Обычно Габриэль нисколько не интересовалась своими постояльцами. Для нее было достаточно, чтобы они вели себя тихо, поддерживали чистоту, уважали ее гостиницу и других постояльцев и платили в срок. За пять лет она, как и любой владелец гостиницы, повидала трудных, неприятных и беспокойных гостей. Она вызывала жандармов, чтобы унять разбушевавшихся постояльцев. Как-то одна из постоялиц свела счеты с жизнью наверху. Взбешенные мужья искали тут своих сбежавших жен. У нее даже жила женщина, которая в действительности оказалась мужчиной. Заглядывали в «Мирабо» и проститутки, которые хотели снять номер. Обычно Габриэль тут же распознавала продажных женщин и отказывала им, хотя и ей случалось ошибаться. Но как только они пытались привести мужчину, Габриэль указывала им на дверь.

Тем не менее Бэлль — особый случай. Она приехала вся взъерошенная, явно доведенная до отчаяния, без багажа, и Габриэль ожидала, что от нее будут одни неприятности, но оказалась неправа.

Она поняла, чем занимается Бэлль, после того как девушка вернулась домой ранним утром. Габриэль была обескуражена: опыт (в том числе и собственный) подсказывал ей, что Бэлль скоро начнет позволять себе вольности. Но опять ошиблась. Бэлль оказалась идеальной постоялицей: нетребовательной, благодарной за малейшее одолжение и невероятно обходительной.

Больше всего в Бэлль ее покорили изысканные манеры и нежная улыбка. Габриэль нравилось наблюдать, как она учит французский, как начинает влюбляться в Париж. Всегда было приятно смотреть на нее, такую стильную, красивую — настоящую даму.

Но тревога, которую испытывала Габриэль за свою постоялицу, последние недели не проходила. Хозяйка гостиницы по себе знала, что для таких юных девушек, как Бэлль, Париж полон опасностей. И дело не только в грабителях, которые ни перед чем не остановятся, чтобы завладеть ее сережками, но и в безумцах, которые были одержимы такими красивыми девушками, как она.

Когда Бэлль не вернулась и в десять вечера, тревога Габриэль усилилась. В отчаянии она вошла в комнату постоялицы, включила свет и огляделась, надеясь найти что-нибудь, что могло бы пролить свет на то, куда она отправилась вчера вечером.

Как обычно, в комнате царил идеальный порядок. Платья висели в шкафу, внизу ровными рядами стояли туфли, белье было аккуратно сложено в ящиках. Рядом с кроватью лежала пара книг на английском. На туалетном столике стоял флакон одеколона, лежали расческа и массажная щетка, а на неглубоком подносе — всевозможные заколки для волос и шпильки.

Несколько удивил лежащий у кровати блокнот с эскизами шляпок. Несмотря на то что Габриэль сносно говорила по-английски, читала она с трудом, но догадалась, что подписи внизу означают материал, из которого сделана каждая шляпка. Женщину поразило желание Бэлль стать шляпницей, но, судя по ее прекрасным эскизам и подробным записям, она была настроена решительно.

Вся одежда, туалетные принадлежности и безделушки были куплены уже после того, как Бэлль здесь поселилась. Писем она не получала, у нее не было никаких записных книжек и дневников, которые послужили бы ключом к разгадке того, кто она, откуда приехала. Ни одного адреса друзей или родных в Англии. Ее корреспонденция состояла из записок, которые время от времени приносили посыльные. Габриэль заметила, что последнее послание лежит на туалетном столике.

Она взяла его в руки и прочла. Ни адреса, ни имени отправителя.

«Месье Лебран хотел бы встретиться с вами сегодня вечером на Монмартре. Фиакр заедет в семь», — прочла она. Внизу стояли инициалы — «Э. П.»

Лебран — довольно распространенная фамилия, возможно, даже вымышленная, поэтому толку от нее мало. На Монмартре очень много ресторанов, кафе и баров — Бэлль могла бы отправиться в любой из них. Паренек, который принес эту записку, был гаменом, уличным мальчишкой, которые за пару сантимов выполняли подобные поручения. Габриэль сомневалась, что сможет узнать мальчика, если увидит его еще раз — он вбежал в дом, вручил ей конверт, адресованный мадемуазель Купер, протянул Габриэль еще один клочок бумаги, чтобы она на нем расписалась, и убежал прочь.

Женщина присела на кровать, задумчиво глядя на записку. Она была написана на хорошей белой бумаге, но лист явно был вырван из блокнота, поскольку края были неровные.

— Похоже, отправитель оторвал адрес, который был написан сверху, — пробормотала она себе под нос. — Адрес гостиницы! — воскликнула Габриэль, когда ее осенило. — Разумеется! Так Бэлль договаривалась о встречах.

Габриэль знала, что для богатых постояльцев фешенебельных отелей обычной практикой было обращаться к консьержу или портье с просьбой подобрать ему женщину для компании. Она удивлялась тому, что не додумалась до этого раньше. Бэлль идеально подходила работа такого рода. Она была не похожа на обычную проститутку, умела держаться с достоинством, у нее были отличные манеры, способные удовлетворить требования самых взыскательных мужчин.

Внезапно Габриэль почувствовала головокружение. Бэлль не повезло, на ее пути попался опасный человек. И, несмотря на то что большинство деловых людей вдали от дома предпочитают необременительный секс, среди них всегда найдутся жестокие или извращенные люди, считающие, что проститутка вполне подходит для воплощения их больных фантазий.

Габриэль просунула руку под оборку воротника и потрогала неровный шрам. Ее сыночку Анри исполнился всего год, когда она познакомилась с человеком, который назвался Жераром Турнье. Он казался настоящим джентльменом, согласился заплатить ей пятьдесят франков и повел ее поужинать. Но вместо того, чтобы отвезти Габриэль домой, как они договаривались, он завел ее в темный переулок и полоснул по шее ножом. Габриэль повезло, что ее быстро нашли и она не умерла от потери крови. Но оставшийся отвратительный шрам был постоянным напоминанием о том, что стало с ее былой красотой.

— Бэлль намного умнее, чем была я, — уверяла себя Габриэль, опуская записку в карман фартука и выходя из комнаты.

Женщина заперла за собой дверь. Она знала: если Бэлль к утру не вернется, она должна заручиться чьей-то помощью, чтобы найти ее, потому что была уверена, что не сможет жить в ладу с собой, если девушку найдут мертвой.

Габриэль вычеркнула из жизни всех приятелей, которых она знала, когда была проституткой. Она не хотела, чтобы что-либо напоминало ей о ее былой принадлежности к представительницам древнейшей профессии. Она боялась, что Анри узнает, чем она занималась в прошлом. Но была одна женщина, с которой она поддерживала связь — она выхаживала Габриэль после нападения в переулке и приглядывала за Анри.

Когда на следующее утро хозяйка гостиницы проснулась и обнаружила, что Бэлль так и не вернулась, она решила, что после того, как подаст завтрак постояльцам и отправит Анри в школу, ей необходимо съездить к Лизетт. Она не ожидала, что ее старинная знакомая подскажет, где искать Бэлль, но она наверняка знает людей, которые могут помочь.

Габриэль редко отходила от «Мирабо» дальше чем на километр. А если и отходила, то только когда гуляла с Анри или отправлялась за продуктами. Она даже не пыталась принарядиться, поскольку, одеваясь безвкусно, не привлекала к себе ненужного внимания. Но, собираясь к Лизетт, Габриэль решила, что должна выглядеть соответствующим образом, поэтому переоделась в старый, но все еще нарядный серый костюм в белую клетку. Для женщины, предпочитающей прятать свою фигуру под просторными одеждами, жакет был достаточно облегающим, а чтобы прикрыть шрам, Габриэль повязала замысловатым узлом белый шарф. Довершила образ черная бархатная шляпка с короткой вуалью, которую хозяйка гостиницы надевала, когда шла в церковь. Ей понравилось, как она выглядит — не выделяется из толпы и в то же время не кажется пуританкой.