привычные вещи новым взглядом, выйти из «теплохладного» состояния и услышать зов Посланника Божия.

Обобщенное смысловое значение гнева Иисуса и гнева Бога

Из приведенного выше анализа евангельских текстов становится понятным, что связываемый с Иисусом «гнев» никак не похож на буйное проявление негативных эмоций по малозначащему поводу. Гнев Иисуса – это, скорее, синоним Его неравнодушия, вовлеченности, сопереживания. Гнев Иисуса – это Его активное пламенное противостояние злу. Гнев Иисуса означает, что Иисус твердо говорит злу «нет».

То, что мы сказали об Иисусе Сыне Божием, проливает свет и на библейские упоминания «гнева» Самого Бога. Можно сказать, что упоминаемый «гнев» Бога не является противоположностью Его любви. Да, любовь по праву ассоциируется с нежностью и мягкостью, но вместе с этим ей присуща великая сила; в любви заключена поистине огненная энергия. Образы Апокалипсиса являют, что «Бог наш есть огонь поядающий» (Евр 12:29): все, что противостоит любви, не может находиться рядом с Ним, и от соприкосновения со злом происходит как бы «электрический разряд», «короткое замыкание» – вот с чем можно приблизительно сравнить «гнев Божий».

Гнев Божий можно представить как огонь любви Божией, попаляющий все эгоистичное, мелкое, старое в душе человека, что влечет вниз и не дает расти; апостол Павел называл это «ветхий человек». Бог желает очистить нас, чтобы наше сердце могло восстать обновленным в любви, – вот на что направлено действие «гнева».

Нестандартное богословское толкование «гнева Иисуса» в свете новозаветного откровения[391]

В этой интерпретации «гнева Божия» и «гнева Иисуса» мы можем пойти еще глубже и выявить новые смыслы, приносимые новозаветным откровением.

Упомянутый в Откр 6:16 «гнев Агнца»/«гнев ягненка» является парадоксальным сочетанием; из Евангельского повествования мы знаем, что Иисус одерживает победу над злом этого мира не с помощью насилия, а любовью и прощением; не с помощью внешних «мер», а благодаря внутреннему единению со слабыми людьми. И выражаемая Иисусом кротость никоим образом не является пассивностью и слабостью, но, напротив, проявлением великой духовной силы и твердости.

Давайте вспомним: а в какой момент Евангельской истории Иисус наиболее явным образом выражал Свое противостояние насилию и злу, когда именно Он говорил злу «нет» предельно ярко? Можно вспомнить повествование об искушениях сатаны, когда Он решительно отказался от ложных путей к власти над людьми… Но есть еще гораздо более кульминационная точка Его борьбы со злом всего нашего мира, которое в тот момент все обратилось против Него. Да, это великая Пятница, когда Сын Божий ради победы людей над злом непостижимым образом взял на Себя все зло и греховность нашего мира и когда совершилось Его Распятие.

Иисус-Спаситель принимает на Себя человеческое «нет», сказанное Богу, переплавляет это «нет» в Своей любви и затем в самом Себе превращает его в «да». Приняв как Агнец грехи людей и пойдя на Распятие, Иисус этим сказал «нет» злу, поработившему себе людей, и таким образом реализовал Свой гнев по отношению ко злу.

Другими словами, «день гнева Агнца» и «день гнева Божия» можно понять как события принятия Креста, достигшие высшей точки в Распятии. Это поистине парадоксальное смысловое соединение, но оно подтверждается свидетельством новозаветных текстов и духовным опытом великого множества христиан. Если Иисус Христос «вчера, сегодня и во веки Тот же» (Евр 13:8), то неверно думать, что Сын Божий или Отец «утоляет Свой гнев», мучая «нечестивых грешников», проливая их кровь, – нет, Сын Божий Сам проливает Свою кровь, чтобы изжить зло в людях, чтобы избавить людей от пленяющей их греховности.

Это поразительное и глубокое новозаветное толкование «гнева Иисуса» и «гнева Бога», не укладывающееся в человеческие стереотипы, позволяет в ином свете увидеть упоминания гнева Божия в библейских текстах. В частности, совершенно иначе предстает образ давления винограда Откр 14, которого мы касались в уроке 9. Давление винограда и его брызжущий красный сок, похожий на кровь, – это распространенный образ гнева, обрушивающегося на врагов Бога (Иез 63:1–6; Иоиль 4:13; Плач 1:15). Но, как это нередко бывает в повествовании Апокалипсиса, внешне незначительные детали в корне меняют первоначальный смысл ветхозаветных прототипов.

В Откр 14:20 сказано, что ягоды винограда были истоптаны в точиле «за чертой города», и это можно понять как намек на историю Иисуса, Который был распят «вне врат» Иерусалима (Евр 13:13; ср. Лк 20:15). Поэтому речь идет не о крови врагов, проливающейся из-за насильственных действий Бога-Судии, – это можно понять как кровь Самого Христа, которая течет из Его пронзенного на кресте сердца (Ин 19:34). Эта кровь течет на «тысячу шестьсот стадий»/300 километров (Откр 14:20), и она как бы вбирает в себя всю кровь невинных людей, пролитую во все века (Откр 1:7; ср. Ин 19:37; Зах 12:10)[392].

В спасительной крови Иисуса все те, кто следует за Агнцем, могут омыть и убелить свои одежды (Откр 7:14), чтобы стать «бесчисленным множеством», которого никто не мог перечесть (Откр 7:9). Точило – давильня для винограда – обычно делалось из дерева. Получается, что внушающий трепет образ «точила гнева Божия» можно истолковать как Крест Иисуса – на Кресте собирается все совершенное людьми зло, и проливаемая Иисусом кровь растворяет это зло в Любви и очищает души людей.

Тема 2. Проблематика толкования тысячелетнего царствия святых – Откр 20:1–10

«Тысячелетнее царствование» святых – описание в тексте

Отрывок Откр 20:1–10, несомненно, принадлежит к самым загадочным разделам Апокалипсиса, этот текст привлекал огромное внимание богословов и художников. Откр 20 начинается с впечатляющих картин: «И увидел я Ангела, сходящего с неба, который имел ключ от бездны и большую цепь в руке своей. Он взял дракона, змия древнего, который есть диавол и сатана, и сковал его на тысячу лет, и низверг его в бездну, и заключил его, и положил над ним печать, дабы не прельщал уже народы, доколе не окончится тысяча лет» (Откр 20:1–3).

Затем происходит «первое воскресение» – в нем участвовали верные Иисусу люди; Иоанн увидел сидящих на престолах праведников, которым Бог дарует царствовать. Видение наполнено таинственными образами, практически в каждом стихе звучит выражение «тысяча лет»: «И увидел я престолы и сидящих на них, которым дано было судить, и души обезглавленных за свидетельство Иисуса и за слово Божие, которые не поклонились зверю, ни образу его, и не приняли начертания на чело свое и на руку свою.

Они ожили и царствовали со Христом тысячу лет. Прочие же из умерших не ожили, доколе не окончится тысяча лет. Это – первое воскресение. Блажен и свят имеющий участие в воскресении первом: над ними смерть вторая не имеет власти,