Надо было просто отпустить ее. Но я, помедлив секунду, вышел следом за ней. К тому времени она уже открывала дверь внедорожника.

– Вивиан, подожди!

Она обернулась и дождалась, когда я подойду.

– Все в порядке?

– В полном, Расс, – ответила она тоном, который противоречил словам.

– Ты, кажется, недовольна.

– Ты еще спрашиваешь? – Вивиан сорвала темные очки. – Разумеется, я недовольна! И страшно разочарована.

– Но почему? Что я сделал?

– Ты действительно хочешь поговорить об этом прямо сейчас?

– Просто хочу понять, что происходит…

Она закрыла глаза, словно собираясь с духом, а когда снова открыла, в них пылала ярость.

– Зачем ты таскаешь Лондон на свидания со своей подружкой?

Ее вопрос оказался для меня настолько неожиданным, что я не сразу сообразил, о ком речь.

– Ты про Эмили?

– А про кого же еще?

– Она мне не подружка, – запинаясь, объяснил я. – Лондон дружит с Бодхи.

– И поэтому вы вдвоем возили их в зоопарк? И в океанариум? Как на двойном свидании? – выпалила она. – А ты представляешь себе, как теперь себя чувствует Лондон? Зачем ты сбиваешь ее с толку?

– Я вовсе не пытался сбить ее с толку…

– Знаешь, что Лондон сделала вчера, когда мы приехали в художественную студию? Подбежала к Эмили и обняла ее. У всех на глазах!

– Лондон всех обнимает…

– Она обняла ее! – выпалила Вивиан. У нее раскраснелись щеки. – А я-то думала, ты умнее! Думала, ты не такой! Разве я настаивала, чтобы Лондон встречалась со мной и Уолтером? Я вообще не говорила Лондон про Уолтера. Она о нем даже не знает! А тем более о том, что мы разводимся!

– Вивиан…

– Нет! – яростно прервала она. – Не хочу слышать твои бредовые оправдания, почему вы болтаетесь по всему городу, будто вы теперь семья! Недолго же ты ждал!

– Мы с Эмили просто друзья, – возразил я.

– Ты что, серьезно? И ты думаешь, я поверю, что ты встречаешься с Эмили только потому, что Лондон дружит с Бодхи? – язвительно поинтересовалась она. – Ладно, тогда скажи: а с родителями других друзей Лондон ты тоже встречаешься?

– Нет, но…

– И не думаешь о ней? Не звонишь ей? Не обращаешься к ней за поддержкой?

Ответить «нет» я не мог, выражение лица выдало меня.

– Я делаю все, что в моих силах, чтобы оградить Лондон, – продолжала она. – А ты… Ты, похоже, вообще не думаешь, что будет лучше для нее. Тебе нет дела до того, что она думает и чувствует. Ты заботишься только о себе и своих желаниях – как обычно! Ты ничуть не изменился, Расс!

С этими словами Вивиан села в машину, хлопнув дверью. Задним ходом выехав на улицу, она укатила, а я остался стоять на прежнем месте.

В ту ночь я не мог уснуть.

Неужели Вивиан права? И я думал только о себе? Я вновь вспомнил все встречи с Эмили. Заново прожил дни до поездки в зоопарк и океанариум. И задался вопросом: будь у Лондон другой лучший друг, стал бы я ходить с его родителями по зоопаркам?

Я знал ответ и снова задумался: как часто я вру самому себе?

Последствия гнева Вивиан я ощутил на себе несколько дней спустя, сидя в офисе Тальери. Он позвонил мне и попросил приехать, чтобы сообщить, как идут переговоры по разводу.

– Мне наконец удалось обстоятельно поговорить по телефону с адвокатом Вивиан, – начал он, – и пройтись по предложенному соглашению о претензиях пункт за пунктом. – Он вздохнул. – Не знаю, что произошло между вами и Вивиан, но я ожидал взаимных уступок и компромиссов – это нормально. Чего я никак не мог предвидеть, так это того, что она ужесточит свои требования.

– Она хочет больше?

– Вот-вот.

– Чего именно?

– Всего. Больше алиментов для себя. Больше денег от раздела совместного имущества.

– Насколько больше?

Выслушав его, я побледнел.

– А если таких денег у меня просто нет?

– Ну, для начала… я бы выставил на продажу дом.

Я опасался следующего шага Вивиан, а он оказался запрещенным приемом.

– Адвокат также сообщила мне, что на Хэллоуин Вивиан приедет домой и хочет, чтобы вы провели это время в другом месте.

– Почему же Вивиан сама не сказала мне об этом?

– Потому что решила впредь общаться с вами исключительно через адвокатов. Она не желает говорить с вами напрямую.

– Еще что-нибудь? – как в тумане спросил я.

– В выходные, тринадцатого ноября, она намерена увезти Лондон в Атланту.

– А если я не соглашусь?

– Тогда она сразу же обратится в суд. И знаете, Расс… – Тальери пристально и серьезно посмотрел мне в глаза. – В этом случае вам лучше не сопротивляться, потому что выиграть не удастся. Если она добросовестно выполняет родительские обязанности, она имеет право видеться со своим ребенком.

– Я и не сопротивлялся. Просто я… ошеломлен.

– Не хотите рассказать, чем вызвано ее решение?

– Вообще-то нет, – ответил я. Какой в этом смысл? – Что еще она говорит насчет Лондон?

– Впредь она хочет видеться с ней каждые вторые выходные. А в дальнейшем намерена настаивать на единоличной опеке.

– Этого не будет.

– Тем больше причин для вас выставить дом на продажу. Потому что хоть я и снизил для вас свои расценки, борьба с Вивиан обещает стать дорогим удовольствием.

Зато на рабочем фронте ситуация налаживалась. После дня рождения Лондон до конца месяца я успел обзавестись четырьмя новыми клиентами из числа обратившихся ко мне юридических фирм. Вдруг выяснилось, что я буквально завален работой, как и моя съемочная группа и технический специалист, зато благодаря контракту с Тальери я многому научился. Мардж и Лиз уехали в Коста-Рику, тем временем стартовала рекламная кампания пластического хирурга, и от незамедлительных результатов он пришел в восторг.

А мы с Лондон вошли в четкий ритм. Швы со лба сняли; рентген подтвердил, что перелома у нее нет, поэтому лонгет тоже сняли. К урокам музыки она была еще не готова, зато с радостью занималась в изостудии. В следующий вечер свидания я пригласил ее на ужин в шикарном ресторане «Фаренгейт», с видом на сияющую огнями панораму Шарлотта и рукописным меню – такие заведения особенно любила Вивиан.

Приближался Хэллоуин, я почти не виделся с Эмили.

Слова Вивиан подействовали на меня. И хотя я по-прежнему пытался убедить себя, что с Эмили меня связывают чисто платонические отношения, я понимал: это не просто дружба. Меня определенно влекло к ней, и по вечерам я порой замечал, что смотрю на телефон, испытывая огромное желание позвонить ей.