как-нибудь поужинать с ними. Предложение он невозмутимо, но вежливо отверг. С тех пор он к ней вообще не заглядывал. Было ясно, что ему больше не хотелось иметь ничего общего с Яшмой. И все же он оставался ей самым настоящим другом многие годы и не раз спасал ей жизнь во всех возможных смыслах этих слов.

Яшме был известен только один способ, как теперь она могла прийти на помощь Чонхо. Ей потребовалось бы обратиться за поддержкой к самому могущественному человеку, с которым у нее оставалась хоть какая-то связь. Надо было переговорить с ним. Пока солнце прогревало замерзший дворик, она припоминала, что давным-давно, когда никто еще не видел в нем ничего примечательного, верила в него, и проклинала себя за наивность и добрые намерения, а жизнь – за то, что та подстроила все так, чтобы ее слова стали явью.

* * *

Около полудня Ханчхоль вернулся в свой сеульский офис и быстро перекусил. Помощника он попросил подготовить график предстоящих деловых поездок в Гонконг, Бангкок и Лондон. Потом он сел за банковские документы. Как раз посреди сверки выписок в кабинет заглянул помощник и сообщил, что журналист уже на месте.

Оторвавшись от бумажек, Ханчхоль с удивлением отметил, что интервью у него должна была брать женщина – миловидная девушка с короткими, пышными волосами и накрашенными бледно-бежевой помадой губами. Коричневый свитер с горлом она дополнила широкими красными штанами с высокой талией.

– Присаживайтесь. – Ханчхоль предложил ей расположиться на диване, а сам занял мягкое кресло. Их разделял стеклянный кофейный столик. Журналистка села и скрестила ноги. Блокнот она положила себе на колени.

– Директор Ким, для меня большая честь встретиться с вами, – сказала она. Ее лицо покрылось легким румянцем, дошедшим даже до краешка остренького носика. – Нам рассказывали о ваших компаниях еще на курсе экономики в вузе.

– От ваших слов я чувствую себя совсем старым. – Ханчхоль улыбнулся.

– Ой нет, я не это имела в виду. – Девушка широко распахнула глаза. – Я просто поражена тем, насколько быстро вы смогли наверстать упущенное. Пережили разрушения Корейской войны и стали даже еще более успешным… Создали первую корейскую компанию по производству автомобилей. Вы всегда знали, чего хотели добиться в жизни?

– Наверное, так и есть. – Ханчхоль задумчиво склонил голову. – В юности я работал рикшей, чтобы было чем оплачивать занятия в университете. Лет с двадцати служил в мастерской по ремонту велосипедов. Но даже тогда я знал, что мне под силу разобраться, как работают машины, и понять, как их собирают. Никто тогда не верил в то, что я делаю. Только жизнь подсказывает, стоит ли нам доверять самим себе.

– Невероятно, – с жаром воскликнула журналистка. – То есть главное – иметь цель и верить в себя?

Ханчхоль кивнул и смахнул волосы со лба. Шевелюра его еще не поредела, но белых прядей там было гораздо больше, чем черных.

– Следующий вопрос: откуда вы черпаете уверенность в своих силах? Кажется, что некоторые люди от рождения имеют больше чувства собственного достоинства. Вы всегда были уверены в своих способностях?

– Не думаю, что мы рождаемся сильными и непобедимыми. Если человек такой с самого начала, то скорее всего мы имеем дело с глупцом, – ответил Ханчхоль неспешно, стараясь разобраться в собственных мыслях. – Истинная уверенность зиждется на двух вещах: на преодолении трудностей собственными силами и глубокой любви людей вокруг тебя. Если человеку посчастливится испытать и то и другое, то он пройдет всю жизнь с верой в себя.

Ханчхоль ни в коей мере не был склонен к сентиментальности, но прошлое все же вызывало в нем тоску. За окном между бетонными цилиндрами и стальными кубами носился сухой ветер, заставляя тоненькие стволы деревьев танцевать, а мужчин и женщин опускать шляпы пониже и кутаться в верхнюю одежду, склоняясь вперед, наперекор порывам холодного воздуха.

Журналистка продолжала задавать ему вопросы по поводу его происхождения, открытия собственной автомастерской еще во времена оккупации, о браке и семье, о первом контракте с американскими военными после Второй мировой войны, о том, как все его компании прогорели во время Корейской войны, о том, как он их все восстановил с нуля, а также о том, что он планирует на ближайшую перспективу теперь, когда все мечты его юности сбылись.

– Планы? Да нет у меня никаких планов. Разве что встретиться с вами завтра за ужином, – заявил Ханчхоль. – Буду ждать вас в гостинице «Силла» около семи.

Лицо журналистки залилось румянцем, но перед тем, как покинуть кабинет, она все же оставила ему номер своего телефона. Штаны идеально подчеркивали ее округлые ягодицы, складывающиеся в сердечко. Когда дверь закрылась, Ханчхоль подумал даже, не стоит ли расслабиться и дать волю рукам, но в конечном счете со вздохом сел читать договор займа на строительство новой фабрики в Сондо.

В дверь постучали. Это был снова его помощник.

– Простите, но к вам какая-то пожилая женщина. В расписании ее нет. Я попробовал избавиться от нее, но она уверяет, что вы давно с ней знакомы.

Ханчхоль посмотрел поверх стопки документов. Времени на приемы дальних родственников и приживалок у него особо не было. Но если это была какая-нибудь тетушка, то ее можно было бы отправить восвояси, снабдив небольшой суммой денег.

– Пусть зайдет, – с очередным вздохом сказал он.

Когда дверь вновь открылась, его сердце резко забилось. Он сразу узнал вошедшую. Ее собранные в пучок волосы были совсем седыми. На узком лбу пролегли глубокие морщины. Губы, прежде сочные и выпуклые, теперь истончились и высохли. Но в глазах продолжал мерцать тот же особый огонек, а ее необычайно прямая осанка все еще сохраняла изрядную долю грации. Ему стало тяжело дышать.

– Яшма, – тихо произнес он. Не зная, что еще можно сделать, он подошел к ней и взял ее руки в свои. Она тоже молча рассматривала его. Его руки, плечи и грудь сникли, а живот обмяк и округлился. Линия волос взобралась на пару сантиметров выше по лбу, а кожа приобрела грязновато-бронзовый оттенок, который часто замечаешь у мужчин почтенного возраста. Но улыбка – та часть его, которая ей всегда нравилась больше всего, осталась неизменной.

– Прости, что я без предупреждения. – Ее голос дрожал.

– Как ты меня нашла?

– Заглянула в телефонную книгу. – Она одновременно опустила руки и подбородок, словно стыдясь своего признания.

– Ну и ладно, я рад, что ты здесь. Присаживайся, – сказал Ханчхоль. Он распорядился, чтобы им принесли кофе. Они неспешно поговорили о погоде и о том, какая холодная выдалась зима, пока помощник не предстал перед ними с