушан весело рассмеялся.

— Эта верблюдица принадлежит мне, — наконец признался он. — Можете поздравить меня. В эту минуту я разбогател как минимум на пару миллионов долларов.

— О! Я вас поздравляю, Рушан! — восторженно выдохнула блондинка.

Какая малость нужна, чтобы расположить к себе очаровательную женщину, — выиграть каких-то парочку миллионов долларов. Женщина ему нравилась, такие длинноногие бестии встречаются не часто. Когда он шел с нею по улице, арабы просто вывихивали шеи. В Дубаи они прилетели одним рейсом, и, что особенно приятно, кресла их оказались рядом — весьма неплохой повод для близкого знакомства. Как выяснилось, Лена работала гидом в одном туристическом агентстве и очень неплохо знала город, а потому два дня, проведенные в ее обществе, доставили Рушану немало удовольствия. Единственное, что портило ему праздник, так это та неприступность, с которой она держалась. Ворота крепости следовало отворить, и в кармане у Рушана для этой цели имелась надежная отмычка.

— Сегодня у меня замечательный день, — рука Рушана коснулась тонкой женской кисти. Ее рука не отдернулась — весьма обнадеживающий факт. — Вы бы не стали возражать, если этот день я проведу с вами?

Девушка мило улыбнулась, показав безукоризненные зубы.

— Я с удовольствием принимаю ваше предложение.

— Вот и прекрасно! — слегка стиснул Рушан ее тоненькие пальчики. В ответ ему была послана еще более обворожительная улыбка. — Я приехал в Эмираты всего лишь неделю назад, и знаете, здесь я чувствую себя по-настоящему одиноким, все мои друзья остались в России. Вы — единственный человек, с которым мне по-настоящему хорошо.

— И куда же мы с вами пойдем?

Рушан на мгновение задумался. За городом, недалеко от моря, у него была шикарная вилла, где прямо во дворе росла целая роща высоких финиковых пальм. Деревья здесь не растут, точнее, растут не у всех, — осолонение почвы, да и климат жаркий, а потому за подобную рощицу пришлось дополнительно раскошелиться. Но тень, что обеспечивали финиковые пальмы в самый солнцепек, стоила этих затрат. Можно было бы пригласить Лену к себе и там, в его оазисе, на мягкой зеленой траве, предаться сладостному соитию. Судя по тому, как сейчас настроена блондинка, ему не пришлось бы особенно долго добиваться ее благосклонности. Но хотелось ее удивить — не роскошью собственной виллы, не великолепным садом, которому позавидовал бы даже персидский шах, а по-настоящему местным колоритом! А для этого стоило приложить некоторое усилие. Да и зачем отказывать себе в удовольствии, ведь у него тоже, в конце концов, сегодня праздник!