Мои же глаза уставились на вайхэнца, который уже давно безуспешно притворялся мертвым. Молоденький дурачок, ты сам подписался на это, а теперь пытаешься спасти свою поганую душонку!..

— Открой глаза, придурок! Я знаю, что ты жив!

Он никак не отреагировал, а продолжал лежать на задней ноге трупа лошади и притворяться мертвым. Видимо, сейчас молился всем богам и надеялся, что враг обращается не к нему. Наивные мечты идиота, надеявшегося выбраться из этого ада…

Тогда пришлось слепить снежок из красного снега и бросить его, попав точно в лицо парню. И снова ничего не произошло, хотя благодаря урокам Дэи и моему дару харука я знал, что этот поганец жив и находится в сознании.

Однако вайхэнец попался очень упорный, или же, наоборот, слишком глупый. И когда мне пришла в голову новая идея, как его расшевелить, то прямо над моим плечом звонко просвистела стрела.

Черная с белым оперением, она пробила ладонь притворявшегося вайхэнца, пригвоздив его руку к трупу лошади. Парень вскрикнул от боли и наконец-то открыл глаза. Я же повернулся, чтобы посмотреть на наглого лучника.

— Не убила ведь! — пожала плечами стоявшая метрах в двадцати от меня Барбиэль, а потом неспешным шагом пошла в мою сторону. Не забывая при этом протыкать мечом лежавшие кругом трупы.

— Еще взяли кого? — спросил я. — Ведь просил же…

— Немного, — скривила женщина недовольную гримасу.

— Сколько?

— Десятка три.

— Могли бы чуточку больше!.. — буркнул я и снова уставился на парня.

Тот смотрел на меня обезумевшим взглядом, в котором метался дикий страх. А когда рядом со мной остановилась брюнетка, в глазах вайхэнца загорелась и ненависть. Хотя Барбиэль ведь была красавицей, как и все альвийки.

— Непривычно нам брать их в плен! — словно оправдываясь, сказала она.

Я хмыкнул, ведь прекрасно ее понимал.

— Поверь, они принесут только пользу.

— Ну да, ведь это твоя идея. Как ты там назвал ее на своем языке? — попросила уточнить Барбиэль.

— Блеф, — ответил я.

— Точно! — вся в крови, но от этого не менее красивая лучница улыбнулась. — Он, конечно, имеет определенную пользу, но как же дорого стоит!

— Десятка три — это дорого? — удивился я.

Даже не задумавшись, Барбиэль уверенно кивнула.

— А может, десятерых хватит, Артур?

И альвийка чуть ли не просящим взглядом посмотрела на меня. Такую обычную и адекватно выглядевшую Барбиэль мне еще не доводилось видеть. А ведь она была вся залита человеческой кровью…

— Все-таки лучше тридцать, — ответил я.

И только через несколько секунд до меня дошло, что этот демон мести впервые меня назвал по имени.

— Ну наконец-то я не стуг, а Артур!

— Не привыкай! — с явной иронией ответила она; но при этом пока еще не стала той ледяной Барбиэль. Видимо, кровь вайхэнцев сегодня прилично насытила сосуд мести и сделала ее более терпимой к стугу.

— Не забудь мне ноги помыть! — внезапно взял и пошутил я.

И, как оказалось, ляпнул это зря, ибо шутку не оценили. Альвийка мгновенно нахмурилась и стала прежней. Она повернула голову и внимательно посмотрела на меня, произнеся столь привычным ледяным тоном:

— Помою, если пообещала.

А потом двинулась в сторону вайхэнца, который весь съежился в ожидании смерти. Однако Барбиэль спокойно прошла мимо, не удостоив испуганного парня даже взглядом. Я же встал с трупа лошади и, подойдя к пленному, поднял его на ноги.

Теперь он и тридцать других счастливчиков получат по две лошади, на которых сломя голову помчатся в Равэнштор. А то вдруг там уже готовят к отправке новые подкрепления, что нам абсолютно не нужно…

Сейчас даже пара тысяч врагов создаст огромные проблемы. Ведь уже этой ночью захваченные военные шхуны покинут Марэборгскую гавань и уйдут в Дарвэн. Так что в крепости останется лишь тысяча воинов.

Всего оказалось взято в плен не тридцать, а сорок пять вайхэнцев, которым мы прилично набили рожи, прежде чем выдали каждому по паре коней. И пафосно приказали передать своим, что будем здесь ждать с нетерпением новую армию Отара.

Теперь вся надежда на вменяемость тех, кто командовал вайхэнскими войсками в Равэншторе. Свежие новости с поля боя они получат, и если не больные на всю голову, то закроются за стенами.

Десять же военных шхун бывшей вайхэнской речной флотилии, сразу же после захода солнца покинули бухту Марэборга и, выстроившись в длиннющую линию, плыли по середине реки Проклятых.

Четыре тысячи семьсот барлэйцев и альвов сейчас находились на этих шхунах. Так что трюмы и палубы были просто забиты воинами. Но несмотря ни на что, мы плыли с довольно приличной скоростью — для той каши, по которой шли суда.

Магические ледорезы превращали лед в эту манную кашу. А Кронинген с Чэхаром обеспечили нам сильный попутный ветер. Так что вроде часов за двадцать с хвостиком мы долетим до Дарвэна и восстановим власть Айланты.

Сейчас я находился на пятой по счету шхуне и с удовольствием дрых. Так как после прекращения действия крови Рамбалака чувствовал сильную усталость. А для отдыха нашел себе маленькую каморочку на носу судна. Хотя размерами — полтора на два и на метр — она больше походила на шикарный гроб, чем на маленькую комнатку. Да и хранили тут раньше какие-то корабельные снасти, которые я сразу же выкинул наружу.

Но это лучшее, что можно найти на этих шхунах. Ведь на них нет никаких отдельных жилых помещений, как на корабле того же Рона. Трюм и кормовой отсек — вот и все. В последнем нас с Шэвером когда-то попробовал пытать вайхэнский капитан.

А со всеми дрыхнуть мне не хотелось, и не из-за понтов. Просто в Марэборге я нашел огромную шкуру белого медведя. Причем не разумного ошэна, а явно другого по виду и большего по размерам.

И вот как мне спать со всеми, когда воины завернулись в обычные меховые накидки, а я тут развалюсь и буду храпеть в такой роскоши, словно король? Короче, проявил слабость и сделал себе поблажку.

Кстати, Дэе сильно повезло. Она сейчас сидит в тепле и греется возле магического камина. Обнаглевший Кронинген перетянул свой дом-повозку на палубу и забрал в нее молодую девушку. Меня же послал сюда и назвал такое разделение оборонительной тактикой.

Ага, хитрозадая тактика, типа по одному магу на последнем и первом судне. Это он с Чэхаром, ведь Райлина с цваргами осталась помогать марэборгскому гарнизону. Ну а меня как стуга поместили в середине нашей военной флотилии.

Не спорю, логика тут, конечно, прослеживается. Только обидно, что главный генератор предыдущих побед лежит в каком-то ящике для корабельного барахла. А блондин почему-то тоже отдыхает в тепле с Кронингеном.

Но, с другой стороны, шкура гигантского белого медведя превратила ящик для снастей во что-то более-менее терпимое. Причем она оказалась настолько огромной, что троим бы хватило на меховую простыню и одеяло.