Крипс улыбнулся. — И ответ на него тоже удивительно прост — ваш гороскоп в отношении меня неверный. Он и не может быть правильным, поскольку даты моего рождения совершенно другие. Судя по всему, вы установили их по адресной книге или другому официальному источнику, которые легко отыскать. Но мою настоящую метрику мало кто видел. Вам я её покажу, в виду неординарности нашего с вами знакомства.

И Крипс, не вставая со своего места, протянул руку к ближайшему книжному стеллажу и, достав оттуда вчетверо сложенный лист пожелтевшей бумаги, протянул его гостю. Столетов развернул документ и действительно прочитал в нём, что сэр Джереми Крипс родился не 14 мая 1939 года, а 5 ноября 1938 года. Прочитав сомнение в глазах гостя, Крипс сообщил:

— Мой дед был чернокнижником, поэтому прекрасно понимал, что такое судьба и как её можно обмануть. С помощью различных манипуляций, вроде смены имени или дат рождения. Есть и другие способы, но я не буду их вам все перечислять, тем более вы сами большой специалист в этом деле. Правда, в вашем учреждении пользуются временной заменой дат рождения, а не постоянной — вам это ни к чему. А вот в моём случае всё обстоит диаметрально наоборот. И именно это и спасёт мою жизнь.

— Почему вы в этом так уверены? — усмехнулся Столетов, возвращая хозяину лавки его документ.

— Потому что вам невыгодно меня убивать.

— Даже так? — и брови гостя взметнулись вверх.

— Именно так, хотя я понимаю, что упрямство — это черта вашего характера.

— Откуда вы можете знать про мой характер? — продолжал удивляться гость.

— Просто я догадываюсь, в какой именно год вы могли появиться на свет. Судя по моим наблюдениям, вам около 30–32 лет. Значит, вы могли родиться в период с 1949 по 1951 год.

— А если я родился позже?

— Это вряд ли, поскольку морщины возле глаз и бороздки на лбу указывают на то, что за тридцать вам перевалило совсем недавно — морщины и бороздки ещё свежие. А судя по крепкой шее, которую принято называть бычьей, вы, скорее всего, родились в год Быка — в 1949-м. А они, как известно, большие трудяги, но крайне упрямы. Как говорится, упрутся рогами — не сдвинешь.

«Вот ведь, мерзавец, — угадал», — выругался про себя Столетов, но виду снова не подал.

— Кстати, именно на этот год рождения указывает и то, что мы с вами сейчас здесь сидим и между нами происходит весьма напряжённый поединок, от исхода которого зависит моя жизнь. Впрочем, и ваша тоже. Ведь я-то по настоящему году своего рождения являюсь Тигром. А вам должно быть известная старинная притча о том, как поссорились два этих зверя у Будды.

Естественно, Столетов про это знал. Согласно легенде, когда Будда позвал к себе зверей, чтобы их именами назвать годовые знаки гороскопа, первой прибежала крыса, а вот за второе место схлестнулись бык и тигр. Победил в этом противостоянии первый. Однако с тех пор два этих знака постоянно враждовали и выясняли между собой отношения.

— Вы, кстати, знаете, почему Сталин переиграл Гитлера? — задал неожиданный вопрос Крипс.

— Потому что был сильнее, — ответил Столетов.

— Это одна из причин, — согласился хозяин лавки. — Но заметьте, что Гитлер верил в астрологию и у него был личный астролог, а также целая организация Аненербе, которая занималась оккультными делами. Поэтому он должен был прекрасно знать гороскоп Сталина, однако решился вступить с ним в схватку. И знаете почему? Потому что у Сталина, как и у меня, был другой гороскоп. По официальной версии он родился в год Кота, в 1879-м. На самом деле он родился годом раньше — в год Тигра — и специально скрыл свою настоящую дату рождения. Так вот, Гитлер, будучи Быком по году рождения, нападая на Сталина, был уверен, что быстро победит Кота и заставит его капитулировать. Ведь Кот не любит долгих баталий, он, если и боец, то на короткие сражения. А вот Тигр другое дело. Для него схватка, а тем более со своим принципиальным противником Быком, это настоящая приманка. В итоге хитрый и прогрессивный Тигр обыграл мощного, но крайне консервативного и догматичного Быка. Та же ситуация и у нас с вами. Согласитесь, если бы вы знали, что я родился в год Тигра, вы бы не сунулись ко мне сегодня и вообще долго бы готовились к этой схватке?

«И снова он прав», — вновь согласился с прозвучавшими доводами Столетов, но вслух сказал другое:

— В любом случае вы приговорены, под каким бы знаком не родились.

— И снова не соглашусь, — покачал головой Крипс.

— А говорите, что я упрямый — вы гораздо упрямее меня.

— Я не упрямый, я просто обладаю большей информацией, чем вы.

— И что же это за информация, если вы и так распинаетесь передо мною уже битый час.

— Это была всего лишь прелюдия, так сказать — затравка, — произнёс Крипс, и его губы тронула лукавая улыбка. — Настоящая информация ждёт вас впереди. И мне стоит поторопиться её вам рассказать, а то я смотрю у вас уже зачесались руки взять в них пистолет. Но я обещаю вам, что вы передумаете.

— Это вряд ли, — не скрывая своего скепсиса, произнёс Столетов, который и в самом деле пришёл к выводу, что этот разговор надо завершать привычным способом. Ведь за те девять лет, что он работал ликвидатором, ни одна из его жертв не ушла от него живой. Не должен был остаться в живых и этот англичанин, даже несмотря на то, что он был толковым астрологом и успел понравиться ликвидатору. Однако, как говорится, бизнес есть бизнес — ничего личного.

— Итак, чтобы завершить наш сегодняшний разговор, я прошу у вас ещё несколько минут вашего драгоценного внимания, — снова обратился к гостю Крипс.

— Сколько? — по-деловому спросил Столетов.

— Всего лишь десять минут, чтобы рассказать вам одну историю, которая наверняка вас крайне заинтересует.

Произнеся это, хозяин лавки не сводил взгляда с гостя, терпеливо дожидаясь его решения. Наконец, ликвидатор кивнул головой, что означало — он согласен оттянуть экзекуцию на указанное время. И Крипс, откинувшись на спинку своего кресла, начал свой рассказ.

Ретроспекция

20 июня 1946 года, четверг, электричка Лондон — Норвич

7-летний Джереми Крипс вместе с мамой ехали в Норвич к тетушке Лесли — сестре матери мальчика. Они успели проехать три или четыре остановки, когда маме внезапно приспичило курить. К этому делу она пристрастилась во время войны и с тех пор курила только сигареты «Данхил», в которых не было ароматизаторов. Наказав сыну сидеть на