— И что я должна делать?

— Поработать с Беллой Крипас.

— Но мы же заключили с ней договор…

— Да, да, я это знаю, но вам необходимо укрепить ее дух и утрясти вопрос возможной негативной реакции со стороны мужа, который может просто стукнуть кулаком и потребовать от супруги и шагу не делать в суд.

— Поняла. Вы правы, здесь надо нам поработать.

— Значит, договорились?

— Договорились, мистер Гордон.

— Ну, вот и прекрасно, — улыбнулся специальный прокурор и пообещал: — Как только я добьюсь импичмента, то закачу для вас и миссис Богарт большой банкет.

Барбара Декарт рассмеялась:

— Мне миссис Элизабет рассказала случай, связанный с Президентом. Однажды он присутствовал в штате Юта на банкете в его честь. В своем спиче он пошутил, что дамы после предложенного прекрасного вина должны проявить инициативу в отношении присутствующих мужчин. К Макоули тут же подошла экстравагантная дама и, глядя ему в глаза, сказала: «Мистер Президент, прошу запомнить: я вас за язык не тянула!»

Томас Гордон громко рассмеялся, а затем произнес:

— По-моему, эта дама могла и не говорить ловеласу Макоули. При встрече с дамой он всегда чувствует голод.

— Когда мне надо встретиться с Беллой Крипас?

— Как говорится, вчера.

— Понятно, значит, сегодня. Хорошо, я сейчас позвоню ей и договорюсь о встрече.

— Если желаете, то стол и телефон к вашим услугам.

Миссис Декарт расположилась в кресле хозяина кабинета и, набирая номер, пошутила:

— Хоть на минутку представлю себя специальным прокурором.

— Это единственное, что может показаться уютным, — грустно улыбнулся Гордон.

Белла Крипас ответила сразу же, и Барбара быстро договорилась встретиться с ней в баре недалеко от Белого дома.

Миссис Декарт протянула на прощание Гордону руку и направилась к выходу.

Вскоре она была на месте встречи. Это был тот же бар, где некоторое время назад Майкл Хаммер вынужден был выложить кругленькую сумму за фотографии, которые сыграли с ним такую ужасную шутку.

Белла Крипас, белокурая миловидная женщина, была пунктуальной. Поздоровавшись, они уселись за крайний, по иронии тот же, где сидел в свое время Хаммер, столик и заказали мороженое и кофе. Барбара сразу же приступила к делу:

— Я знаю, что у вас рабочее время, поэтому не буду отнимать его. Вы, конечно, знаете, что материалы специальным прокурором Томасом Гордоном и нашим фондом уже подготовлены и дело вступило в заключительную стадию.

— Да, конечно, знаю. Кстати, хочу вас поздравить с блестящей победой в деле по иску Мерлин Биделл. Сейчас многие только об этом и говорят. Правда, миссис Крипас повезло.

— Почему?

— Президент не прибыл в суд.

— Да, там были его представители. А вас смущает его появление в суде?

— В какой-то степени. Когда представлю, что придется спорить с самим Президентом Соединенных Штатов Америки, то становится не по себе.

— Почему?

— Боязно немного…

— А когда он снимал с вас трусы, причем прямо в рабочем кабинете, вам тоже было страшно?

— Поэтому я и не сопротивлялась от страха, но позже, когда я узнала, что делал это Макоули со многими женщинами, превратив Овальный кабинет в конвейер сексуальных утех, то, конечно же, расстроилась. Ведь он просто так, от скуки заставил меня вступить с ним в эту связь…

— Значит, вы понимаете, что Президент унизил вас, опозорился сам и унизил всю Америку?

— Да, да, я это понимаю, поэтому и решила предъявить ему иск.

— Понимаете, Белла, я должна быть уверенной в том, что вы не дрогнете в суде, даже если туда явится Джон Макоули. Одно дело то, что мы оговорили последствия в контракте, а другое дело — имидж фонда «За права женщин». Мы не проиграли ни одного процесса и очень желаем, чтобы ни одна наша клиентка не подвела нас.

— Нет, нет, миссис Декарт, вы не беспокойтесь, я буду твердо стоять на своем.

— На работе на вас не давят?

— По-моему, еще никто ничего не знает.

— Я хочу сказать, что закон на вашей стороне и он поставит любого чиновника на место, если он попробует вмешаться в ваши дела и будет требовать что-либо от вас.

— Я понимаю.

— Белла, меня несколько беспокоит другое. Как бы предстоящие судебные слушания не отразились на ваших семейных делах.

— В каком смысле?

— Мы с вами женщины, — Барбара доверительно положила свою руку на руку Крипас, — нам легче понять друг друга. Наши мужья не против того, чтобы, пользуясь случаем, пофлиртовать или даже переспать с понравившейся им женщиной. Но они слишком суровы и требовательны к нам, своим женам. Поэтому меня тревожит вопрос, как будет реагировать ваш муж, когда узнает о ваших отношениях с Макоули.

— А это пусть вас не волнует. Ровно год назад я открылась ему и честно все рассказала.

— И он что, простил вас? Понял?

— Он ушел от меня, мы развелись… Правда, огласке наш развод решили не предавать. Ни ему, ни мне это ни к чему.

— Вот как!

Барбара задумалась. Она поняла, какой козырь в споре с Джоном Макоули может приобрести прокурор Гордон, если узнает о разводе и, главное, о его причине. Предъявление суду этого факта может обойтись Президенту дорого.

— Я бы не хотела, чтобы о нашем разводе стало известно, — просительно произнесла Крипас.

— Не беспокойтесь, я никому ничего не скажу. Советую и вам об этом даже прокурору Гордону не говорить.

— Спасибо. Я буду молчать. Тем более…

Миссис Крипас вдруг замолчала, и ее глаза наполнились слезами.

Барбара снова сжала ее руку.

— Что вы хотите сказать? О чем думаете?

— У меня был хороший, любящий муж. Он любил и любит детей, они тоже его обожают. Я, дура, совершила непростительную ошибку, была ослеплена тем, что на меня позарился сам Президент Америки. Оказалось, что я для него — игрушка, с которой просто так, от скуки можно поиграть. И я клюнула. Поверьте, это была простая женская слабость, желание нравиться всем, даже могущественным мужчинам.

Белла с надеждой посмотрела в глаза Декарт:

— Барбара, как вы думаете, если я выиграю процесс, если докажу, что Джон Макоули вынудил меня изменить мужу, может, мой супруг простит меня и вернется в семью, к детям? Я же покаялась перед ним еще год назад, когда никто ничего не знал…

— Вполне может быть. Если не возражаете, я тоже буду вам в этом помогать.

— Спасибо, Барбара. Я рада, что встретила вас.