— Когда начнём? — негромко спросила она, нисколько не сомневаясь, что призрак догадается, о чём идёт речь.

— На исходе второго сумеречного часа.

Хель помолчала, а затем, словно сообразив, что её слова ровным счётом ничего не объясняют, добавила:

— В это время начнёт быстро темнеть.

— А это на что-нибудь влияет? — заинтересованно обернулась к ней Кристина. — Рахи выходят на охоту по ночам, потому что становятся сильнее? Как вообще это работает?

— Ночь или день, для таких, как я, это не имеет значения. Однако люди плохо видят в темноте и чаще совершают ошибки. Другая охотнее покинет укрытие.

Из груди Кристины вырвался тягостный вздох. Что и говорить, было бы неплохо подловить раха в неудобный для него момент и получить пусть небольшое, но преимущество. Правда, в таком случае слабее стала бы и Хель, но и что с того? Как бы она ни относилась к гвардейцам, но теперь, когда их было уже семеро, это обстоятельство уже не казалось большой проблемой.

«Знать бы ещё, что с ним потом делать, с этим рахом», — Кристина нервно потёрла руки прежде, чем осторожно спросить:

— Слушай… А ты уверена, что сможешь её остановить? Не обижайся, но в прошлый раз мне показалось, что вы не можете причинить друг другу серьёзного вреда.

Хель неторопливо поменяла позу — скорее всего только ради того, чтобы не привлекать лишнего внимания своей неподвижностью. После разоблачения сыном управляющего, она вообще стала гораздо внимательнее относиться к подобным мелочам, ещё на один шаг приблизившись к почти идеальной имитации живого человека из плоти и крови. И нужно было признать, получалось у неё это довольно убедительно — если на минуту позабыть о том, что живые люди из плоти крови ни за что не усидят так долго с идеально ровной осанкой.

— Мы сражаемся не для того, чтобы причинить вред, — наконец безразлично пояснила Хель. — Необходимо угадать намерение и нанести решающий удар. Тот, кто сумеет это сделать, полностью поглотит побеждённого.

— Иными словами, бой до первой ошибки… — мрачно заключила Кристина, подавив в себе желание забраться на лавку с ногами. — А что будет с тем, кого… поглотили? — Зловещее слово царапнуло гортань.

— Мне это неизвестно. Вероятно, он навсегда исчезнет из этого мира. Как те существа, которые напали на служанку и её молодую госпожу.

Кристина нервно потеребила воротник. Что тут скажешь? Эти призраки обитают в своём собственном мире, со своими нравами и своей — пусть и невероятно высокой — ценой за ошибку, и дела им нет до того, кто и что думает по этому поводу.

Следующие несколько минут прошли в полном молчании. Хель флегматично разглядывала горизонт и явно не стремилась продолжить разговор, а потому Кристина, которой было совершенно нечем заняться, принялась лениво крутить головой в поисках чего-нибудь интересного. Впрочем, найти что-то заслуживающее внимания на широком и совершенно пустом дворе крепости Формо было отнюдь не самым простым делом. Обежав полукруг, взгляд вернулся к унылому каменному зданию, которое ещё сегодня утром было сердцем Формо, а теперь молчаливо взирало смолкшие мастерские и оживлённые улицы, где уже начали собираться первые группы богато одетых торговцев и мастеровых с семьями, которые вот-вот должны были отправиться в подготовленные для них укрытия.

Эйдона и Мартона нигде не было видно: взяв с собой одного из недавно прибывших гвардейцев, они отправились выставлять обереги и создавать безопасные убежища для жителей посёлка и предместий. Оставшиеся солдаты расположились неподалёку; первый, долговязый и худощавый, в круглом шлеме, плотно застёгнутым под подбородком, привалился к стене крепости и, скрестив руки на груди, что-то втолковывал своему товарищу. Почему-то этот гвардеец показался Кристине самым осторожным: то ли потому, что так и не расстался со своим шлемом, то ли дело было в тех быстрых взглядах, которые он бросал по сторонам — иногда он оглядывался даже на стену, словно бы ждал нападения и от неё тоже. Второй — плечистый, с правильными чертами лица и длинными тёмными волосами, собранными в хвост — напротив, вполне мог бы сойти за младшего брата Эйдона — во всяком случае держался он настолько же уверенно и спокойно.

Вдаваться в суть разговора у Кристины не было особого желания, тем более что ей было на что посмотреть. Эти двое даром времени не теряли и, пока она размахивала своим честно отбитым у ополченца трофеем, успели совершить набег на оружейную и вытащить оттуда целый арсенал разнообразного оружия — точнее, того, что при некоторых допущениях, могло бы им стать. Одно за другим темноволосый гвардеец осмотрел несколько копий с наконечниками разной формы и тёмными от времени древками, передал одно из них долговязому — тот неодобрительно покачал головой, и отставил оружие в сторону. Следом пришёл черёд тяжёлого молота, напоминающего кувалду с укреплённой металлом рукоятью — казалось, именно она и удерживала увесистый боёк на месте; затем в руках гвардейца показался лук и пара колчанов со стрелами, один из которых почти сразу же полетел куда-то в сторону, а затем и пара узкий мечей, покрытых слоем ржавчины — даже Кристине было очевидно, что в последний раз арсенал Формо открывали ещё в те времена, когда по земле бродили динозавры.

Так, в наблюдении за работой гвардейцев, прошло некоторое время, пока, наконец, внимание Кристины не привлёк необычный шум, доносящийся откуда-то из крепости. Дверь распахнулась, как от порыва ветра — и наружу показался объёмистый свёрток, за которым, судя по темно-синей юбке и расшитому переднику, скрывалась не кто иная как Инара. Изловчившись, девушка подцепила дверь локтем, толкнула её бедром и, услышав, как та с грохотом захлопнулась, направилась в сторону Кристины.

Вскоре Инара уложила поклажу на лавке и взялась за стягивающие свёрток верёвочки. Внутри обнаружилось что-то, напоминающее пухлое стёганое одеяло, аккуратно свёрнутое в плотный рулон и перевязанное толстым кожаным ремнём. Инара быстро справилась с узлом, раскатала рулон и несколько раз с силой встряхнула «одеяло», которое на деле оказалось удлинённой стёганной курткой, напоминающей те, что носили ополченцы, только выполненной значительно аккуратнее. Закончив с приготовлениями, служанка знаком предложили Кристине примерить стёганку; та не стала спорить и покорно влезла в куртку. С этим проблем не возникло — как и в случае с одеждой, Инара не прогадала с размером, даже взяла немного с запасом; зато почти сразу обнаружилось, что у куртки нет пуговиц. Впрочем, прежде, чем Кристина успела сообразить, что с этим делать, служанка проворно зашнуровала доспех, завязала ремешки на рукавах и туго затянула пояс на талии.

— Дедушкин ватник, — не удержалась Кристина, с сомнением оглядывая себя. Стёганка доходила