В преддверии большой войны с Советским Союзом немецкое военное руководство привлекало под свои знамена всех, кто по каким-либо причинам имел свои счеты к советской власти, советскому государству или просто к России. Грузинские, азербайджанские, армянские, румынские, литовские, латышские, эстонские и другие группировки националистов рассматривались руководством абвера и СД в качестве основы для формирования «пятой колонны» на территории СССР. Немецкие спецслужбы использовали в своем хозяйстве всех противников нашей страны, руководствуясь древним принципом: «В разведке нет отбросов, в разведке есть только кадры».

«В 1940 г., – вспоминает П. А. Судоплатов, – нам через источники в эмиграции и в гестапо стало известно, что Нидермайер выступает с предложением о создании в преддверии войны Туркестанского легиона – националистических мусульманских организаций для действий против советских войск. Речь шла о создании Туркестанского, Волго-татарского комитетов, Крымского центра, Азербайджанского, Северо-Кавказского, Армянского, Грузинского штабов. Таким образом, у немецких разведывательных органов были большие планы по разыгрыванию мусульманской карты против Советского Союза.

Немецкая разведка, в частности бюро Риббентропа, стремилась активно использовать против нас и грузинскую эмиграцию. Сейчас этих перебежчиков воспринимают как национальных героев Грузии».

Наибольшую силу для формирования «пятой колонны» в 1940–1941 гг. все же представляли украинские националисты. Выходцы из западных областей УССР проходили дополнительный четырехнедельный курс обучения при батальоне «Бранденбург-800» в местечке Алленцзее, после окончания которого перебрасывались с разведывательными заданиями в Советский Союз. Осенью 1940 г. батальон «Бранденбург-800» был развернут в полк особого назначения с тем же названием и имел в своем составе украинскую (мельниковскую) роту, проходившую обучение в Бадене Венском. В 1941 г. эта рота стала основой для формирования оуновского батальона «Роланд».

Предоставим слово П. А. Судоплатову: «Накануне войны немцы пытались наладить сотрудничество с оуновцами. Их директива „О едином генеральном плане повстанческого штаба ОУН“, принятая 22 декабря 1940 г., согласовывалась с немецкой разведкой. В ней, как нам стало известно, говорилось, что „Украина находится накануне вооруженного восстания, сразу же после выступления немецкой армии миллионы людей возьмут оружие, чтобы уничтожить Советы и создать свое украинское государство“. Поэтому необходимо, чтобы на Украине действовала организованная политическая национальная сила, которая возглавила бы вооруженное восстание и повела народ к победе. „Такая сила у нас есть, – утверждалось в директиве, – это – ОУН в союзе с немцами. Она действует, организовывает украинские массы, выводит их на борьбу“. В директиве ставились задачи террористического и диверсионного характера, шла речь о создании центра политического и военного руководства, а также о подготовке и обучении кадров. „Мы должны захватить в свои руки военные пункты и ресурсы Донбасса, морские порты, увлечь за собой молодежь, рабочих, крестьян и армию. Мы должны ударить везде и одновременно, чтобы разбить врага и рассеять его силы. Украинское военное восстание – на всех украинских землях, на всех советских территориях, чтобы довести до полного развала московскую советскую тюрьму народов“. В установках ОУН была объявлена беспощадная война всему украинскому и русскому народу, поддерживающему Советскую власть, зафиксировано „требование о ликвидации врага, указывались функции службы безопасности“, которая должна была выявлять коммунистов».

Только с декабря 1940-го по март 1941 г. контрразведкой НКВД – НКГБ было ликвидировано 66 опорных пунктов и баз абвера в пограничных районах СССР. За 4 месяца были арестованы 1596 агентов-диверсантов, из них 1338 в Прибалтике, Белоруссии и Западной Украине. Советским органам госбезопасности в предвоенный период не удалось полностью парализовать деятельность подпольных организаций. В начальный период Великой Отечественной войны боевики национальных нелегальных организаций оказали существенную поддержку немецкой армии.

В марте 1941 г. в Германии началось создание особых украинских подразделений батальонов «Роланд» и «Нахтигаль» («Соловей»). Батальон «Роланд» был организован венским бюро ОУН(м) под контролем абверштелле «Вена». Его основу составили боевики украинской роты полка «Бранденбург-800». Подготовка личного состава (350 человек) проходила в городе Зауберсдорф, близ Вены. Вели ее немецкие офицеры абвера и инструкторы-бранденбуржцы. Командный состав батальона состоял из кадровых немецких офицеров полка специального назначения «Бранденбург-800». 7 июня 1941 г. батальон «Роланд» прибыл из Вены в город Кимполунг (Румыния) и был включен в состав 11-й немецкой армии.

Батальон «Нахтигаль» формировался краковским бюро ОУН (б) под контролем абверштелле «Краков». Обучение боевиков батальона (350 человек) проходило на полигонах полка спецназначения «Бранденбург-800». Политическое и военное руководство осуществляли Т. Оберлендер и бранденбуржец оберлейтенант А. Херцнер. С украинской стороны командование производилось Р. Шухевичем, заместителем С. Бандеры по военной работе в ОУН (б). Батальон был разделен на 4 роты, которыми командовали офицеры-абверовцы. 18 июня батальон был передислоцирован к границе в районе Перемышля и поступил в подчинение командира 1-го батальона полка «Бранденбург-800».

3 февраля 1941 г. Указом Президиума Верховного Совета НКВД разделен на два комиссариата: внутренних дел и государственной безопасности. Последний (НКГБ) возглавил В. Н. Меркулов, его заместителями стали И. А. Серов (1-й заместитель), Б. З. Кобулов и М. В. Грибов. В составе НКГБ было 3 оперативных управления, 5 отделов и Комендатура Кремля. I Управление (внешнюю разведку) возглавил П. М. Фитин, 25 февраля его заместителем был назначен П. А. Судоплатов.

А за десять дней до назначения Судоплатова, 15 февраля, Гитлер отдает приказ о проведении широкомасштабной операции по дезинформации руководства Красной армии об обстановке на германо-советской границе. Было принято решение, что наилучшим прикрытием операции «Барбаросса» должно стать распространение дезинформации о подготовке к высадке на Британские острова (операция «Морской лев»). С этой целью на германские авиабазы во Франции следовало перебросить несколько авиагрупп люфтваффе, а в порты на германском и французском побережье Северного моря отправить эскадры кригсмарине. Специально для советского главнокомандования следовало организовать «утечку информации», согласно которой передислокация крупных контингентов вермахта к восточной границе объяснялась бы отвлекающим маневром в рамках проведения операции «Морской лев».

«По установленному порядку, – вспоминал П. А. Судоплатов, – разведывательные органы должны докладывать правительству обо всех сигналах и слухах, связанных с угрозой большой войны или локального военного конфликта. Это, можно сказать, их святая обязанность. По этой причине иногда случалось, что мы, идя на поводу немецкой дезинформации, оказывались ее жертвами. Весной 1941 г. немцам не раз удавалось переиграть советские резидентуры в Берлине, Софии, Бухаресте, Братиславе, Анкаре. Нашей главной ошибкой было преувеличение роли немецкого посла в Москве графа Шуленбурга, который при встречах неизменно подчеркивал заинтересованность немцев в развитии экономических отношений с Советским Союзом.