События последних дней наворотили в моей душе черный клубок из эмоций. Преобладал, конечно, страх, приправленный гневом. Из-за всего, что произошло в интернате неделю назад, у меня начались серьезные проблемы с доверием. А сегодняшняя злая шутка каких-то мерзких ребят стала последней каплей. Нервы сдали окончательно и бесповоротно. Я забилась в свою раковину и планировала больше никогда ее не покидать. Мне и тут хорошо.

Не знаю, сколько времени провела в шкафу, содрогаясь от ужаса и рыданий. Я понимала, что рано или поздно крестный заметит пропажу, поднимет шум и меня найдут. Но сейчас это место казалось самым безопасным на свете, и я не намерена была его покидать по доброй воле.

За рыданиями я не сразу услышала скрип и чьи-то тяжелые шаги. Кто-то вошел в кабинет. Мигом замерла и зажала рот ладонью, в надежде, что меня не услышат. Но было поздно. Человек направился прямо к шкафу и резко открыл дверь.

Секунду на меня глядели черные, пылающие гневом, глаза. А потом вошедший приказал грубым, отрывистым тоном:

– Убирайтесь отсюда! Немедленно!

Это был тот отвратительный тип, с которым крестный познакомил меня в первый день приезда.

– Что вы забыли в моем шкафу, маленькая мисс? Искали вход в Нарнию? Вылезайте…

Но я забилась еще глубже в угол, отчаянно замотала головой и зажмурила глаза. Не вылезу! Только не к нему! Слезы снова бесконтрольно потекли по щекам, губы задрожали.

Он потянул ко мне свою огромную лапу и попытался ухватить за шкирку, как нашкодившего котенка. Но я сдаваться без борьбы не собиралась. Упиралась, толкалась и, кажется, даже укусила его за палец. Парень одернул руку и прошипел:

– Вот же мелкая зараза… Думаешь, не вытащу? А ну пошла вон!

Он достал из кармана палочку – я уже знала на тот момент, что они волшебные, хоть верилось с трудом, – и направил на меня. Я зажмурилась еще сильнее, понимая, что вот и настал тот миг. Убьет… И спрячет от крестного где-нибудь в подвале.

Страшный Злой Колдун. Думала, такие бывают только в сказках… Обычно от них спасают Прекрасные Принцы, являясь в самый нужный момент. Но белых коней на горизонте не скакало… Меня вызволять из лап грозного чародея никто не спешил.

Мы тут только вдвоем. Я и Он. И еще Магия, в этой его штуковине…

Мне вдруг расхотелось быть трусихой и дожидаться прекрасного принца. Я распахнула заплаканные глаза и уставилась на Злодея. Мои ноздри гневно затрепетали, губы сами собой сжались в тонкую полоску.

– Какие черные, – вдруг растерянно пробормотал Колдун и отшатнулся от шкафа. Даже палочку опустил. Выглядел испуганным, но мне, наверное, показалось.

– Что? – прохрипела в ответ. Интересно же.

– Твои глаза. Очень черные, – медленно, по слогам произнес хозяин шкафа.

– Не чернее ваших! – пылко заявила я, хотя все тело продолжало сотрясать дрожью. – Знаете, что… Вы! Оставьте меня в покое! Я никуда не пойду. И точка.

– Ладно… Успокойся. Я тебя не обижу, – он сел на пол напротив шкафа, согнул одну ногу в колене и облокотился на боковину кровати. – Не получилось по-плохому, давай пробовать по-хорошему. Тебя кто-то напугал?

Я кивнула и немного расслабилась. В ближайшее время он никого убивать не собирается. Это меня вполне устраивало.

– Давай-ка ты вылезешь из этого чертового шкафа и покажешь мне тех злодеев. А я их накажу. Очень строго. Это я хорошо умею.

На его лице появилась недобрая ухмылка. Я замотала головой. Не хватало еще, чтобы из-за меня убили кого-то другого.

– Не бойся, я смогу тебя защитить. Я большой, сильный и страшный. Да и кроме нас тут никого нет.

– Я вам не доверяю.

– Не без оснований, – признал хозяин шкафа. – Наше знакомство состоялось не самым удачным образом…

Еще бы, несколько дней назад я пнула его ногой по колену и заявила, что он – гад и сволочь. Сама не знаю, как вырвалось… Обычно я вежливая, но последние дни себя не узнаю.

Крестный привел меня к этому парню на урок. «Просто посмотреть, как учатся юные волшебники». Тот был одним из новых, молодых преподавателей. То, как он обращался с учениками, выглядело гадко. В интернате я, конечно, и не на такое насмотрелась… Но ведь это академия крестного? Разве может он выбирать подобных учителей?

Этот тип… Он хотел заставить пухлого мальчика попробовать неудачно приготовленное зелье. Оно напоминало какую-то зеленую слизь и, кажется, даже шевелилось. Ученик боялся слово сказать… Он даже не сопротивлялся! И я не вытерпела. Подбежала, отобрала у мальчишки хрустальную чашку и швырнула в ноги преподавателя. А как кричала… Будто он исчадье ада или того хуже.

Меня тут же схватили за ухо и, шмякая испачканными ботинками по мраморному полу, отвели в кабинет ректора. Где-то посередине пути я и пнула его по колену.

Ухо горело, Артур кипел. И совсем меня не слушал. А когда высокомерный колдун оставил нас с крестным наедине, даже заявил, что я не права и сужу по первому впечатлению. И что достоинства этого гада во много раз превосходят недостатки. Словом, сказал какую-то чушь, чтобы от меня отмахнуться.

– Считайте, что у меня вообще проблемы с доверием, – пробурчала я вслух. – Я даже дяде Артуру не особо…

– Дяде? Не думал, что у него есть племянница.

– Я ему не племянница. Меня зовут Анна. Ну, так звал папа, – зачем-то вдруг объяснила я, будто вела светскую беседу, а не торчала зареванная в чужом шкафу. – А маме больше нравилось на французский манер…

– Все равно не запомню. Буду звать тебя маленькой пигалицей, – проворчал парень.

Я только сейчас хорошенько его рассмотрела. Высокий, темноволосый, довольно красивый, лет около двадцати пяти. Когда он говорил спокойно, то голос был приятным – низким, густым, с бархатистыми нотками. Но было в его внешности что-то мрачное… и печальное.

– Почему ты говоришь о родителях в прошедшем времени?

– Потому что они оба… в прошедшем времени. Полгода назад… Грабители залезли в дом. Мне повезло, я ночевала у подруги. Теперь за мной приглядывают тетя Аманда и Артур. Но я их знаю мало, чтобы полностью доверять. А вы разве не должны сказать что-то вроде «мне очень жаль»? Обычно все это говорят.

– А ты хочешь жалости? Я не хотел. Людям кажется, что это именно то, что надо. Но их соболезнования… полная чушь. Как они могут жалеть об утрате тех, кого даже не знали? Обычное лицемерие.

На минуту он стал другим. Не холодным и равнодушным, а настоящим, чувствующим.

– Вы тоже кого-то потеряли? И вас все жалели?

– Да, но… я предпочел бы, чтобы меня били, пинали ногами и рвали на куски.

Он сказал это так спокойно, что я содрогнулась. Жуткий все-таки тип…

– Зачем? Вы не были виноваты.

– Откуда тебе знать? – он удивленно поднял на меня глаза. – Пять минут назад ты была уверена, что я собираюсь причинить тебе вред.