его на лезвие. Примеру Анора последовали остальные, один за другим подставляя Мартону своё оружие, и вскоре всё оно уже тускло поблескивало чем-то маслянистым, ловя на себе последние лучи закатного солнца.

Эту смесь Кристина вспомнила сразу — Мартон уже пользовался ею перед тем, как их небольшой отряд выдвинулся в сторону болот. Правда, в тот раз, она была слишком занята попытками убедить Хель оставить гвардейцев в живых, а потому не слишком прислушивалась к собственным ощущениям; теперь же от одного взгляда на быстро тающие от прикосновения к металлу кристаллики, внутри заворочалась брезгливая неприязнь — слишком явная, чтобы быть её собственной.

— Может причинить боль, — не дожидаясь вопроса, пояснила Хель.

Кристина понимающе кивнула — штука, должно быть, была по-настоящему скверной, если вызывала у обычно бесстрастной Хель такой бурный всплеск эмоций — и направилась к гвардейцам. Приблизившись, она молча подставила Мартону наконечник копья, а затем, когда тот закончил, вынула из-за пояса нож и протянула и его. Кто знает, как обернётся дело, и тогда оружие, способное «причинить боль» раху, придётся очень кстати.

Впоследний раз обсудили они и свой нехитрый план. Гвардейцы слушали спокойно, не выражая эмоций и не задавая вопросов — только долговязый Вильён чуть заметно поджал губы, не слишком довольный тем, что ему, как и остальным, придётся остаться в убежище вместе с жителями посёлка.

— С кем вы собрались сражаться? — глядя ему в глаза, Кристина повторила вопрос, который совсем недавно задал ей Нильсем. — Вы ведь даже не увидите этих существ, зато они вас — легко. Кстати, учитывайте, что оружие я вижу в первый раз в жизни, так что… в общем, не хотелось бы попасть кому-нибудь в глаз. А Х… — она резко осеклась и поправилась: — А присутствующая здесь вельменно будет слишком занята, чтобы отвлекаться на «серых».

Её соображения поддержали Эйдон и Мартон — и гвардейцы неохотно уступили. Нильсем принял из рук капитана деревянную рамку с закреплёнными внутри амулетами, бережно вынул один из них, поднёс к губам, словно хотел согреть оберег своим дыханием, и осторожно уложил его на землю. Захватив с собой мрачного Вильёна, он направился вдоль стены, с явным намерением повторять этот нехитрый обряд до тех пор, пока внутри круга не окажется вся крепость.

— Кстати, а не получится, что мы запрём её внутри? — Кристина задумчиво закусила губу: почему-то раньше ей эта очевидная, в общем-то мысль, в голову не приходила.

— Это стало бы удачным исходом. Однако другая почувствует круг и покинет его прежде, что он сомкнётся, — уверенно ответила Хель и добавила, предвосхищая дальнейшие расспросы: — Так же, как чувствую его я.

Кристина пожала плечами — кому, как ни другому раху разбираться в таких вещах? Она уже собиралась обратиться к Эйдону, чтобы сообщить, что они с Хель готовы начинать, как только гвардейцы закончат с кругом, однако в этот момент ей помешали. Дверь в крепость с шумом распахнулась, и наружу, неуверенно пошатываясь, вывалился грузный управляющий Бравил в сопровождении пары перепуганных слуг.

«Пьяный он, что ли?», — только и успела подумать Кристина.

— Olsen! — срывающимся голосом взмолился управляющий и бросился к Эйдону. Или правильнее было бы сказать, попытался это сделать: на полпути ноги отказались ему подчиняться, и Бравил-старший неминуемо скатился бы с крыльца и свернул себе шею, если бы Мартон не успел подхватить его под руки и усадить на ступеньки. Впрочем, это никак не уменьшило его энтузиазма управляющего: едва увидев перед собой Хель, он всем телом подался вперёд и грохнулся на колени, ни на мгновение при этом не прекращая что-то ей объяснять, рвущимся от напряжения голосом — однако та лишь качнула головой и повернулась вполоборота, всем видом демонстрируя, что продолжения разговора не желает.

«Не пьяный, просто очень напуганный», — после некоторых колебаний заключила Кристина.

Между тем Бравил-старший, так и не поднявшись с колен, обернулся к Эйдону. Однако капитан, словно отзеркалив свою «госпожу», смерил управляющего невероятно тяжёлым взглядом исподлобья и, быстрым движением проведя рукой по усам, ответил — и судя по дрогнувшим губам управляющего, ответ был далеко не положительным.

— Его сын пропал, и никто его не видел, — безразлично пояснила Хель. — Этот человек просит гвардейцев помочь ему в поисках. Капитан ответил отказом.

Кристина хотела было поспорить, но, поразмыслив, признала, что в этом был смысл. Собственно, ничего страшного и не случилось: после «общения» с Мартоном и особенно после «беседы» с Хель и Эйдоном парню просто нужно было побыть одному и немного успокоиться. Собственно, если бы не блуждающий по посёлку призрак, на его исчезновение и вовсе не обратили бы внимания. Да и вообще, зачем управляющему гвардейцы, когда в его распоряжении есть целый штат слуг?

«Он бы ещё Хель на поиски отправил, честное слово»

Эйдон, судя по всему, пришёл к точно таким же выводам. Следуя его указанию, слуги помогли своего господину подняться и, осторожно придерживая его под руки, повели в крепость. Бравил не сопротивлялся, свесив голову на грудь и безвольно переставляя ноги подобно сломанной марионетке.

— А на нашего призрака его сын не натолкнётся? — на всякий случай уточнила Кристина. Несмотря на всю неприязнь к нагловатому и заносчивому сыну управляющего, смерти ему она точно не желала.

— Управляющему не следует опасаться. Его сын умрёт последним. — Хель проводила Бравила-старшего безразличным взглядом и с достоинством отвернулась.

Дожидаться Нильсема и Вильёна не стали. Анор закинул за спину лук и колчан со стрелами, без видимых усилий подхватил тяжеленную «кувалду» и пару копий, а затем, взвалив всё это добро себе на плечи, бодро зашагал по главной улице в сторону ворот. Хель обернулся к Инаре, которая во все глаза разглядывала её округлившимися от удивления глазами: кажется, девушка только сейчас сообразила, что её госпожа не собирается оставаться в безопасном укрытии.

— Можешь просто сказать, что останешься с гвардейцами, — едва слышно подсказала Кристина. — А ещё попроси её навестить сестру и не нарываться на неприятности, хорошо?

На прощание Инара склонилась в таком низком поклоне, что со стороны могло показаться, что ещё чуть-чуть и она попросту сложится пополам. Хель вежливо склонила голову — совсем немного, но это, при определённом старании, можно было даже принять за ответный поклон. Не зная, как поступить, Кристина повторила это движение и, пряча обречённый вздох, направилась вниз по главной улице.

Небольшую открытую площадку рядом с воротами выбрали отнюдь не случайно. Ещё во время работы над схемами и планами Формо Кристина вспомнила, как этим утром Хель жаловалась на плохое зрение. Дожидаясь, пока гвардейцы закончат с убежищами, они ещё раз всё