Оставив родителей развлекаться, Грейцель тихонько выбралась из-за стола и направилась к храму. Подойдя к одной из пристроек, она потопталась в нерешительности и постучала в дверь.

Спустя несколько секунд из-за нее послышались мягкие шаги, затем дверная ручка повернулась.

– Айле Тэйцевас, Грейцель.

– Айле Тэйцевас, энле Клайвис! Можно мне пройти?

– Разумеется, – Клайвис посторонился и сделал приглашающий жест. – Чувствуй себя как дома.

Грейцель чувствовала себя страшно неудобно, не представляя как начать разговор, с которым она пришла сюда. Пройдя в комнату, она принялась осматриваться по сторонам, не зная, куда себя деть.

Жилище энле было обставлено скромно. На низком столике, стоящем рядом с окном, стоял чайник, из носика которого поднимался пар. Комнату заливал осенний свет, льющийся из окна. Вообще, здесь было очень чисто, уютно и спокойно.

– Уж извини, я не ждал гостей, поэтому решил немного посидеть с чашкой чая, – Клайвис указал на чайник, стоящий на столе. – Составишь мне компанию?

Он прошел к шкафу и вынул из него еще одну чашку. Поставил ее на стол и сел в стоящее рядом кресло. Затем посмотрел на все еще стоящую на ногах девушку.

– Грейцель, чья-то жизнь в опасности?

– Нет, – удивленно ответила она.

– Значит, нам не нужно бежать никого спасать и мы можем спокойно поговорить? – улыбнулся Клайвис, – Тогда почему ты не проходишь? Не стесняйся.

Он указал ей на стоящее рядом кресло и принялся разливать чай по чашкам.

Грейцель последовала приглашению. Действительно – какой смысл торчать в проходе.

– Дикфрид и Гри здоровы? Сегодня я видел их утром. Потрясающе красивая пара.

– Да, с мамой и папой все в порядке. – ответила Грейцель – Они на празднике.

– А у тебя самой все ли хорошо?

– Все хорошо, спасибо, энле.

Вот и замечательно, – Клайвис взял со стола чашку и отпил глоток чая. – Значит, разговор нам предстоит на хорошую тему. Это радует.

Он снова улыбнулся и выжидающе посмотрел на девушку.

Бывают же такие люди! Еще несколько минут назад Грейцель не знала, с чего начать, а теперь, то ли от простых вопросов, то ли от того, что в комнате царил мир и покой, в ее голове все встало на свои места.

– Энле Клайвис, я пришла, чтобы передать вам привет от вашей знакомой. Мы… Я случайно встретила ее вчера ночью в лесу.

Брови старика удивленно приподнялись, а большой лоб собрался морщинами. Потом он весело рассмеялся.

– Дорогая Грейцель, боюсь, те из моих знакомых, что еще не покинули этот мир, находятся в столь почтенном возрасте, что вряд ли будут ночевать в лесу. Да и неужели я не нашел бы ей места для ночлега?

– Она не была старой, – возразила Грейцель. – Ей, самое большее, лет сорок и она очень красива. Может быть вы вспомните ее, энле – она из Аверда. А еще – она офицер Храмовой стражи, а там женщин не много.

– Тем более – из Храмовой Стражи, – Клайваис покачал головой. – Увы, но никого в таком молодом возрасте я среди своих знакомых припомнить не могу. Но все равно – спасибо ей за добрые слова, а тебе – за то, что передала их мне.

Вот это да. И как это понимать? «Вот сейчас я покажу ему медальон, он на него посмотрит, пожмет плечами и отправит меня вместе с ним домой» – подумала Грейцель, вынимая металлический диск из кармана.

– Если честно, энле, – осторожно сказала она, – она попросила меня передать вам кое-что.

– И что же это?

Грейцель показала Клайвису медальон, полученный ей в лесу. Тот протянул было руку, чтобы его забрать и вдруг улыбка исчезла с его лица, а рука, дрогнув, замерла.

Девушка с удивлением следила за произошедшей с ним переменой. Старик подался вперед всем телом, поставил на стол чашку. Затем он двумя руками осторожно взял с ее ладони медальон. Пальцы его весьма заметно дрожали, а лоб покрыла испарина.

– Энле, вам не хорошо? – растерянно спросила Грейцель.

Старик оторвал взгляд от медальона и поднял на нее глаза. Выражение в них было испуганное.

– Грейцель, милая, – тихо сказал он. – Если ты просто нашла это на дороге и принесла мне, то скажи, не бойся. Клянусь, я ни словом тебя не упрекну, и мы забудем об этом.

Девушка опешила.

– С чего бы мне приносить вам найденную на дороге вещь?

– Да, да, конечно, – Клайвис стер пот со лба.

Потом он поднялся из своего кресла.

– Нужно проверить кое-что. Пожалуйста, подожди меня здесь. Только не уходи – очень тебя прошу!

Быстрыми шагами он прошел в соседнюю комнату и плотно прикрыл за собой дверь. Грейцель осталась одна. Позабыв о чае, она пыталась понять, что же такое случилось? Сначала старик всячески отнекивается от знакомой, а потом чуть не падает в обморок, увидев простую, в сущности, вещь. А в том, что он узнал медальон, у нее сомнений не было.

Так она просидела несколько минут. Наконец, дверь комнаты отворилась, и на пороге появился Клайвис. Старик взял себя в руки и уже не выглядел перепуганным. Разве что, был бледнее, чем обычно. Медальон он держал в руках, прижимая к груди.

– Грейцель, с чем бы ты ни пришла ко мне – я тебя выслушаю. Но, сначала, прошу тебя, давай сходим в храм.

Девушка тоже поднялась с кресла

– Энле, может быть мне зайти позже?

– Нет-нет, ни в коем случае! – замотал головой Клайвис – Но сейчас мне нужно зайти в храм. Прошу тебя – проводи меня, пожалуйста. Мне нужно… нужно тебе кое-что показать. Кое-что очень важное. Это имеет прямое отношение к… к вашей встрече.

Да что это с ним такое? Может, стоило меч взять, прежде чем сюда идти? Грейцель тут же устыдилась собственных мыслей. От кого отбиваться-то: от старика-служителя что ли?

– Конечно, энле, идемте.

В Храм они попали через небольшую дверь, спрятавшуюся на боковой стене. Когда Грейцель увидела это, она остановилась – обычно в эту часть входил только служитель. Но идущий впереди Клайвис обернулся и махнул ей рукой:

– Проходи, не волнуйся. И закрой, пожалуйста, дверь на ключ.

Сам он подошел к небольшой дверце в стене, прикрытой тканью. Сдвинув ткань в сторону, он снял с пояса связку ключей, подобрал нужный, вставил его в замочную скважину, и, взявшись за ключ обеими руками, с силой налег на него. Раздался скрип и громкий щелчок. Дверца, должно быть, была достаточно тяжелой, поскольку сразу же отворилась под собственным весом.

Рядом с открывшимся входом в стене торчал незажженный факел. Клайвис снял его со стены и зажег огонь. Затем он посмотрел на Грейцель

– То, что я тебе сейчас покажу и расскажу, знают лишь служители, и то – далеко не все. Прошу тебя сохранить это в тайне.