об устойчивости этой связи, т. е. о ее существенном характере.

Действительно, эта связь воспроизводится и в текстах Аристотеля, как мы подробно покажем в дальнейшем. Но и сейчас мы уже знаем, что качества в статусе самостоятельно действующих сил выступают у него также именно при анализе биологической и примыкающей к ней проблематики, впрочем, достаточно обширной. Эту примыкающую к «биологии» проблематику мы бы могли назвать «химией» Аристотеля. Такое название, конечно, условно (впрочем, условно применительно к аристотелевской науке и название «биологии»), но тем не менее оно весьма точно указывает специфику этой «примыкающей» к исследованию живого сферы. Мир «химии» Аристотеля достаточно обширен: от элементов (исключая их дедукцию) до мира организмов. Кратко говоря, это – мир самодействия качеств-сил, фактически заменяющих вещество, так как оно предстает здесь в своих эффектах, проявлениях, воспринимаемых органами чувств человека.

Использование качеств-сил у досократических философов и у медицинских писателей, видимо, действительно было историческим источником соответствующей концепции у Аристотеля, причем вклад гиппократовских врачей в этом отношении был более значительным. Так, например, аристотелевская теория четырех элементарных качеств-сил (ТХСВ), поставленных в связь со стихиями, имела своим близким прототипом теорию сицилийского врача Филистиона. Аристотель «вплетен» в медицинскую традицию не только на «входе» – в плане предпосылок его собственных учений, – но и на «выходе», в плане его собственного влияния на медицину. Об этом говорит множество фактов, из которых мы приведем только один, нам особенно близкий. У Диокла из Каристоса (IV–III в. до н. э.) мы обнаруживаем использование типично аристотелевских понятий, в частности понятия качества (ποιότης), в то время как у гиппократовских писателей качества всегда называются δυνάμεις («силы») [74, с. 26–27].

Связи Аристотеля с медициной – общепризнанны и широко исследованы [60]. По свидетельствам Диогена Лаэртского и Гесихия, у него было специальное сочинение по медицинским вопросам, до нас не дошедшее. Видимо, на него он ссылается, когда развертывает теорию катарральных истечений из головного мозга. Эта теория строится аналогично метеорологической теории возникновения дождей: испарение питательных веществ, охлаждаясь чрезмерной силой холода, сосредоточенного в головном мозгу, «дает начало истечениям слизи и ихора» (РА, II, 7, 653а 2). Здесь ярко проявляется игра самостоятельно действующих качеств-сил: тепла и холода.

В тексте этой книги мы найдем и другие медицинские сюжеты и термины: желтая желчь, омертвение или гангрена (σφακελισμύς), учение о «врожденном тепле» (ἔμφυτον θερμόν) и др. Эти понятия, взятые в контексте соответствующих теорий, были широко распространены в медицинской литературе, представленной гиппократовским сборником. Кстати заметим, что понятия варки (πέψις) и гниения (σῆψις) также, как мы уже отмечали, часто встречаются у гиппократовских авторов. А учение о том, что способность частей животных к выполнению ими их функций определяется оптимальным соотношением качеств-сил (например: там же, II, 7, 652b 35–36) находит свой исторический источник в учении кротонского врача-философа Алкмеона.

Отметим некоторые параллели между гиппократовскими писателями и Аристотелем. Бросается в глаза параллель между концепцией двух начал-сил (огонь и вода) у автора Vict.[129] и аристотелевской концепцией активных и пассивных качеств в IV книге «Метеорологии». Огонь у автора Vict. – активное начало, а вода – пассивное, доставляющее ему питание. Сходство простирается и на эмбриологию, образование частей тела. «Внутренний огонь, – говорит автор Vict., – запертый со всех сторон, наиболее обилен и делает себе самый большой проход, ибо там находится наибольшее количество влаги, – это то, что называется животом» (Vict. I, 9). Аналогично описывает Аристотель образование зародыша и его частей в трактате «О возникновении животных» (сокращенно – GА), хотя здесь у него действует не только тепло, но и холод. Например, в ходе взаимодействия тепла и влаги возникают кости и нервы: «От действия внутренней теплоты, – говорит Аристотель, – возникают нервы и кости путем высыхания влажности» (GА, II, 6, 743а 18). Подобные эмбриологические описания мы находим и в другом гиппократовском сочинении «О природе ребенка» (1). Аристотель хорошо знает гуморальную теорию и упоминает основные гуморы в «Истории животных», что, по оценке Карпова, «указывает на близость Аристотеля к воззрениям книдской школы врачей»[130]. Использование медицины у Аристотеля не ограничивается биологией и метеорологией. Как показал Йегер, Аристотель применяет медицину как модель при разработке этических концепций [73]. Мы уже отмечали медицинские примеры, «работающие» при рассмотрении и других проблем.

Анализ представлений о качествах до Аристотеля позволяет нам лучше понять аристотелевское учение о качествах в целом. У Стагирита качество поливалентно. Оно обладает широким спектром значений, статусов или позиций. Качества – это и ощущения, «противоположности чувственного восприятия», причем отобранные на основе их вхождения в класс осязательных ощущений; качества – это и формы (GС), и материя (РА, II), наконец, качества – это и силы, действующие почти с полной самостоятельностью и не нуждающиеся в специальном носителе, в какой бы то ни было независимой от них материи. Фактически все эти статусы, правда, в несколько иной форме, в ином модусе и освещении, существовали у качеств в философии и науке и до Аристотеля. Но Аристотель как бы собрал их всех воедино, разумеется, что при этом получилось смещение каждой позиции. Так, динамизм Аристотеля не столь чист, как у автора VМ, его качества, видимо, менее субстанциальны. Кроме того, смещение данных позиций, которые существовали до Аристотеля, вызвано применением к качествам новых метафизических понятий, таких, как «материя» и «форма» в первую очередь. Но тем не менее главное направление всего процесса мы видим именно в «суммировании» всех способов употребления качеств и их истолкований, накопленных в Античности перед Аристотелем. Но Аристотель, проведя эту интеграцию, нашел для каждой позиции, в которой выступают качества, свой контекст, место в «системе». Наконец, подчеркнем, что важнейшей позицией, в которой качества выступают у Аристотеля, оказалось то место, которое они занимают как онтологическая («род сущего») и теоретико-познавательная категория. В этом плане новаторство Аристотеля, видимо, наибольшее, хотя и здесь он развивает представления, уже выдвинутые Платоном.

Важнейшую функцию в этой системе представлений Аристотеля о качествах занимает понятие противоположностей. Противоположности действуют как коммутатор всех статусов качеств, благодаря своим синкретическим и «нейтралистским» возможностям, которые они наследуют из истории, начиная с первых философов Ионии. Качество как категория переключается в позицию конститутивного, «материального» начала, или «формального» начала, или в позицию «ощущения», или в позицию «силы» через его отождествление с качественной противоположностью. Так, где у Аристотеля «работают» разные статусы, там он широко применяет свой коммутатор – понятие противоположностей (например, в GC).

Глава седьмая

Проблема интерпретации аристотелевского квалитативизма

§ 1. Проблема генезиса учения о качествах-силах

Сначала мы пытались объяснить учение о самостоятельно действующих качествах-силах, исследуя онтологию и теорию