– Генерал, ну что же происходит?!

– Я уже не могу!

– Все вниз! Немедленно! – скомандовал обомлевшим мутантам Джавер. – Вниз, я сказал!

Упрямо дождавшись, когда все ушли, он последний спустился с крыши, а затем приказал прекратить попытки отбить замок.

– Вы предатель! – вырвалось у одного из разгоряченных старших воинов. – Предатель!

– Эйзенберг мертв, идиот. А рядом с ним лежит тело Альберта Третьего, его отца!

– Что? – удивился мутант, как и его сородичи:

– Так это правда?

– Что тут вообще происходит, люди?!

– Я беру временные права предводителя Арогдором на себя. Собрать всех на площади! Всех! У вас полчаса, – приказал Джавер шокированным мутантам.

Пристально оглядев своим озлобленным взглядом окруживших его воинов, он развернулся и в одиночку смело пошел в замок, откуда нескончаемой жуткой песней раздавались жалостливые стоны и затухающие крики раненых. Пройдя длинные коридоры, усыпанные подпаленными трупами, Джавер вышел к задымленному саду и осторожно заглянул за угол. Среди обугленных стволов пальм и гор трупов, трое тяжело дышащих рыцаря пытались оказать помощь двум умирающим на полу товарищам, которые уже теряли сознание от кровопотери.

– Ваше величество! – крикнул Джавер.

– Что?! Кто это?

– Айвор Джавер.

– Иди сюда, тварь! – заорал все еще озверевший и окровавленный Томас в помятых доспехах, лицо которого снова было в ссадинах и глубоких порезах.

– Иду, – спокойно ответил полководец, выкидывая вперед меч и кинжалы, которые с глухими ударами упали на усыпанный бездыханными телами пол.

– Почти двадцать лет тебя ждал. Иди быстрее! Посмотрю в твои глаза, тварь.

– Все кончено. Я сдаю Вам Арогдор.

– Это понятно. Иди сюда!

– Хорошо.

Как только Джавер шагнул из-за угла, синий луч из бластера короля тут же прожег ему огромную правую ногу. Рыкнув, он не остановился и хромая, все равно поковылял через груды дымящихся трупов к площадке, смело смотря в глаза дерзкому королю Парфагона.

– Это твоя последняя минута, Джавер!

– Убей же его, Томас, – прорычал Линн.

– Одумайтесь. Минуту назад я стоял над вашими головами с сотней лучников.

Изумленные рыцари посмотрели вверх и, недоумевая, переглянулись. Они сразу осознали произошедшее, но не смогли понять, почему он их не убил:

– Сдал своих, урод, – терял контроль Томас, подойдя к поверженному Джаверу и грубо поставив его на колени. Он приставил бластер к его клыкастой голове с толстыми дредами и собрался сделать то, о чем мечтал с самого детства. – Смотри мне в глаза, кровожадный ублюдок!

– Одумайтесь, Ваше величество. Я вас спас уже не первый раз. И я сдаю Арогдор. Что еще нужно?

– Прикончи его, – нервничал Линн, целясь в генерала. – Давай же!

– Прощай, тварь, – нажимал на курок озлобленный король, не веря ни единому слову мерзкого мутанта, но неожиданный знакомый женский голос парализовал его в последний момент:

– Томас, стой!

Он не мог понять, что происходит и потому еще несколько мгновений не двигался, слыша, как некая девушка неуклюже пробирается по теплым трупам, горько плачет и постоянно спотыкается, словно маленькая Ирэн, когда спешила.

– Не делай этого, братик!

– Не может быть!

– Ты что, забыл про меня?

– Ирэн! – кинулся ей навстречу Томас, рыдая и удивляя своих обомлевших товарищей, которые все еще держали бластеры направленными на осунувшегося Джавера. Полководец понимал, что любимая и ненаглядная молодая жена сейчас узнает его главную тайну и потому даже не особо переживал, если ему немедленно снесут голову, как напряженно и безмолвно смотрящему из-под куста Альберту.

Буквально несколько минут назад, разбуженная странными криками, Кейт увидела из окна спальни, как ее находящийся в дальнем боевом походе муж в одиночестве вошел в усыпанный трупами замок, из которого шел странный, сверкающий синими вспышками дым. Предчувствуя непоправимую беду, она сбежала из оцепленного особняка, выпрыгнув через окно спальни на втором этаже, больно вывихнув себе ногу. После этого она прорвалась в замок мимо оцепления растерянных мутантов и в самый последний момент успела найти супруга, погибающего от рук похожего на брата рыцаря в позолоченных доспехах.

– Я думал, тебя казнили, Ирэн.

– Так надо было. Только не убивай его, Томас!

– Ты что?! С чего вдруг?

– Это мой муж, Томас! Меня теперь зовут Кейт, а его я люблю больше жизни, – бросилась она обнимать раненого в ногу Джавера: – Тебе сильно больно, любимый?

– Ты спятила! – лишь смог вымолвить ее брат.

– Нет. Он спас меня от казни. Он спас тебя с площади. Его нельзя убивать. Он твой спаситель и мой муж!

– Ого, – удивился Линн, перестав целиться в Джавера.

– Ирэн, с тобой все в порядке? Этого просто не может быть!

– Это все правда. Айвор, скажи ему.

– Уже говорил, – потерянно ответил генерал.

Томас снова подошел к нему и с гневом, едва себя сдерживая, посмотрел в его глубоко посаженные глаза монстра:

– Ты знал, кто она и кто я?

– Не сразу.

– Вы о чем? – не понимала Кейт.

– Это же… Я же ради него все это… – Томас еще больше задыхался от полученного потрясения, но не смог ничего сказать, смотря то на поникшего Джавера, то на плачущую сестру. В его сознании все перемешалось. С одной стороны, перед его глазами стоял на коленях гнусный мутант, который приказал зверски убить его дорогую семью и похитил маленькую Ирэн, который бессмысленно уничтожал тысячи невинных селян и олицетворял самое настоящее зло этого мира. С другой стороны, Джавера действительно боготворила ничего не понимающая сестра и, выходит, он уже два раза спас самому Томасу жизнь. Ситуация оказалась столь неоднозначной и сложной, что король Парфагона моментально пришел в себя после безумного сражения и нашел пока единственное правильное решение:

– Погниешь в Башне заточения, а потом с тобой разберемся.

– Согласен.

– Томас, может, не надо? – снова зарыдала Кейт.

– А тебе потом все расскажу, дорогая сестричка.

Далее сдавшийся полководец объяснил королю Парфагона, что нужно делать, дабы бескровно довести капитуляцию до логического конца, а затем они оказали помощь раненым рыцарям, взяли их под руки и медленно выдвинулись на площадь перед поверженным замком. Уже в коридорах их встречали расступающиеся озадаченные мутанты: после подтвержденных новостей об Альберте уже никто не знал, что делать дальше, кого считать врагом, а кого – новым предводителем.