- Допустим, доказал. Дальше-точто?

- Честно? Понятия не имею. Раньшезарабатывать влияние и власть в бизнесе мне доставляло удовольствие. С помощьюэтого делать тебе мелкие пакости, и нарушать размеренный рабочий ритм. Доопределенного момента. Если быть точным то до той поры, когда я увязался в туисторию с Викторией, что поведала мне массу любопытных фактов из твоейбиографии. И знаешь, узнать о твоей семье такие грязные подробности было своегорода, бальзамом на душу. Осознание, что не только у меня все так хреново сродственниками, своего рода окрыляло.

- Какой же ты циник, Антон, - незная, то ли радоваться, то ли плакать от подобных откровений Громова, Максснова потянулся к бутылке. С одной стороны, он так давно ждал подобногоразговора по душам, но... вряд ли он мог даже и представить всех масштабовтрагедии.

- Я и не отрицаю, - уставившисьневидящим взглядом вдаль, Антон, пожалуй, впервые так откровенно и честнопризнавал свои недостатки и оплошности. Но скрывать и бежать от самого себя,смысла больше нет. Пора что-то менять. И начинать нужно именно из себя.Признание собственных поражений в этом смысле уже огромный шаг вперед, - толькознаешь, когда я осознал, что в некоторой степени мы братья по несчастью, то японял, что хочу вернуть нашу дружбу, - обернувшись, Громов заметил, как в которыйраз за сегодня, Макс изменился в лице. Однозначно не ожидал такого.

- И ради этого, ты просто решилувести у меня Нину? - язвительно заметил Авдеев.

- Считай, началось все изспортивного интереса. Согласись, не каждый раз представляется возможность разомотхватить такую красотку и тем самым утереть нос другу.

- А тот факт, что она не хотелаэтого, тебя как обычно, мало волновал?

- Мне казалось, что доопределенного момента все они ломаются. А в итоге все равно выбирают тех, укого больше денег.

- Железная логика. И поэтому тыполез её насиловать? - не удержавшись от вопроса, который волновал практическис самого начала этого разговора, выкрикнул Макс.

- Ты, правда, думаешь, что япошел бы на это? - быстро преодолевая расстояние к столику, Антон, схвативбутылку, нервно налил себе в стакан, и лишь опустошив его, прорычал, - даничего бы этого не было! Не изнасиловал бы я её! Не маньяк, в конце концов! Да,сначала попытался её растормошить...Но только для того, чтобы доказать в первуюочередь себе, а потом тебе, что все бабы одинаковые! Что от нас им нужны лишьденьги, и тот, у кого их больше, и герой и идеал! А не так, как с детства -Максимка молодец, а меня даже любить бескорыстно нельзя! А когда понял, что онане собирается отвечать взаимностью... Да не явись ты тогда, отправилась бы твояНина домой в целости и сохранности. Уж порванную кофточку как-то пережила бы...

- Боже, Антон... какой же ты... -отчаянно пробормотал Макс, хватаясь за голову и взъерошивая волосы на затылке, -ты же собственноручно все разрушаешь.

- Ты думаешь, я не понимаю?Понимаю, я все прекрасно! Даже то, что не все бабы продажные стервы, - выпитыйалкоголь далеко не на самую трезвую голову, снова помутил Антону сознание, чтомедленно, но уверено, возвращало к самым наболевшим темам, и он на нетрезвыхногах, плюхнувшись на диван, признался - и знаешь, это ведь самое хреновое!Потому что я прекрасно понимаю, что мои деньги и власть не помогут её вернуть.

- Кого? - непонимающе уточнилМаксим, с трудом поспевая за переменчивостью хода мыслей Громова.

- Ильину, черт бы её побрал! -раздраженно, от безысходности ситуации, выплюнул Антон.

- Это та самая Владислава что ли?- опускаясь рядом, переспросил Авдеев.

- Ага. А главное, понимаешь, вчем проблема, я ведь и без неё справился бы. Жил ведь как-то столько лет безнеё и ничего жив здоров. Но такое впечатление, что она какая-то ведьма. Ушла имне все время теперь так хреново. Я спать без неё не могу, есть без неё немогу! И она все время в мыслях и все тут, - опять протягивая бокал Максиму,оправдывался Антон, - как будто баб других нет! Вот, к примеру, вчера, пошел кодной своей, и ты представляешь, я не смог! Это же надо такому случиться!Вместо того чтобы заняться с кем-то сексом и выбить эту дуру из головы, япросто не смог этого сделать! А она главное ведет себя, как ни в чем не бывало.Ходит вся такая по офису, неприступная. Тьфу ты! А сама напялила платье,которое ни хрена не прикрывает, крутит перед всеми задом и радуется!

- Тох, ты сейчас это серьезно? -растирая виски, пытаясь таким образом справиться с резкой головной болью,удивился Максим.

- А я так похож сейчас наюмориста? - раздраженно прикрикнул Антон. Он, конечно, рассказал Авдееву опрошлом, раскаялся вроде как в своих поступках, но удивление и некаяпрезрительность друга на заявление о Владиславе немного начинало выводить изсебя. Будто ему не может нравиться до такой степени девушка! Хотя... для неговедь самого странно говорить о подобных вещах, что уж говорить о ком-то.

- Нет, ну я просто пытаюсьразобраться в ситуации. Вы же вроде неделю назад были вместе? - задумчивопробормотал Максим.

- Вот, кстати, благодаря тебе итвоей Ниночке, она ушла! - скрипнул зубами Громов, глотнув немного алкоголя.

- Не понял, - удивленно вздернулбровью мужчина, повернувшись к Антону.

- Я тоже не понял, чего там твояженщина наговорила Владе, но ей вдруг приспичило после этого меня доставатьвсякого рода дурацкими вопросами! - недовольно отметил Громов. Он уже и сам непонимал, кого винить в произошедшем. И ведь, вероятнее всего, Нина вряд ли былавиновницей затеянного Владой разговора. В большей степени он сам был виноват вовсем. Вот только признавать свою вину Антон был еще не готов. Он сегодня и такслишком разоткровенничался...

- Например?

- Антон, реши, кто я для тебя? -передразнил Громов Владиславу, нахмурившись, - я не могу так дальше! Ты все отменя постоянно скрываешь, не доверяешь... Блин, как будто я какой-то сопливыйпацан, чтобы меня можно было разводить на подобные признания!

- А ты чего? - не сводя взгляда сдруга, не унимался Макс.

- А чего я? Ну что я ей скажу? Яи сам не знаю, кто она для меня. Она мне нравится. Этого отрицать не буду, -всматриваясь в бокал с янтарной жидкостью, словно там можно было найтиподсказку, задумчиво признался Антона, - С ней весело не только в постели, но ив целом. Она единственная женщина, с которой можно говорить на любые темы, небоясь быть высмеянным. С которой можно быть самим собой, зная, что она максимумпобурчит, но не осудит и все поймет. Все. Больше я ничего не знаю.

- Надеюсь, ты ей так и сказал?

- Не совсем. Просто предложилсейчас не думать об этом и жать настоящим. Естественно, она отказалась. Ну ия... - замолчав на полуслове, Антон с грохотом поставил бокал на стол,прикрывая лицо руками. Воспоминания о своем свинском поведении с Ильиной,оказывается, вызывали не самые приятные чувства.